Грааль
Шрифт:
— Приказываю стоять! — крикнул Артур. — Не разрывать круг!
Король еще не успел закончить, а всадник дернул повод и повернул по касательной к нашему кругу справа от меня. Копье качнулось над шеей лошади и выровнялось. Кимброги, держась за руки, криками пытались сбить животное с шага. Они приготовились к смертельному удару. Атака оказалась ложной. Всадник отклонился назад и снова повернул коня.
— Быстрая Верная Рука с нами! — крикнул Мирддин.
Лленллеуг снова направил коня на круг воинов, атакуя на этот раз под еще более острым углом. И снова кимброги попытались криками отпугнуть лошадь.
— Лленллеуг! — выкрикнул король. — Я здесь! Ко мне!
Но ирландец и на этот раз не реагировал. Он смотрел перед собой мертвыми пустыми глазами.
Третью атаку он нацелил точно в центр круга. В мятущемся свете огня я увидел, что копье направлено на меня. На этот раз он атаковал под прямым углом к линии воинов. Похоже, решил, что так прорваться будет проще.
— Боже, помоги нам, — выдохнул я, крепче сжимая руку Риса.
Копыта черного рвали и выбрасывали дерн по мере того, как он набирал скорость. Я уже почти чувствовал, как наконечник копья вонзается в мою плоть, ломая кости, когда я упаду под сокрушительные копыта. Я приготовился к удару.
Лленллеуг опять ушел в сторону, почти коснувшись нашего ряда. Я даже слышал, как лезвие копья рассекает воздух. Но именно в тот момент, когда копье должно было пронзить мою грудь и сбить меня с ног, древко повернулось, и лошадь пронеслась мимо меня — так близко, что я почувствовал жар животного. Наша линия стояла, и кимброги радостно закричали.
Лленллеуг не остановился, а я понял, что этот этап испытания окончен. Следующая атака будет серьезнее; человек, которого наметит ирландец, умрет, и круг будет разорван.
А Лленллеуг с прямой спиной, с расправленными плечами, продолжал скакать по кругу, не обращая внимания на насмешки бывших друзей. На последнем проходе он начал атаку. Лошадь рванулась вперед, копыта стучали по земле. Копье качнулось и замерло, найдя цель, и я увидел, кого он выбрал. Копье было нацелено на Артура.
— Стоять! — прокричал король, а смертоносный наконечник стремительно приближался к нему. — Держать строй!
Кимброги, изо всех сил пытавшиеся помочь своему королю, мучились от беспомощности. Каждый из них страстно желал занять место Пендрагона в строю, но не мог даже поднять руку или сделать шаг. Они получили приказ. Драконам оставалось лишь осыпать нападавшего оскорбительными выкриками, называя предателем.
Я не мог представить, что копье вот-вот пронзит моего господина и друга, и не мог отвести взгляд. Как и все остальные, я беспомощно наблюдал, как близится миг смертельного удара. Я кричал в тщетной попытке помешать копью поразить цель.
Молчаливый черный всадник неумолимо приближался. Воины напряглись, понимая отчаянность момента.
— Стоять! — в последний раз крикнул Артур.
Именно от его крика разгоряченная лошадь споткнулась, передние ноги заплелись. Скорость и вес животного несли его вперед, круп взлетел вверх и лошадь полетела на землю, отчаянно брыкаясь задними ногами. Всадник вылетел из седла.
Лленллеуг упал головой вперед и распластался на земле. Копье глубоко вонзилось в палую листву в двух шагах от ног Артура, древко его чуть подрагивало.
Линия не порвалась. Драконы громко славили избавление короля от смертельной опасности. Мы бы
— Не сметь! — приказал он почти так же сурово, как Артур. — Не разрывать круг! Царь Небесный хранит нас!
Удивительно, но после такого удара Лленллеуг почти мгновенно вскочил на ноги. Он уже обнажил меч, и я сразу узнал его. Еще бы мне не узнать! За последние семь лет я столько раз видел этот меч в деле! Это был Каледвэлч, знаменитый меч Пендрагона: последнее доказательство, если в нем еще была нужда, гнусного предательства Лленллеуга.
Предатель обеими руками поднял меч над головой… но этим все и кончилось. Видимо, удар о землю все же не прошел для него бесследно. Ноги ирландца подогнулись, он споткнулся, рухнул на колени, а затем упал на бок, словно его ударили по голове.
Над поляной прогремел гром. Еще трое всадников мчались к нам из ночной темноты. Как и Лленллеуг, все они были в черном с головы до пят, в плащах с капюшонами. Незнакомцы подскакали к лежащему на земле Лленллеугу. Первый остался в седле с копьем наизготовку, а двое его товарищей спешились, подняли раненого Лленллеуга и быстро усадили на ближайшую лошадь. Один из них вскочил в седло позади ирландца, другой снял повод с лошади Лленллеуга, которая, похоже, сломала себе шею, сел на своего коня и развернулся к лесу. Вся троица, не говоря ни слова, быстро растворилась во тьме, провожаемая градом насмешек и обидных криков драконов.
Кимброги рвались преследовать черных, но Мирддин, снова обретший силу Истинного Барда, удерживал нас на месте, призывая стоять в кругу Божьей обороны.
— Если сейчас нарушить священный круг, все рухнет! — жестко объяснил он.
Но как же обидно было смотреть, как враги уходят! Ни одно копье не полетело им вслед. Они беспрепятственно достигли ручья и скрылись в темноте. Туда уже не достигал свет горящего дуба. Я слышал, как копыта черных лошадей плескали по воде. И тут на поляне резко посветлело.
Возможно, летящие искры от горящего дуба подожгли сухой зимний лес и он некоторое время тлел, пока мы следили за атакой черных. А может, его подожгло что-то иное. Не знаю. Знаю лишь, что черные всадники перебрались через ручей и тут перед ними встала стена пламени. С ревом, подобным сильному ветру, огонь охватывал дерево за деревом. Но вражеские воины без колебаний проскакали через огненную завесу и исчезли по другую сторону. Только после этого Мирддин разрешил нам разорвать кольцо. Пендрагон призвал всех к себе, сказал. что доволен нашей доблестью и приказал начать преследование. Пока готовили лошадей, он повернулся к Эмрису и сказал:
— Мирддин, ты видел, у него мой Каледвэлч! Этот пес замахнулся на меня моим же мечом! Господи, помилуй, клянусь отсечь предателю его дурную голову этим клинком!
Сухое дерево отлично горело. Вот только тропа, по которой умчались вражеские всадники, теперь стала непроходимой. К тому времени, как мы сели на коней, огонь оставил нам узенькую щель, через нее мы и смогли выбраться.
Пендрагон в последний раз отсалютовал мертвым, оставленным на поляне. Подняв копье, он воскликнул: «Во имя Господа, сотворившего меня королем, я не успокоюсь, пока не взыщу долг кровью. За смерть отвечают смертью. Я, Артур Пендрагон, клянусь отомстить!