Шрифт:
Глава 1
— Почему ты меня называешь «Топор», я Аня! — возмутился топор в моих руках.
— Ладно, Аня, превратись в большую металлическую дубину, чтобы я мог промять мозги этой гиене, — проворчал я.
— Вообще-то на это требуются силы! Я всё, могу только вернуть прежний облик, я очень голодная!
— Понятно, умрем, значит. Впрочем, топор этих хохочущих собачек вряд ли заинтересует, — согласился я.
— Я прямо говорю: хочу есть! И я не сыроедка! Найди еду, и я, если будешь вести себя хорошо, стану чем-то ещё! —
— Ну, так приготовь, — не понял я, давая тумак монстру.
Что-то гиены стали слишком смелыми, стоило прийти нескольким крупным особям.
— Я не умею готовить! Я тебе что, крестьянка? — возмутился топор. — И собачатину не стану. Убей кого-то ещё и приготовь!
— Тц, а я-то радовался, что ты в отличие от пистолетов не требуешь ни патронов, ни машинного масла, — проворчал я.
— Да! Воды тоже хочу, но я могу превратиться в кого-нибудь и призвать. И сразу говорю, котелком становиться не буду! Потом копоть и нагар счищать долго, — продолжила девица.
— Всего несколько часов назад ты ревела, что Цучияма ласты склеил, а сейчас бодрячком. Ладно, я тоже голоден, но ещё немного стоит подождать. Что-то как-то долго саркофаг не отменяется, — проворчал я, оглянувшись назад на купол защитной магии.
— Ой, да у неё «Восход Сибири», может и год протянет, если жировые запасы из груди в дело пойдут. Что тебе эта толстушка? Пойдём, отойдём, гиены сделают своё дело, заберём цацку, деньги пополам!
— Если я тебя не бросил даже после предательства, планирую ли я сам быть вошью собачьей? А? — спросил я.
— Нет, я конечно, благодарна, что ты меня зельями напоил, но потом заставил же стать топором и разбивать головы чудищ африканских. А с этой что взять? Так, личико ничего да глазки синие, но ведь тебе, как она говорит, облезлый, с ней ничего не светит. Хи-и-хи-и-и, мы с тобой не её поля ягодки, бродяга! — заявило орудие моего труда, а я бросил кусочек очередного монстра одного вида себе в рот, чтобы увеличить выборку.
Сейчас было уже почти сто пунктов, но навык был всего один, всё остальное было вариантами улучшения характеристик на 1–12 баллов.
— А что мне должно «светить»? Ты о чём? Я ожидаю от неё денег, — спокойно заявил я.
— Нет, валить надо. Это же Варвара — великая княжна империи, но при этом племянница царя Сибири. Даже я в курсе, что у неё в услужении князь Салтыков. А по слухам допельгангера такой не упустит! А я жить, может быть, только начинаю. Очередную любовь похоронила. Эх, стоит только влюбиться в кого-то, как он уже труп. А всё мама виновата: первая ночь только с мужем, первая ночь только с мужем! Вот я и наивная так и живу! А ты, в принципе, тоже ничего так, помрёшь, значит! — тараторил топор какую-то несуразицу, но я вычленил главное.
— Я мало знаю о менталистах и допельгангерах, но если я правильно услышал, то вас ещё «мультяшками» называют, да? — уточнил я.
— Ну, да, а что?
— Тогда я, оказывается, знаю чуть больше. Когда мне проводили одну манипуляцию, давно это было, но страх заставил запомнить многое. Учёные разговаривали
— Ты только что заявил, что у меня в башке трясина и грязно! Хам! Мог бы подобрать другое сравнение. Да и в моём случае, такое не сработает. Хи-хи, я у мамы глупенькая, на совершеннолетие сбежала из Сибири в тёплые края, а в итоге влюбилась в какого-то *цензура*, который взял и помер… ну зачем ты напомнил? — начал ныть топор.
— Я уже говорил: они прямо обсуждали какой-то амулет на очарование, чтобы Цучияма нравился женщинам, — проворчал я, продолжая взглядом двигать текст перед собой, словно он на сенсорном экране.
— И? Я в курсе. Такая слабая аура на меня не действует. Хм, а не запугивала ли меня мама менталистами зря? Или сработали тренировки противодействию? Ой, всё, давай уже добивай чудищ и корми меня! Мне ещё жениха себе искать. Главное: не говори никому обо мне, а потом брось где-нибудь в населённом пункте, дальше я сама справлюсь! — заявила девица.
— Ты, кстати, что сказала тем придуркам на чёрном рынке? Я про клан Тайка, — уточнил я.
— Ну, а что ещё? Кто-то идёт, чёрная одежда, воняет потом и кровью, рожа напоминает Грачёвых. Откуда я знала, что ты римлянин? По мне так самый типичный Грачище! Прямо какой-то гигаграч или грачинатор! — усмехнулась допель, а потом добавила. — Надо было понять сразу, что ошиблась, мускулы так себе. Напоминаешь дядечку из ЖЭКа!
— Что такое ЖЭК? — не понял я.
— Блин, ты так на русском лопочешь, что я и забываю, что ты иностранец. Явно же шпиён. Сдать тебя надо. Сдать! И не надо махать мной в сторону озёра, я уже поняла, что ты добрый. Да, добрый! А ну не надо меня в озеро, не надо, не запугаешь, я по глазам вижу… буль-буль… — заявил топор, по которому стекала кровь моих жертв, так что я решил немного почистить от грязи своё орудие труда.
— Если меня будут судить, позову тебя свидетелем, но не адвокатом, — проворчал я. — Так что зубы не заговаривай. Ладно, добуду крокодила или ещё кого в озере, а ты собери дров, которых во время битвы наломало магией земли.
— Э? Я топор. Не буду я возвращаться в истинную форму! Я что дура? Снова превратиться не смогу, а меня любая собачка съест!
— Тогда не тарахти, спугнёшь, — проворчал я на оружие, которое положил рядом с собой, чтобы вода стекла.
Далее я бросил тело гиены на мелководье и стал ждать, затаив дыхание.
Вскоре приплыл мелкий и, кажется, даже не магический крокодильчик.
Слишком мелкий и без ядра, я решил ждать кого-то крупнее.
В монстрах меня сейчас интересовали в первую очередь ядра, а в крокодиле мясо. Гиены оказались просто отвратительными на вкус. Пусть я вынужденно, чтобы увеличить запас ресурсов для выживания поел, но без какого-либо удовольствия.