Gothick
Шрифт:
– Отчего нет?
– Ладно, я здесь пост Стражей все-таки оставлю. Накажу, чтобы никого, кроме тебя или меня не пропускали... хоть вроде уже такой приказ отдавал. Да-а! Тебе которая больше по нраву?
– По нраву мне больше Натали, но драл я обеих...
Он пожал плечами.
– Что же, поскольку из нас двоих герой - ты, то так и быть! Натали - твоя. А то я этого греховодства не люблю. Старый стал, наверное...
Кор Ангар посмотрел на меня улыбнулся одними шрамами на плохо выбритом лице:
– Ты хоть не забыл, что тебя ждут с Новом Лагере?
–
– сплюнул я, - ну вот. Весь кайф испортил. Ладно, камрад, я уже в пути!
– До скорого!
– ответил Кор Ангар.
Уровень 14
д'Артаньяну было куда проще!
Мне уже начала немного надоедать панорама возле Болотного Лагеря. За последние трое суток я столько пробегал здесь один и в сопровождении Таласа, что вся поэтика выветрилась из моей головы к чертовой бабушке. Вероятно, поэтому меня на этот раз занесло в лес мракориса. Пардон, бывшего мракориса... еще один пардон - бывший лес имени мракориса. Лесопарк.
Со скуки я поотрывал головы летающим там шершням, прыгающим крысокротам, мечущимся волкам и всласть поохотился на падальщиков. В результате мой рюкзак наполнился крыльями, шкурами и мясом, а в лесу смогли бы резвиться детишки - когда бы они рождались в Колонии. Ходили слухи, что точное количество женщин во всех трех лагерях знал лишь прохвост по имени Диего, а я был уверен только в одном: их не более шести. Три - у Гомеза, одна - у Равена и две - у Юбериона. Значит, теперь одна у меня, и еще одна будет у Кор Ангара. А Бартоло, говорят, пассивный педик. Его Шрам по ночам охаживает. Поэтому наш красавчик и одет не в подобающие Рудному Барону доспехи, а в наряд гамбургского петуха.
Дойдя до речушки, отделяющей мрачный лесопарк от Старого Лагеря, я остановился. Мне внезапно восхотелось купаться. И в самом деле - привык я что-то носиться по Колонии, точно Супермен - только плащика соответствующего не выдали. Кстати... насчет шмоток. Если этот агент Смит с каменной фамилией не выдаст мне нормальные доспехи, я ему в горн помочусь. Почему всякие негодяи типа Бладвина дефилируют по Внешнему Кольцу в шикарных шмотках, собирая дань с рудокопов, а я - истребитель орков и черных гоблинов, победитель мракориса - вынужден шнырять по Колонии как последний поц?
Еще немного охладившись в реке, я решил наведаться в Старый Лагерь и спросить, какого черта мне не дают положенную по договору спецодежду. Сразу на входе мне под ноги попался Шакал, который поздравил меня со вступлением в число Стражей и пожелал всяческих успехов. По его харе было видно, что он жалеет о потерянных десяти кусках руды, которыми я бы мог его время от времени снабжать. Конечно же, если бы остался простым смертным. Но ничего не попишешь - мальчик вырос, возмужал, папины портки малы в плечах.
Решив взять немного левее, я обнаружил, что здесь хода нет. Путь преграждала хижина одного из рудокопов. Но, приглядевшись, можно было увидеть вторую дверь. Сквозь хижину был сквозной проход. Я обрадовался и вошел внутрь -
– Эй, моя хата не проходной двор!
– Твоя хата с краю!
– хмыкнул я, - у тебя какие-то проблемы?
Выяснилось, что у рудокопа с профессиональным именем Кайл проблем хватало. Когда он только был принят в Старый Лагерь, то свободной хижины ему не досталось - все были заняты. Пришлось строить свою. Добрые рудокопы не советовали ему ставить домик на краю обрыва, но Кайл был парнем упертым и все-таки отгрохал жилище на краю. Выяснилось, что свой дом он построил на бывшей тропинке, а этого делать не следовало. Но выяснилось это только тогда, когда спустя две недели он выбрался из шахты - в его доме было появилась вторая дверь. С тех пор местное население ходит сквозь его хижину, и это доводит Кайла до белого каления.
– Хочешь, можешь поселиться в моей хижине - предложил ему я. Она по другую сторону.
– Нет уж, спасибо!
– ворчливо ответил рудокоп, - я уже давно здесь живу. Ступай себе на здоровье!
Следующим мне попался Бладвин. У этого были те же проблемы - не забыть поздравить старину Марвина, но он меня уже вроде поздравлял... не помню точно.
– Нам нужны такие люди как ты!
– с пафосом провозгласил Стражник.
– Зато такие нелюди как ты... думаю, если бы тебя прирезали где-нибудь за хижинами, то этот лагерь бы ничего не потерял, - искренне сказал я.
– Шутка такая?
– не понял Бладвин.
– Постарайся не попадаться мне на глаза слишком часто!
– предупредил я его, - иначе твоя отвратительна рожа познакомится с моими стесанными костяшками.
– Стражникам нельзя ссориться друг с другом на виду у рудокопов!
– буркнул он, отводя глаза.
– И в этом твое счастье. Иначе я бы взял тебя за ногу, наступил бы на вторую, и порвал твое тело, как песик грелку. Знаешь это тягостное ощущение, когда из задницы ливер лезет? А ну, пшел вон!
Бладвин глупо улыбнулся и отчалил. Тут я обнаружил, что один из рудокопов пристально смотрит на меня. Я окинул его взглядом - типичный плюгавенький недорослик.
– Проблемы?
– спросил я.
– Это у тебя сейчас будут проблемы!
– окрысился Херек. (Так его называл рядом стоящий приятель).
– Что еще скажешь?
– Была бы моя воля, я бы убил тебя в первый день!
– заявил мерзавец, - ты хоть знаешь, за что я здесь оказался? Как-то ночью я пришиб дюжину человек!
– Свалился в реку с фургоном?
– деловито осведомился я, - раздолбайство, малыш, тяжкий грех!
Херек едва не подавился от злобы.
– Я щас тебе шерсть на пальцы намотаю!
– пригрозил он.
– Иди сюда!
– поманил его пальцем я.
– Тот выхватил из-за пояса дубинку, утыканную гвоздями, и бросился на меня.
Я даже не стал доставать меч. После хорошего тычка кулаком Херек выплюнул штук шесть зубов и сразу потерял всю наглость. Наградив его вдобавок хорошей затрещиной, я двинулся к Северным Воротам. Из-за угла мне вслед злобно смотрел маленький плюгавый рудокоп.