Грабь награбленное
Шрифт:
— Что? — спросил он, не глядя в глаза.
— Помогите отодвинуть шкаф.
Владимир зло усмехнулся, но просьбу выполнил. Затем, ничего не говоря, сразу вышел. Я обстукала и эти места, но никаких намеков на наличие тайника по-прежнему не было. Кроме шкафа, вплотную к стене стоял письменный стол, но с ним я надеялась справиться собственными силами. Потянув за край, я обнаружила — стол не тронулся с места. Он был, конечно, немаленьким, но не настолько, чтобы вообще не поддаваться.
Я подошла к нему сбоку и повторила свою попытку. Стол оставался на своем месте. Я заглянула под него, думая, что что-то может мешать движению. Тут я обнаружила — мне противостоят
— Зачем это? — произнесла я задумчиво.
Присев на рядом стоящий стул, я стала на нем по привычке покачиваться. Это было не так увлекательно, как дома, так как мой стул был крутящимся, а этот обыкновенным, на четырех ножках. Я с иронией думала над тем, какая причуда могла заставить Суркову «приковать» эту мебель. Одна моя нога оперлась о заднюю стенку стола. Вдруг нога резко соскользнула, и, чтобы не грохнуться, я рукой попыталась уцепиться за какую-нибудь опору. На минуту обретя равновесие, я ухватилась за ручку верхнего ящика и, когда стул встал на место, с силой непроизвольно надавила на него.
Произошедшее меня весьма удивило: раздался щелчок, затем какое-то жужжание, и ящик сам выдвинулся из стола до отказа.
— Что это? — вырвалось у меня.
Когда я первый раз обследовала кабинет, ничего подобного не происходило, впрочем, я и не надавливала на ящик так, как это получилось сейчас. Думая, что я сломала стол, я наклонилась и заглянула внутрь. Казалось, ящик вот-вот упадет, но этого не происходило. Я осторожно потянула за ручку — он поддался. Была видна его задняя стенка, за которой начиналось еще что-то. Этим что-то и оказался тайник, который я, как оказалось, не напрасно искала. Он был пристроен к задней стенке ящика, и, чтобы открыть его, нужно было не вертеть в скважине ключом, а просто резко и сильно надавить на ящик. После щелчка тайник начинал выдвигаться из стены, в которой он покоился, пока ящиком пользовались в других целях. Теперь стало понятно, для чего стол был так надежно присоединен к стене и полу. Вот она та удача в делах, о которой говорили гадальные кости!
Когда сейф выдвинулся настолько, насколько ему полагалось, я с нетерпением кинулась перебирать его содержимое. В нем были документы, не представляющие для меня интереса. Перерывая их, я наткнулась на полиэтиленовый мешочек, в котором лежал клочок бумаги. Сначала я отбросила его в сторону, но потом передумала. Повернув листок другой стороной, я обнаружила на нем надпись, сделанную довольно небрежно — 500.000. Вероятнее всего, это было обозначение той суммы, которая некогда содержалась в мешке. Так как он был пуст, я предположила, что кто-то недавно изъял отсюда деньги. И этот кто-то наверняка очень торопился, раз бросил «тару» здесь, или же он не опасался обнаружения потери. В последнем случае это могла быть сама Суркова.
Но для чего ей понадобилась такая сумма? Инна Георгиевна уехала в Тюмень быстро, неожиданно, будто убегая от кого-то, и единственное, что мне приходило сейчас в голову, была предполагаемая ею покупка жилья в Тюмени.
Во всяком случае, так это или нет, можно было выяснить. Оставалось непонятным, на какие средства она собирается там жить. Тут я вспомнила, что, имея вклад в сбербанке, человек может снять с него любую сумму в другом городе, в любом отделении того же сбербанка. На это, правда, требуется определенное время: нужно ждать около недели перевода денег. А вклады у Инны Георгиевны, скорее всего, были. Поэтому, наверное, Суркова и прихватила наличные.
Большинство людей сейчас осуществляют
У ментов свои связи, довольно неплохие, и я подумала, что недурно было бы и мне ими воспользоваться, с помощью Кири, например.
— Катя! — обратилась я к Курбановой, заглянув к ней в комнату. — Я уезжаю. Появилось кое-что, требующее проверки.
— Что? — необычно громко спросила она.
— Расскажу, когда проверю, — я улыбнулась и направилась к выходу.
Теперь надо было как-то подмазаться к Кире. Он, конечно, не вредный и никогда мне в помощи не отказывал, но все же благодарному человеку всегда приятнее оказывать услуги. Одной рукой придерживая руль, я достала из бардачка записную книжку и открыла страничку, помеченную буквой К. Под адресом были записаны дни рождения всех членов семьи Кирьяновых. Причем меня саму сейчас развеселило то, как я их условно обозначила. Глава семьи, разумеется, был под именем Киря, его Катерина — Кириха, а дети — Киренок и Киренышек.
Как оказалось, я в свой блокнот заглянула ненапрасно: через три дня семейству предстояло отмечать очередной день рождения своего первенца. Этим моментом и можно было воспользоваться. Конечно, трехдневный перерыв в работе меня абсолютно не устраивал, и я запланировала явиться завтра, например, прикрываясь нежеланием нарушать их семейный праздник в назначенный день или просто отсутствием времени.
Оставшуюся часть этого дня я объявила для себя выходным, нужно было только полазить по магазинам в поисках подарка для именинника. Я отправилась в «Детский мир». По узкой улочке я подъехала к задней части магазина и припарковала машину.
Витрины поражали изобилием. Вспомнив свое детство, я с сожалением подумала о том, что росла в советские времена, когда ассортимент игрушек выглядел довольно скудным по сравнению с сегодняшним. Остановить на чем-то выбор было трудно, поскольку многое нравилось, а купить предстояло то, что понравится и ребенку. Наконец я остановила свой взгляд на огромном, красочно расписанном барабане. В свое время я просто мечтала о таком музыкальном инструменте, тем более песни, даже у детей, были в ходу какие-то боевые, революционные: «Орлята учатся летать…», например. Однако мама яростно протестовала против такого приобретения, и теперь-то мне понятно почему.
— Пусть ребенок папу повеселит! — Я засмеялась, вспоминая, как спокойный по натуре Киря не любил шума.
Теперь жизнь семейства Кирьяновых обещала быть гораздо более разнообразной и живой.
— Ты что, ошалела, что ли? — из-за соседней двери выглянула сморщенная старушка в бигуди.
Я стояла на лестничной площадке подъезда, в котором жил Кирьянов, и, позвонив в дверь, отрывисто стучала палочками по барабану. К несчастью, первой открылась дверь не Кирьяновых, а их зловредной соседки. Бабка явно была настроена читать мне нотацию, но, увы, сделать это ей не довелось, так как из двери Кири в этот момент выглянуло довольное детское лицо. Обычно гостей в этой семье встречали взрослые, но, понятное дело, что, услышав барабанный бой, вряд ли какой ребенок смог сдержать свое любопытство.