Град немертвых
Шрифт:
А вот это мне уже совсем не понравилось. До сего момента Сург ограничивался лишь намеками на противодействие этой пресловутой Системы.
— Ну-ка вот здесь по подробнее. Что значит «могу не пережить этот день»?
Но мой новый сотоварищ вдруг разозлился.
— А то и значит. Пойдем. Время течет слишком быстро.
Как ни странно, близ Места Силы мертвяков почти не было. А те, что все же встречались, казались вялыми, словно вареными.
Когда-то, должно быть, эта девятиэтажка находилась посреди большого сада. Но сейчас от него остались одни пеньки. И те
Мы шагнули в пределы сада, и тут же в сердце мне вцепился горячий клещ. Голова отяжелела и заполнилась ватой.
— Твою мать… — выругался я сквозь зубы.
— Терпи. Грань рядом.
— Хватит темнить, старик, что это еще за Грань такая?
— Еще чуть-чуть…
Я вдруг почувствовал, как раскалился Знак Братства на плече. Боль выбила слезы из глаз, я зашатался, но Сург, схватив за запястье железной хваткой, потащил вперед.
Десять метров, двадцать, двадцать пять… Боль стала почти невыносимой… Казалось нашей поступи сопротивлялся сам воздух. Мир окрасился багровым, глаза ослепило ярое сияние. Шаг, еще шаг, еще…
— Все. Теперь будет легче, — услышал я голос Сурга и действительно, с каждым следующим шагом, мир начал обретать естественные краски, а боль в плече уменьшаться.
— Грань — это разлом, лазейка, между этим слоем реальности и иной. Той, где находятся машины Системы. Смотри.
Ох, ты ж…
Облупленной девятиэтажки больше не было. Вместо нее стремилась проткнуть небо тонкая и острая грязно-белая башня. Она явно имела родство с той, в которой Хранитель снабдил меня Камнями Новичков.
Но изменилась не только облупленная девятка. Небо тоже сменило цвет. Стало низким и красноватым, как и заметно увеличившееся в размерах солнце.
— Сург, это… другой мир? — вопросил я, застыв в нерешительности. Грандиозные перемены пространства пугали.
— Чем ты слушаешь, черт тебя подери? — зло спросил он, присаживаясь на ближайший пенек. — Это иной пласт реальности… по крайней мере, мне так сказал мой Учитель. И не называй меня здесь этим дурацким именем. Ты забыл, что меня зовут Аур? А как зовут тебя?
Аур. А меня?
Глава 20
— Виктор. Меня зовут… Виктор…
Продираться сквозь заполонившую голову пелену было сложно. Мысли еле ворочались, с трудом всплывая на поверхность затянутого тиной пруда.
— Я родился в 1984 году в городе Кострома на Земле… Я директор… директор небольшой мебельной фабрики. Да… фабрики. Или… или нет? Черт…
Больно. Очень больно. Поверхность пруда вдруг покрылась острым льдом. Он сковал то, что рвалось из памяти. То, что там было погребено с очень давних пор.
Я схватился за голову и вдруг влепил себе пощечину. Нужно было во чтобы то ни стало разбить ледяную преграду!
— Или… или нет! Я…
Лед трещал, что-то рвалось изнутри, с самого глубокого дна моего сознания. Это место, где эманации чуждой реальности очищают фальшивое и наносное, оно сковырнуло куда больше, чем я хотел.
— Я Вар… Черт подери, не помню! Я Вар! Меня зовут Вар! Вар Гельт! И Земля не мой дом! —
Пробуждение было болезненным. Очень болезненным. Голова была похожа на наполненный иглами мешок. Тело, словно перемолото мясорубкой. Я долгое время не мог пошевелить и пальцем. Онемение медленно сходило, сменяясь болью.
Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем я смог привести себя в сидячее положение. Было ранее утро. Невдалеке все также высилась башня цвета слоновой кости, вокруг раскиданы перекрученные пеньки… а вот Сурга не было. Его больше совсем не было. От него осталась лишь горсть пепла. Заметно меньше, чем обычно остается от убитого человека. На пеньке рядом лежало несколько вещей и клочок бумаги.
Он шел на верную погибель — понял я.
Но почему? Неужели мое присутствие возле этого Места Силы столь важно?
Осторожно, стараясь не растрясти полную иголок голову, я поднялся на колени и дополз до пня с оставшимися после Аура вещами.
«Я хотел бы рассказать тебе многое. Но не успел. Продолжи мой путь. У тебя может получиться. Опасайся Охотников. Они рядом. Уже совсем близко. Тебе они пока не причинят вреда. Но берегись их. Не привлекай лишнее внимание…»
Накорябаные карандашом строчки подергивались и расплывались. Они были явно написаны на ином языке. А может быть, все дело в навернувшихся на глазах слезах?
Я вновь посмотрел на башню. Восходящее солнце тонуло в ее острых гранях. А потом перевел взгляд на вырубленный сад. И увидел.
Тощие похожие на богомолов тени. Они медленно крались между пнями. Останавливались, исчезали из этого мира и появлялись вновь. На них было больно смотреть. Грани тел, изломанные в самых неожиданных местах конечности, подрагивали и множились, с трудом удерживаясь, чтобы не распасться на части.
Они здорово смахивали на мою Тень.
Охотники. Творение Системы, призванные стирать из ошибки и тех, кто думал, что сможет при помощи них обхитрить Систему.
С бешено стучащим сердцем я смотрел на их плавный «танец» вокруг меня, с трудом борясь с желанием активировать Черный Меч и наброситься на ублюдков, что убили Аура. Но я отлично понимал, какая это будет глупость. Охотники созданы для того, чтобы их нельзя было победить. От них можно было только бежать или скрываться.
Вскоре они ушли, а я еще долго проклинал себя за трусость.
Клянусь. Однажды, они получат свою долю мести.
Едва я покинул сад из искореженных пней, как все стало просто и понятно. Бесконечный Город — мир с ордами зомбарей, редкие поселения с жестокими вождями, банды, что только и ждут, как бы поиметь более слабого и глупого, и жаркое солнце, которое выжигает Город дотла. Но в глубине памяти свербела пустота. Как черная дыра она притягивала мысли, но они не могли нащупать ничего, и от этого было почти физически больно. Гнетущее давление Системы после свободы близ Башни ощущалось, как стальная клетка. В ней невозможно было дышать.