Готовься к войне
Шрифт:
Зал имел неплохую акустику, но скверную вентиляцию, и к концу первого акта актеры взмокли - и господин Смит, и господин Мартен, и особенно Брандмайор, затянутый, согласно прихоти постановщика, в костюм Супермена; Знаев замечал, как в зал летят капли пота; он смотрел, как игра превращается в труд, чтоб опять обернуться игрой, и так до бесконечности. Публика реагировала сдержанно, но правильно. Все-таки пьеса, представляющая собой изощренную и, с точки зрения банкира, чрезвычайно грустную издевку над мещанами, обывателями, честными бюргерами - одним словом, над человеками посредственными, чья посредственность пожирает и своих хозяев, и самое себя, - смотрелась актуально, если не
Когда отгремели аплодисменты, рыжая не стала спешить: спокойно подождала, пока схлынет толпа, спешащая к выходу, и банкир понял, что ему окончательно повезло.
Возле машины остановились. Алиса задержала взгляд на резиновом кольце в руке спутника.
– Зачем ты все время держишь в руке эту штуку?
– Укрепляю силу кисти.
– Ты спортсмен, да?
– Еще какой.
– Знаев энергично потерзал в пальцах свою игрушку.
– Хороший бублик, правда? Удобный. Кстати, абсолютно не отнимает времени. Я могу разговаривать, думать, ходить, лежать - и одновременно упражнять мышцы ладони.
– А каким спортом ты занимаешься?
– Штангой. Плаваньем. Бег люблю. Бокс. Пострелять уважаю. На машине погонять. Раньше регби практиковал вместе с друзьями. Во второй линии…
– Ты оригинал, - уважительно, но с легкой усмешливостью сказала рыжая.
– Да, - серьезно согласился банкир.
– И ты не представляешь, до какой степени. Поэтому я намерен скармливать тебе себя в гомеопатических дозах. Чтоб не шокировать. Как тебе спектакль?
– Я не все поняла. А вот ты, я заметила, смотрел не отрываясь. Любишь театр?
– Очень, - честно ответил Знаев.
– Могу сказать, почему.
– Скажи.
– Это самое хрупкое из искусств. Оно не способно противостоять времени. Писатель может сочинить книгу, которую люди будут читать на протяжении столетий. Художник может написать картину - она останется в веках. А спектакль играется только один раз. Я смотрю на действия актера - и понимаю, что он больше никогда не сыграет именно так, как теперь, в конкретную минуту. Завтра тот же актер произнесет те же реплики, в тех же декорациях - но это будет уже совсем другое представление. Я смотрел «Лысую певицу» восемь раз - и я видел восемь разных вариантов. Один актер сегодня блеснул, другой был не в лучшей форме, третий решил сымпровизировать, четвертый с похмелья путал текст… Я прихожу сюда тренировать внимание. Учиться ценить ускользающее мгновение… Извини, что выражаюсь высокопарно…
– Ничего страшного.
Знаева захлестнуло благодарностью. Он открыл дверь автомобиля и сделал приглашающий жест.
Усевшись, девушка почему-то сделалась печальна.
– Кстати, - сказал банкир, - тот парень, который играл Брандмайора, вчера прошел кастинг, получил хорошую роль
– Ты с ним знаком?
– Я тут со всеми знаком. Постановка делалась на мои деньги.
– Значит, ты тут спонсор?
– Нет, - вежливо возразил Знаев.
– Я не спонсор. Просто дал ребятам денег. Чтоб поддержать… Не надо так на меня смотреть.
– А как я смотрю?
– Ты смотришь с изумлением. Так, словно считала меня жлобом и жадиной, а потом вдруг выяснила, что жлоб и жадина бескорыстно помогает нищим актерам.
Рыжая помедлила и тихо сказала:
– Ты не выглядишь жлобом и жадиной.
– Благодарю, - холодно ответил банкир.
Она сделала некое слабо выраженное движение в его сторону. Впрочем, не завершившееся ничем.
– Ты обиделся?
– Нет.
– Почему ты заговорил про жлобов?
– Я их не люблю.
– Я тоже. Если бы ты был жлобом, я бы не стала с тобой… - Девушка помедлила, отыскивая слово, и подобрала нейтральное, почти подростковое: - Общаться.
– Знаю, - сказал Знаев.
– Именно это мне в тебе и нравится. Ты не уважаешь жлобов. И сама не такая. Лишена демонстративного эгоизма…
– Только это?
Ага, - азартно подумал банкир, - появились игривые нотки. Похоже, лед начинает таять. А я уже было решил, что меня ждет фиаско…
Он не любил неприступных женщин.
– Мне, - спокойно ответил он, - многое в тебе нравится, Алиса. В данную минуту мне кажется, что ты состоишь из одних положительных качеств.
– Почему именно в данную минуту?
– Потому что сейчас я переживаю самую лучшую стадию влюбленности. Первую. Я, Алиса, вижу тебя исключительно в розовом цвете.
Внимательно выслушав, рыжая улыбнулась, потом проделала легкий вздох - хотела что-то ответить, но ничего не сказала.
– Говори, что хотела сказать, - не сводя с нее взгляда, немедленно попросил Знаев.
– Нет. Я промолчу.
– Ну и зря. На твоем месте я бы воспользовался моментом и все выяснил. Спросил бы: скажи, дядя, прямо, чего ты добиваешься?
– Я уже спрашивала. Вчера.
– Это было вчера.
– А что с тех пор изменилось?
Банкир развел руками:
– Мои чувства стали глубже.
Ее усмешка была сразу и грустная, и озорная.
– Ладно, я спрошу еще раз. Чего ты добиваешься?
– Тебя. Я хочу твоей любви.
– Много хочешь.
Прозвучало резко, однако Знаев чувствовал, что движется в верном направлении. Коварный, он решил сменить тему: