Говорящая с камнем

Осенняя Валерия

размышлений. Я поспешно кивнула, только сейчас с ужасом осознавая, что стою у дверей

в ректорский кабинет.

Мужчина ушел, а я осталась одна, кусая локти от волнения. Попыталась узнать у

камней, что представляет собой ректор, но они молчали. Камни не выдают тайн своих

господ.

Дверь отворилась, и из нее с довольной улыбкой вышел профессор. Я метнулась к

нему, со страхом ожидая ответа.

— Проходи, ректор ждет.

— А вы? – решилась

спросить.

— Я пока тебе не нужен, а в няньки я не набивался, – лениво ответил мужчина и

скрылся за поворотом.

Что же, пора… Глубоко вздохнула и вошла в кабинет. Просторный и очень светлый, но

совсем неуютный – здесь было слишком много дерева, мой народ предпочитает для

мебели использовать кристаллы. Но ведь я больше не дома. Стоит привыкать к новой

обстановке.

Не успела я ступить дальше, как с порога на меня «накинулись», крепко схватив за

руку:

— А вот и наш неограненный алмаз!

Я вздрогнула от столь громкого и неожиданно-радушного приветствия.

— Я – ректор этого заведения, Ивин Генард.

— Ханна Ридвин, — тихо промямлила.

— Прошу садиться, юная леди, — ректор отодвинул передо мною мягкое кресло, после

чего сам сел за стол.

Это был очень улыбчивый мужчина с рыжей бородкой и короткими усиками, с

небольшой лысиной на макушке. Хитрые серые глаза смотрели оценивающе и в то же

время внимательно. Невольно поежилась под его пристальным взглядом.

— Рассказывай.

— Что? – будучи немного растерянной, не сразу поняла.

— Кто такая, откуда родом, почему хочешь учиться у нас, и прочее?

Я всполошилась, забыв про то, что стоило прежде продумать, что именно рассказывать

о себе. Впрочем, быстро сориентировалась и взяла себя в руки:

— Из Датчера, небольшой городок недалеко от Милитана. У меня в роду магией

владеют оба родителя, они много со мной занимались, так что у меня хорошая практика в

колдовстве.

Назвав мамину родину, вновь себя укорила за то, что не продумала все сразу. Хотя у

меня и на ходу выходило неплохо сочинять. Дома я, бывало, писала истории о любви и

приключениях.

— То есть, нигде не училась? Только на дому?

Согласно кивнула и, прежде, чем ректор успел что-либо спросить еще о родителях,

заговорила первая, решив акцентировать внимание на маме:

– Знаете, а ведь моя мама училась здесь.

— Да? – изобразил удивление ректор.

— Да!

Я искренне оживилась. Мне нравилось говорить о маме, наверное, потому что я

никогда не знала ее. Она умерла при родах… и это всегда меня убивало. Как бы отец не

успокаивал

и не заверял, что моей вины нет, увы, так и не смогла отделаться от мысли, что

это я стала причиной ее смерти. И вот уже будучи взрослой, по человеческим меркам —

семнадцатилетней девушкой, до сих пор мучаюсь от этой мысли.

– Она закончила эту академию ровно двадцать лет назад.

— О! Я тогда еще здесь и не работал, — разочарованно выдохнул мужчина и поднялся

со своего места. — Что ж, Ханна Ридвин, беру тебя на испытательный срок.

Вскочила на ноги, хватаясь за сердце. Берет?! Правда? Боги, вы услышали меня! Я на

радостях хотела кинуться к ректору и крепко-крепко обнять его, но вспомнив реакцию

профессора, отказалась от этой идеи. Лицо зеленоглазого мужчины, выражающее полное

отвращение по поводу моих эмоций, до сих пор стояло перед глазами.

Ивин Генард подошел к столу, наклонился над ним, взял медную палочку и ударил в

маленький гонг. Меня передернуло от легкого звука, который прошелся по кабинету,

проникнул в стены. В дверях моментально показалась статная женщина в скромном платье

цвета аметиста. Ее чопорная прическа «дулька», заколотая на макушке, сразу бросилась в

глаза.

— Ханна, это сеньора Морина Инпресс, заведующая женским общежитием, – сказал

мне ректор, а после обратился к женщине: — Мадам, эта девушка теперь тоже учится у

нас, ей нужно найти комнату.

Только сейчас я была удостоена скупого взгляда сеньоры Морины. Она придирчиво

меня оглядела, приспустив очки.

— Первый курс? – уточнила она.

— Да, профессор Крэйф лично за нее ручался. Она теперь часть команды турнира.

— Да? – удивилась сеньора Инпресс.

— Распределите девочку в общежитие, — не стал вдаваться в подробности ректор.

— У нас нет мест на первом курсе, все переполнено, — и, прежде чем мужчина успел

что-либо возразить, продолжила: — Но есть комнатка в отделении третьего курса.

— Вот и отлично, сеньора Морина! – хлопнул в ладоши Ивин Генард.

Женщина кивнула и жестом приказала следовать за ней. Попрощавшись с ректором,

мы направились к выходу.

Заведующая общежитием не отличалась дружелюбием, за всю дорогу она не задала ни

одного вопроса. От нее исходила такая неприступная холодность, что и мне не хотелось

что-либо спрашивать.

В мире людей все иначе, не так, как у меня дома. Мы общаемся свободно, без каких-

либо преград показывая истинные эмоции. Положение и статус неважны – все равны.