Государство и революции, Шамбаров Валерий Евгеньевич

Государство и революции

на обложку

Шамбаров Валерий Евгеньевич

Шрифт:

Одни объясняли стремительный рост его популярности влиянием, массированной рекламы. Другие — тем, что народ устал от крутых перемен, а плавный переход от Ельцина к обозначенному им преемнику, дескать, от таких перемен гарантирует. Ну а на Западе и в наших прозападных кругах, разумеется, сразу заговорили о ностальгии русских по "твердой руке" и о том, что наш народ просто соскучился по тоталитаризму. Конечно, при мало-мальски серьезном взгляде ни одна из подобных теорий критики не выдерживает. Скажем, на роль тоталитарного вождя в том же списке кандидатов в президенты нашлись бы и более подходящие фигуры. И не связанные с «антитоталитаристом» Ельциным. А что касается ностальгии по временам "твердой руки", то авторы этих высказываний, видимо, не сочли нужным задуматься, кто у нас вообще может помнить эти времена, кроме старичков-пенсионеров,

доживающие свой век? А на памяти следующих поколений была ли она, "твердая рука" — при Брежневе, Андропове, Черненко, Горбачеве? И как же тогда можно о ней ностальгировать?

Отсутствия перемен приход к власти Путина вовсе не гарантировал наоборот, самые первые его шаги еще в качестве премьера связались именно с надеждами на решительную перемену курса верховной власти. И необходимость таких перемен, видимо, осознал и Ельцин к концу своего правления. Похоже, он и сам начал понимать, что завел страну, мягко говоря, "не туда", куда хотелось и грезилось. Вот только силами что-либо изменить уже не располагал.

Ну а насчет политической рекламы уже отмечалось — российский народ не настолько туп, чтобы безоговорочно ей верить и следовать. Поскольку, в отличие от западной общественности, успел выработать довольно прочный иммунитет на пропаганду в не столь уж давние времена, когда абсолютная монополия на средства массовой информации принадлежала КПСС. Ну и что, разве в итоге это помогло коммунистам? Кстати, и Ельцину в период его президентства постоянная телереклама популярности и народной любви что-то не прибавила. А мощнейшая рекламная кампания, развернутая в предвыборной гонке Явлинским дала ли хоть какую-то ощутимую отдачу? Если и дала, то скорее обратную той, которую желал кандидат. Поэтому разгадка "эффекта Путина" лежит совершенно в другой плоскости. Люди увидели энергичного и делового лидера, способного к восстановлению российской государственности. И в данном случае конкретная личность просто легла "в струю" общих чаяний.

Причем подчеркнем, именно тех чаяний, которые возникли в результате указанного изменения общественного менталитета. И еще в 1996 г. шансов на успех у подобного политического лидера было бы немного. Постсоветская инерция еще действовала вовсю, и лозунги национально-государственного плана воспринимались тогда большинством граждан весьма прохладно и скептически, а любой намек на "сильную власть" блокировался абстрактной боязнью «диктатуры». Различные схемы "сильной власти" предлагались в тот период и Лебедем, и Зюгановым, и Жириновским, однако народ предпочел Ельцина, причем всего лишь в качестве "наименьшего из зол", при котором все заведомо пойдет на самотек, зато не будет "резких движений", мешающего каждому жить по-своему. И нетрудно вспомнить, что как раз победитель-Ельцин вел в тот раз свою предвыборную кампанию отнюдь не на патриотических, а на сугубо эгоистических чувствах избирателей, соблазняя их картинами персонального благополучия и грядущего потребительского рая.

Фактически на тех же самых чувствах и лозунгах, на которых попытался сыграть Явлинский на выборах 2000 г. Результаты этой кампании уже многократно разбирались и анализировались с разных точек зрения. Каково соотношение «левых», «правых» и «центра», как оно изменилось за четыре года, как распределились голоса по регионам, по категориям населения и т. п. На цифры взглянуть — так вроде, многое и похожим получается. Основным соперником ведущего кандидата снова стал Зюганов, разве что разрыв увеличился, да без второго тура обошлось. Однако есть одно большое "но"…

Ведь если говорить о «преемственности» не в персонально обозначенном смысле, а о преемственности политических программ и лозунгов, то продолжателем линии Ельцина, каковой она выглядела и в 96-м, и, по крайней мере, до 99-го, выступил вовсе не Путин, а Явлинский! И под его «демократические» знамена собрались все, кого эта линия все еще устраивала. И ортодоксы от демократии, отдающие приоритет декларативным правам и свободам перед реальными средствами их обеспечения. И те, кто желал бы сохранить существующее положение в стране, чтобы продолжать ловить рыбку в мутной воде. И явные «антигосударственники». И твердолобые западники. И лица или группировки, находящиеся в той или иной зависимости от иностранцев. И просто те, кто предпочел достигнутое ими материальное благополучие риску перемены политического курса.

И хотя основными конкурентами по набранным голосам в итоге все равно стали Путин и Зюганов, но

как нетрудно вспомнить, главная "интрига выборов", главные предвыборные баталии, так сказать, "битвы за души", развернулись вовсе не между ними, а между Путиным и Явлинским. Поэтому представляется важным и интересным проанализировать результаты с еще одной позиции. 53 % избирателей, отдавших голоса Путину — это, условно говоря, «государственники». То есть те, для кого стала очевидной необходимость возрождения Российской державы и общенародной системы ценностей, укрепления страны и выхода ее из состояния развала и бардака. Но 3 % проголосовавших за Жириновского — это тоже «государственники», только с поправкой на лидера. 35 % электората, отдавших голоса Зюганову, и около 2 % — Тулееву коммунисты. Только ведь по большому счету и это «государственники»! С поправкой идеологического характера, а в значительной части и просто ностальгического, по временам своей молодости, когда и "вода была мокрее", и могучая страна еще не развалилась, не была разворована и не была вынуждена унижаться на международной арене. Итого, при прочих различиях между собой, более 90 % получается. Против 6 % у Явлинского — условно говоря, «демократов». То бишь тех, кого (опять же при прочих различиях между собой и по разным причинам) дальнейшее ослабление государства и связанные с этим системы ценностей вполне устраивали. А такое соотношение уже очень даже впечатляет. И о повороте общественного менталитета, по-моему, говорит однозначно. В выборных кампаниях 1999–2000 гг. вдруг проявилось еще одно явление, немыслимое в 1995-96 гг. На выборы, неожиданно для всех политологов и социологов, активно пошла молодежь — что у предыдущего поколения юношей и девушек считалось чуть ли не признаком дурного вкуса, напрасной потерей времени, и уж во всяком случае — просто занудством. А новое поколение вдруг пошло, желая самим, по собственным вкусам формировать жизнь своего государства. И давайте-ка сопоставим — ведь как раз у этого поколения вновь проснулась тяга к духовному самовыражению и самоутверждению. И в студенческой его части возродился утраченный было дух корпорантской общности, чувство единения и товарищества. Да ведь и на Вторую Чеченскую пошли воевать мальчишки из этого же поколения! Так что все взаимосвязано получается. И само это молодое поколение, только что вступившее в самостоятельную жизнь, получается уже не «постсоветским» по своему складу, а полноценным «российским». А раз так, то Россия действительно возрождается.

Библиография

1. Авдеев Н. Революция 1917 года. Хроника событий. М-Пг, Госиздат, 1923.

2. Агабеков Г. Секретный террор. С приложениями А. Колпакиди. М., Современник, 1996.

3. Агурский М. У истоков национал-большевизма. / Минувшее, т. 4, М., Прогресс, 1991.

4. Акшинский В. С. Климент Ефремович Ворошилов. М., Политиздат, 1976.

5. Акулов М. Петров В. 16 ноября 1920 г. М., Мол. Гвардия, 1989.

6. Александров К. К гражданской войне. Содействие, № 1, Вильнюс, 1991.

7. Александрович В. К познанию характера гражданской войны. Белград, 1926.

8. Александровский Б. Н. Из пережитого в чужих краях, М., 1969.

9. Алексеев Н. Н. Из воспоминаний. / Архив Русской Революции (АРР), т. 17, М., Терра-Политиздат, 1993.

10. Андреева Е. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. М, Странник, 1993.

11. Анский С. После переворота 25 октября 1917 г. / АРР, т. 8, М., Терра-Политиздат, 1991.