Град на холме

Некрасов Илья

«Ручная работа», – отметил я, не понимая, почему досмотровая группа работает вручную, хотя в их распоряжении есть портативные радары и звуковые локаторы.

Один из сыскарей подошёл к окну и посмотрел наружу. Я тоже выглянул туда и увидел, как в саду репортёр разворачивает штатив с камерой. Следак же поднял с пола сложенную лестницу, развернул её у окна и забрался под потолок. Так, чтобы его можно было снять с улицы…

Налицо явная показуха. Тогда что требовалось от меня?

Я направился в следующий

зал, и сразу же, у дверей, напоролся на голос Жанны:

– Сюда. Это то, что мы ищем.

Следователь прокуратуры стояла спиной ко мне, у стены, и смотрела, как двое сотрудников её бюро осторожно снимают со стены картину. Из-под неё уже выглядывала металлическая дверца сейфа.

Подошли ещё двое знакомых мне людей. Один – представитель службы полицейского сопровождения, другой – юрист из наших. Жанна осмотрела всех и кивнула:

– Кликни вороньё. Картину обратно.

Полицейский вышел на небольшой балкон и свистнул журналистам. Сам остался на балконе, намереваясь покурить.

Пока картину аккуратно возвращали на место, я осмотрел помещение. Обстановка большой комнаты с высокими потолками во многом повторяла предыдущую. Тот же пышный стиль с белой лепниной и шикарной люстрой под потолком, с фисташкового цвета стенами, фарфором, старинными механическими часами и зеркалами в затейливых оправах.

Примечательно было другое. В углу комнаты, на полу, лежала чёрная сумка, в которых обычно носят радары. Но, похоже, сегодня их не доставали. Жанна точно знала, что и где искать. Только сейчас следователь офиса надзора дала указание расчехлить его, и выполнять приказ бросился не её подчинённый, а наш сотрудник. Любопытно.

Из предыдущего зала послышался топот ног, я инстинктивно убрался с дороги. Внутрь вошли шестеро журналистов, три оператора принялись разворачивать камеры, чтобы снять сейф с трёх направлений. Расставляла их Жанна.

– Готовы? – нетерпеливо спросила она.

Те в один голос ответили: «Да».

– Работаем. Потом соберётесь вместе и вырежете.

Лишние копы ушли из зоны, чтобы не мешаться в кадре. У картины остался только полицейский, который уже успел покурить.

– Госпожа следователь, – произнёс он и взялся за картину.

– Да, – ответила Жанна и вошла в кадр.

Коп практически снял картину и многозначительно посмотрел на женщину.

– Возможно, это то, что мы ищем, – повторила она.

Картина оказалась на полу, и они подошли к сейфу вплотную.

– Механический замок, – «предположил» коп. – У нас есть взломщик.

Жана согласилась: «Несите».

Камерам не позволили этого увидеть, но я заметил, как наш сотрудник (наш, а не полицейский) принёс из соседнего зала универсальный взломщик. Он представлял собой портативный прибор, напоминающий пистолет, только вместо дула торчали микрофон и устройство захвата механической рулетки – замка

сейфов.

Коп вышел из кадра и взял взломщик.

– Это единственный сейф в поместье, – произнёс один прокурорский вне поля зрения камер.

Жанна кивнула:

– То есть принадлежал хозяину.

Взломщик в умелых руках полицейского быстро справился с работой. Вращающийся щуп захватил рулетку и всего за десяток вращений подобрал комбинацию. Замок щёлкнул в последний раз, и коп открыл дверцу.

Внутри не оказалось ни запрещённого к хранению золота и других драгоценностей, ни оружия и наркотиков. Ни какой-либо ограниченной в обороте специальной электроники. Ничего… кроме четырёх папок, аккуратно лежащих стопкой, с бумажными документами внутри.

Коп с Жанной взяли по одной папке. Просматривая листы, полицейский произнёс в её сторону:

– Похоже на протоколы заседаний… Какой-то… ложи?

Он вопросительно посмотрел на женщину.

– Досточтимой… «третьей ложи светоносного ангела, Пи-Три», – она скривилась в язвительной улыбке и сделала вид, что читает листы своей папки. – Тут список членов. Фамилии из верхней части зашифрованы, остальные можно разобрать. Около трёхсот человек.

– А сам ДеКлер?

– Его нет среди открытых фамилий.

– Если он в зашифрованной части списка… то можно взломать шифр.

Жанна передала папку со списком полицейскому и взяла из сейфа оставшиеся.

– Допустим, – задумчиво сказала она. – Но почему тайный список участников какой-то ложи и протоколы её заседаний лежат в сейфе финансового мошенника? Почему они отпечатаны на бумаге?

– Он боялся средств электронного контроля.

– Я заметила среди открытых фамилий знакомые.

– Да?

– Они проходили по уголовным делам.

– Каким?

– По разным. Нелицензионные наркотики. Финансовые махинации. Торговля оружием, незаконный оборот взрывчатых веществ. Вовлечение в секты… Злоупотребление полномочиями.

– Там есть чиновники?

– Не менее четверти отрытого списка приходится на бывших и действующих чиновников… Взгляните сами. И это только те, чьи имена на слуху. А рыбу помельче мы можем просто не знать.

Коп стал листать папку, переданную Жанной.

– Вы сняли это? – спросила она журналистов.

Падальщики пожали плечами – конечно, сняли.

– Концерт окончен, – хмыкнул коп и отдал женщине обе папки. Он направился к балкону, по пути доставая из кармана брюк зажигалку и пачку сигарет.

– Сворачивайтесь, – приказала следователь репортёрам. – Чтобы через минуту я вас не видела. Те подчинились и, толком не сложив оборудование, поспешили прочь.

Смешанная группа досмотра также стала собирать снаряжение и опечатывать комнаты предупреждающими лентами. Жанна направилась на балкон, сминая в руках сигарету…