Говорящий член
Шрифт:
• Чтобы какая-нибудь чикса заглотила его по самые помидоры.
Надеюсь, вы понимаете, что в этом случае эвфемизмом стал сам эвфемизм. Ну, и как вам такое? Правда, круто?
Разумеется, я далеко не первый, кто пытается переименовать наружные половые органы. Эвфемизмов для пениса просто немерено:
Член, шишак, елда, штык, инструмент, буцефаллос, альфонс, Яшка, св. Пётр, лысый мышонок, крупнокалиберный пулемёт, бабья радость, божий леденец, питательный тюбик, мясистая торпеда, волосатый кукиш, рыцарь печального образа, царь пижамы, целколом, ручной тормоз, стрела желания, ночная фиалка, железный дровосек, кожаная флейта, пернатый друг и т. д., и т. п. (Захоти
За долгие годы мошонка также прошла через множество художественных описаний:
Яйца, шары, болтунчики, швартовы, орехи, помидоры, христовы яблочки, карманный бильярд, жёлуди, гонады, гульки, кастаньеты, фабрика головастиков, конские каштаны, семенной фонд, волосатый седельный вьюк Джона Уэйна и много-много чего другого. (Интересно, что подумал бы Фрейд, если бы увидел, как мы бросаем щепочки в лесную чащу, увешанную яйцами. И ещё подвешиваем шары на верёвочки и брякаем ими друг о дружку на наших офисных столах.)
ЧЛЕНОФАКТ
А известно ли вам, парни, что если бы мне понадобилось разрезать ваше яйцо и вытянуть все внутренние сосудики и канальцы в одну сплошную линию, то я очень недолго ждал бы, прежде чем оказаться вверенным заботам закрытого психиатрического отделения строгого режима для душевнобольных преступников. Что и испытал на собственной шкуре серийный убийца-каннибал Джеффри Дамер, более известный как «Милуокский монстр». А ведь он всего лишь пытался узнать, сколько же там всего этого добра. Рядовой научный эксперимент. Человек, так и оставшийся непонятым.
Пора сделать выбор для учебников будущего (это не значит, что нельзя будет пользоваться какими-то другими названиями; просто надо принять некую официальную терминологию для всяких торжественных событий и серьёзных мероприятий).
Лично у меня нет никаких сомнений: самые лучшие для дела слова — это ЧЛЕН и ЯЙЦА.
Ведь они так здорово сочетаются друг с другом. А ну-ка попробуйте произнести их вслух прямо сейчас!
Мне всё равно, едете вы в поезде или скорбите на похоронах собственной бабушки (однако спасибо за то, что продолжаете читать мою книгу даже в глубоком горе). Я хочу, чтобы вы произнесли эти слова — с гордостью и во всеуслышание — немедленно. Три-четыре!
Звучит неплохо, правда? Член и яйца. Неразлучные, как лошадь и повозка. Или, точнее, как лошадь и один из тех двухколёсных фаэтонов в последних эпизодах «Бен-Гура».
Скажите «член» — и вы тут же почувствуете привкус значительности и власти. Даже его эвфемизм «петушок» — и тот немедленно вызывает в душе восхитительный поэтический образ. Ведь что есть петушок, как не птица, первой встающая на заре, пока все ещё спят глубоким сном? Тот, кто тут же принимается устраивать шум и гам, пока хоть кто-нибудь не обратит на него внимания — или попросту его не придушит.
И
Что ж, теперь у нас с вами есть множество понятий и терминов для того, что лежит (или стоит) на поверхности. Но кто скажет мне, сколько альтернативных определений существует для того, что скрыто от людских глаз? Совсем немногим удалось совершить увлекательнейшее путешествие в недра мужских гениталий. А ведь только так мы сможем разобраться, как же всё-таки работает (и почему порой отказывается работать) этот прилипчивый щекотун.
Позвольте предложить вам лишь некоторые из вариантов:
Corpus cavernosum (или пещеристое тело) я назвал «лёгким вожделения», поскольку при половом возбуждении оно словно «вдыхает» в себя кровь. И держит вдох до тех пор, пока не выполнит свою работу. Это вовсе не «пустая камера», как пытается убедить нас перевод с латыни. «Лёгкое вожделения» полно силы и ярости, символизируя собой всё на свете. Поразительный раздвижной улей для нашей крови.
Уретру я окрестил «шлангом Гулливера» — в честь героического подвига Лемюэля Гулливера, затушившего пламя пожара в королевском дворце Лилипутии своей мощной струёй. Этот шланг способен выбрасывать и жидкость, и пену, что делает его идеальным средством пожаротушения для обыкновенных, электрических и химических возгораний, то есть основным оборудованием громадного великана в стране крошечного народца.
Corpus spongiosum (губчатое тело — о господи боже!) становится «трубкой с конфетками „Поло“». Ладно, согласен, может, и не самое сногсшибательное название, но именно «трубку с конфетками „Поло“» оно напоминает больше всего (вплоть до того, что их очень приятно посасывать во время длительных автомобильных вояжей). Современной школе ведь тоже надо как-то сводить концы с концами — в том числе и с концами разных спонсоров, — и это далеко не последняя причина, почему я отдал свой голос такому названию. Учебники моего нового мирового порядка, к примеру, могли бы с гордостью объявить: «Спонсор этого Члена — корпорация „Нестле“». Я, кстати, уже написал в «Нестле» и спросил, сколько они готовы выложить за такую замечательную рекламу. (См. Приложение) Однако, если хотите, можете думать о corpus spongiosum как о губчатом изоляционном материале, которым обшивают водопроводные трубы для сохранения тепла. Правда, «трубка с конфетками „Поло“» нужна вовсе не для того, чтобы удерживать тепло. Она нужна, чтобы наши водопроводы не раздавило в случае появления какой-нибудь сильно эротической мысли.
Glans вообще звучит как какая-нибудь тропическая болезнь. Негоже давать подобные названия столь чудным вещам, как головка. Хотя, с другой стороны, glans в переводе с латыни означает «пуля» — идеальный термин для набалдашника наших секс-пистолетов (кроме того, фраза «проглотить пулю» как-то сразу приобретает новый смысл).
Rectum я переименовал в «Марбер» — в честь известного своей скудостью драматурга и кукольника Патрика Марбера. Теперь его имя останется в веках — даже в том маловероятном случае, если работы этого мастера будут преданы забвению.