Государство, общество и природа в России конца XIX – первой трети XX века. Танго втроём

Цинцадзе Нина

Темпоральными границами нашего исследования мы выбрали позднеимперский и раннесоветский, довоенный период. Логика выбора обусловлена, во-первых, продолжающимся характером исследования (ранее нами были изучены особенности государственно-общественного восприятия экопроблем пореформенной деревни Европейской России), во-вторых, сложностью объективных исторических процессов в указанный отрезок времени, когда в широком общественном сознании формировалась новая ментальная «матрица» природовосприятия и природопользования, о чем мы упоминали выше.

Географический фокус нашего внимания сосредоточен на Европейской, в особенности Центральной России, в силу нескольких взаимосвязанных причин. Во-первых, именно там еще с пореформенных лет наиболее остро стоял аграрный вопрос, ярко проявлялись признаки истощения природных ресурсов под влиянием многовекового их хозяйственного использования. Согласимся с Л. Т. Сенчаковой в том, что «центральные губернии, губернии «коренной России, – это район, который во многом определял

пореформенное социально-экономическое и политическое лицо страны». До крестьянской реформы 1861 г. в Центре России были сосредоточены крупные помещичьи имения и основная масса крепостных крестьян. В пореформенное время этот район долгое время сохранял старые крепостнические пережитки 6 . Присутствие на этой территории страны всей мощи государственного аппарата и высшая степень концентрированности взрывоопасных для основ самодержавия социальных элементов превращал Центр России в место, где вершилась судьба российского крестьянства, традиционного пути развития всей страны.

6

Сенчакова Л. Т. Крестьянские наказы 1905–1907 годов // Судьбы российского крестьянства / под общ. ред. Ю. Н. Афанасьева. М., 1995. С. 58.

Во-вторых, в Волго-Окском междуречье, коренной Великороссии, к XV–XVI вв. был сформирован тот тип ведения сельского хозяйства, традиционного землепользования, который просуществовал до первой трети XX в. и который распространился на другие регионы страны. Для нас важным является и то, что сложившийся в историческом центре Российского государства в течение многих столетий экологический опыт природопользования был основой хозяйствования, транслировавшийся на различных исторических отрезках времени и в менявшихся природно-географических условиях 7 .

7

Данилова Л. В. Крестьянский опыт природопользования в историческом центре средневековой Руси // Традиционный опыт природопользования в России / отв. ред. Л. В. Данилова, А. К. Соколов. М., 1998. С. 59.

В-третьих, данная компактная природно-климатическая территория представляет относительно единую экосистему с некоторыми внутривидовыми различиями, что позволяет в рамках нашего исследования делать вполне верифицированные выводы.

При этом Центральный регион страны (в границах дореволюционной России и довоенной РСФСР) рассматривается нами в соседстве с другими частями Европейской России: с Северо-Западом, Поволжьем и Югом. Это продиктовано тем, что Центр России не замкнуто-изолированная территория и, конечно же, испытывала влияние соседних региональных образований, одновременно воздействуя на них. Помимо этого, на стыке с иными частями Европейской России существовали пограничные, трансграничные природно-территориальные образования со схожими экопроблемами, без учета которых наше исследование было бы неполным. При определенных различиях отдельных частей Европейской России все они связаны общей судьбой становления и развития. В конечном счете фактологические и субъективные материалы из разных мест европейской части страны позволяют видеть экопроблемы объемно, в сравнении друг с другом.

Существующий массив разнообразных исторических источников как официального, так и личного происхождения позволил нам достигнуть поставленных научных задач. Сочетание новейших методов гуманитарных, социальных и естественных наук способствовало успешному изучению научной проблемы. В ходе исследования были использованы как общенаучные и специальные исторические методы познания, так и междисциплинарный методологический инструментарий. В качестве основного методологического подхода избраны идеи социоестественной истории о взаимосвязи, взаимозависимости и взаимовлиянии процессов, явлений и событий в жизни общества и природы, недопустимости преувеличения роли антропогенного фактора в покорении природы и необходимости большего внимания историков и обществоведов к изучению влияния природных сил на человеческое общество в прошлом. Этот базовый метод органично дополнил синергетический подход, ориентированный на изучение явления самоорганизации в социоприродных системах и явлениях. Междисциплинарный подход обогатил наш инструментарий познавательными приемами и принципами социологии, исторической демографии и др.

Методы исторической науки помогли выявить массив эмпирических фактов и нарративных источников, отразивших содержание и специфику осмысления современниками позднего аграрного общества его социоприродных проблем. В частности, собственно исторический метод помог определить происхождение и становление данного явления, выявить причинно-следственные взаимосвязи и закономерности в его возникновении и существовании.

Существенную помощь при изучении данной проблемы оказали метод системного анализа, который позволил всесторонне изучить проблему в совокупности и целостности ее компонентов; метод комплексного анализа, направленный на рассмотрение

социоестественных явлений в совокупности с иными политическими, социально-экономическими и социокультурными явлениями и процессами; сравнительный метод, позволивший провести сопоставление экологических процессов в позднеимперском и раннесоветском периодах, особенностей восприятия их различными представителями власти и общества; структурный метод, который содействовал выделению элементов социоприродных процессов и их государственно-общественного восприятия; функциональный метод, который был использован для выделения структурных частей изучаемого явления, определения их назначения, функции, роли и связей между ними и иными общественными отношениями; метод моделирования, позволивший построить модель государственно-общественного осмысления социоприродных процессов в позднем аграрном обществе, взаимодействия разнообразных политических, социальных и профессиональных групп при их обсуждении и решении; социологический метод помог проанализировать общественное восприятие социоприродных процессов, результатов статистических исследований того периода; прогностический метод был ориентирован на выявление перспективных тенденций в развитии изучаемых социоестественных явлений и их связи с последующими изменениями в аграрном комплексе страны.

Нарративный материал был частично обобщен при помощи использования количественных методов анализа, в частности метода контент-анализа. При анализе солидного объема однотипных нарративных материалов (декреты первых лет советской власти) мы обратились к методу контент-анализа, который направлен на выявление и количественный обсчет частоты упоминаний ключевых слов и словосочетаний (смысловых единицы, по терминологии контент-анализа) во внешне разнородных многочисленных текстах 8 . Он позволяет анализировать количественные показатели смысловых единиц большого массива нарративного материала, выявлять взаимосвязь между заранее определенными единицами счета и делать обоснованные выводы. Использование данного метода позволило нам выявить динамику государственного регулирования социоприродных проблем в период Гражданской войны и «военного коммунизма», закономерности последующих действий в довоенной природоресурсной политике СССР, уловить ее тонкие нюансы.

8

Миронов Б. Н. Историк и социология. Л., 1984; Бородкин Л. И. Многомерный статистический анализ в исторических исследованиях. М., 1986.

Научная новизна результатов исследования определяется получением новейших, научно обоснованных представлений об особенностях государственно-общественного восприятия и осмысления экологических проблем позднего аграрного общества России конца XIX – первой трети XX в. Причем не просто общих, абстрактных сведений о них, а конкретных, с учетом детально рассмотренного государственно-общественного диалога и имевшихся альтернатив решения застарелых социоприродных проблем российского села. Полученные результаты позволят также провести обобщение национального опыта и модели государственно-общественного восприятия изучаемых проблем на значительном отрезке времени аграрной модернизации, начатой Александром II и завершенной И. В. Сталиным, выявить определенные закономерности, «болевые точки», знание которых, несомненно, стоит учитывать в современных условиях развития.

Научное и практическое значение нашего исследования повышает и то, что в современной как российской, так и зарубежной экоистории отсутствуют комплексные исследования по указанной проблематике. Ею накоплены лишь фрагментарные и преимущественно локальные представления об этом явлении, многие из которых разрозненно представлены в сфере аграрной истории, крестьяноведения, социальной истории, экономической истории, ментальной истории, этноэкологии и др. Безусловно, результаты этих смежных исследований нами были учтены и востребованы.

Представленные нами научно обоснованные исторический опыт и модель взаимодействия государства и общества в процессе осмысления и решения острых социоприродных проблем аграрной сферы, в т.ч. с учетом нереализованных инициатив и альтернатив, восполняя существующие научные лакуны, могут быть полезны в обобщающих исследованиях взаимодействия природы и общества в условиях глобальных эковызовов, при разработке моделей взаимодействия природной среды обитания и общества и их отдельных подсистем (социальных, экономических, политических и иных институтов), выявлении причин и последствий неравномерного развития отдельных территорий и др. Комплексное изучение проблемы взаимодействия природы, общества, государственных и социальных институтов в исторической ретроспективе позволит Российскому государству и обществу эффективно отвечать на большие вызовы современного этапа глобального развития в части обеспечения экологической и продовольственной безопасности. В условиях современной глобализации результаты данного исследования помогут осуществлять научно обоснованное прогнозирование будущей траектории социоприродного развития, в т.ч. кризисных ситуаций. В конечном итоге полученные результаты наряду с иными будут способствовать сбережению российского экокапитала как минимум и его преумножению в перспективе как максимум.