Государственный обвинитель
Шрифт:
— Ой, это ж вы, пани, у меня сумку забыли?
— Да, это я. — Наташа облегченно вздохнула. — А она у вас?
— Та ни! — Торговец махнул рукой. — Ваш знакомый ее забрал.
Наташа побледнела:
— Это такой, на корейца похожий?
Милиционеры топтались рядом, отпугивая покупателей своим воинственным видом.
— А я в них понимаю, кореец он или не кореец… — Дядька пожал плечами. — Такой черный, глазки маленькие… Так вы лисицу брать будете, пани?..
Потом она сидела
— Та-ак. — Он перебирал ориентировки всесоюзного розыска. — Цэй?
— Нет, — покачала головой она, посмотрев на фотографию какого-то армянина, — Я же сказала — Ченов, кореец. Тридцать лет, рост метр шестьдесят два, над правой бровью маленький…
— Так нэма корэйцив. — Он развел руками и захлопнул папку. — Тильки два грузыны и цэй ось Ованэсян.
— Ну и что же мне делать? — тихо спросила Наташа.
— Та ничого. — Начальник пожал плечами. — Виддыхайтэ соби спокийно и нэ бэрить в голову.
— Как не брать, как не брать?! — воскликнула она возмущенно. — Да я в гостиницу вернуться боюсь, а вы говорите, чтобы я отдыхала спокойно. Он же знает, где я живу, он может запросто…
— Ну а шо вы хочэтэ, щобы я сделав? — перебил ее мужчина. — Я ж нэ знаю, як вин выглядае, хто вин такый, що вин такого наробыв. А вы хочэтэ, щоб я тут около вас дэсять хлопцив з автоматамы поставыв?
— Ну я же говорила, что тридцать лет, рост метр шестьдесят два, усики… — начала было Наташа заново, но мужчина даже не стал слушать. Только рукой махнул.
— У мэнэ на нього данных покы немае. Ось видправлю запроса до Москвы, чэрэз пару днив получимо його фото, и тоди… А вам я можу посоветую, — это он сказал намного тише, перегнувшись через стол и заглядывая ей в глаза, — збырайтэ вещи и тикайтэ отсюда. Если он вас тут найшов, то вже не остановится.
— Что, и это все, что вы мне можете посоветовать? — удивилась она. — Чтобы я собирала вещи и бежала из города? Вы, наверно, что-то делать начнете только тогда, когда мой труп найдете где-нибудь на пустыре, а заодно труп моего ребенка и мужа. Правильно?
— Щэ раз вам кажу, ничего нэ можу для вас зробыты.
Потом он долго объяснял ей, что у него мало людей, у него и так дел по горло, что каждый человек Прежде всего сам должен позаботиться о своей безопасности. Но из его уст это звучало как-то комично. Вероятно, потому, что говорил он это на украинском языке. А может, из-за того, что и сам понимал, что несет полную чушь. Но не бывает ведь так, чтобы начальник — и дурак…
Самое печальное
Юм уходил медленно, пока хватило выдержки. Но как только издали послышались милицейские
Он сейчас не думал ни о чем. Он искал безопасности.
Нырнул в одну подворотню, выскочил на другой улице, перебежал двор, перемахнул через забор, вскочил в трамвай, пересел в автобус и только тут сказал сам себе:
— Я ее должен убить.
Так выходило, что теперь ему надо было именно прокуроршу убить. Она стояла на его пути везде, всегда, во всем. Она вынюхивала его в самых дальних медвежьих углах, доставала в самых неожиданных местах, за ним охотилась и его настигала.
Но так быть не может. Теперь он будет охотником. А она будет от него бежать, пока он ее не настигнет.
Зачем он взял ее сумку? Ах да! Он теперь охотник, охотничий пес. Он теперь будет искать ее по запаху.
Юм раскрыл сумку и вывалил себе на колени овощи и фрукты. Это ни к чему. Это еще ею не пахнет. А вот сумка…
— Ваш билетик, прошу пана.
Он и забыл, что едет в общественном транспорте. Он вообще обо всем позабыл.
— Ваш билетик, — напомнил контролер, суровый дядька с седыми бровями.
— А, да, сейчас… Куда я его подевал…
И Юм, как школьник, стал сосредоточенно рыться по карманам.
— Уронил, что ли…
— Так поднимите.
Эту дурацкую игру надо было играть до конца. Конечно, он выйдет со стариком на остановке, двинет его в пах и уйдет. Но здесь он доиграет роль придурка.
Юм наклонился и увидел под ногами какую-то бумажку, похожую на проездной.
Но это был вовсе не проездной — это была гостиничная карточка на имя Клюевой Натальи Михайловны.
Через полчаса Юм постучался в номер. Он даже не проверял, есть ли за гостиницей слежка, он вообще потерял всякую бдительность. Охотнику нечего бояться.
— Хатка, ты? Я сейчас, я в ванной! — ответил мужской голос.
Юм отступил в сторону, а как только дверь открылась, ударил ногой мужчину в грудь, вошел и запер дверь за собой.
— Говори, сука, где твоя жена?! — зашипел он в самое ухо Виктору.
Тот помотал головой, приходя в себя.
— Кто вы?.. — сказал было он и осекся.
— Понял, сученыш, кто я? Ты все понял?
— Я-я не знаю…
— Твоя паскуда меня к «вышке» приговорила… А я сам ее к «вышке»… — Юм зло усмехнулся: — Понял теперь?
— Наташи здесь нет, — сказал Виктор. — Она уехала. Вы зря ее…
— Нет?
Юм метнулся к шкафу и распахнул его. Там висели Наташины вещи.
От удара в живот Виктор, который только успел подняться на ноги, снова упал.
— Где она?! Где, я тебя убью! Ты ведь знаешь, что убью!
— Она уехала, уехала, я клянусь!