Градгродд. Сад времени. Седая Борода
Шрифт:
— Все это устроил Джингаданджелоу, — мрачно пробормотал Чарли. — Он тут, похоже, заправляет целой шайкой бродяг. Это шарлатан. Тебе не следовало связываться с ним, Седая Борода.
— У шарлатанов тоже не простая натура. — Седая Борода сразу почувствовал нелепость своего замечания и поспешно добавил: — А где Беки и Товин?
— На берегу, вместе с Джефом. Мы сначала не могли их найти, а потом они вдруг появились. Говорят, все праздновали.
Они свернули с дороги и побрели по болотной жиже. Трое их спутников с фонарями
— Лучше будет, если мы сразу отчалим, — сказал Седая Борода, когда выяснилось, что лодки в полном порядке, хотя в них не осталось ни одной вещи. — Это неподходящее место для нас, и мне стыдно за свое сегодняшнее поведение.
— Послушались бы моего совета: не надо было вообще выходить из лодок, — проворчал Пит. — Тут все одни мошенники. Больше всего овец жалко.
— Ты мог бы и остаться в лодке, как тебе сказали, — сердито заметил Седая Борода и повернулся к остальным. — Я думаю, нам надо плыть дальше. Ночь хорошая, и мне надо окончательно протрезветь. Завтра мы доберемся до Оксфорда, и можно будет найти работу и жилье. Мы с Мартой были в Оксфорде много лет назад, но с тех пор там все сильно переменилось… Все согласны покинуть это воровское логово?
Товин кашлянул и взял фонарь в другую руку.
— По правде говоря, мы с супругой вроде думали остаться. У нас тут есть теперь хорошие друзья, Лиз и Боб их зовут — и мы бы объединились с ними, если вы не возражаете. Не по душе нам это — по реке плавать — вы уж знаете. — Он переминался с ноги на ногу, и его улыбка в лунном свете походила на оскал раненой собаки.
— В моем состоянии нужен покой, — заявила Беки. Она держалась более уверенно, чем ее муж, и смело смотрела в глаза остальным. — Довольно с меня этой сырой лодки. Нам лучше будет с нашими новыми друзьями.
— Я уверена, что ты ошибаешься, Беки, — сказала Марта.
— Почему я в таком состоянии должна мерзнуть в лодке? Тови со мной согласен.
— Он всегда согласен, — ухмыльнулся Пит. Они стояли молча друг против друга — две группы людей в сумраке ночи. Многое и соединяло, и разделяло их: привязанность и обида, симпатия и отвращение — смутные и невыразимые, но оттого не менее сильные чувства.
— Ладно, — вздохнул Седая Борода. — Раз вы решили, мы поплывем без вас. Одно вам скажу: следите за своими вещами.
— Нам жаль с тобой расставаться, Седая Борода, — сказал Товин. — И вы с Чарли можете не возвращать мне долг.
— Вы сделали свой выбор.
— Вот и я говорю, — кивнула Бети. — И по-моему, мы достаточно взрослые, можем и сами о себе позаботиться.
Когда они на прощание пожали друг другу руки, Чарли вдруг начал браниться и подпрыгивать на месте.
— Этот лис собрал всех блох в христианском мире. Айзек, негодяй этакий,
Опустив лиса на землю, он велел ему идти в воду. Лис сразу сообразил, что от него требовалось. Он стал медленно пятиться к воде, сначала погрузил в нее хвост, потом рыжеватое туловище и, наконец, голову. Пит поднял фонарь, чтобы лучше видеть эту процедуру.
— Что он делает? — с беспокойством спросила Марта. — Он собирается утопиться?
— Нет, Марта, — ответил Чарли. — Только люди сами лишают себя жизни. У животных больше веры. Айзек знает, что блохи не переносят холодную воду. Вот так можно от них избавиться. Они поднимаются по его телу до кончика носа. Смотрите теперь.
Только часть головы лиса выступала из воды. Он погрузился еще глубже, так что наружу торчал один нос — внезапно и он скрылся. На поверхности остался лишь кружок крошечных копошившихся блох. Айзек показался из воды в ярде от них, выбрался на берег и немного побегал кругами, прежде чем вернуться к своему хозяину.
— Такого я еще не видал, — пробормотал Товин, качая головой и обращаясь к Беки, в то время как остальные садились в лодки. — Вот и с нами со всеми вроде того будет: стряхнут с кончика носа — и до свидания.
— А тебе бы все чепуху молоть, старый дуралей, — отозвалась Беки.
Они стояли и махали вслед медленно удалявшимся лодкам, Товин следил за ними, прищурившись, пока их очертания не растаяли во мгле.
— Вот они и ушли, — сказал Чарли, налегая на весло. — У нее, конечно, злой язык, но мне жаль, что они остались среди воров.
Чарли греб вместе с Джефом Питом в его лодке.
— Это еще неизвестно, кто воры. Может, наши вещички прихватили люди Джингаданджелоу. А с другой стороны, может, тут старик Товин руку приложил. Я ему никогда не доверял, старому мошеннику.
— Как бы там ни было, Господь позаботился о нас, — сказал Чарли. Он наклонился и погрузил весло в черную воду.
Глава четвертая
Вашингтон
В первые мрачные дни пребывания в Спаркоте, когда из собравшейся там толпы складывалась община и чумное лето сменялось дождливой осенью, Чарли Сэмюелс не догадывался, что ему знаком высокий человек с большой лысиной и пышной бородой. В то время люди больше думали о врагах, чем о друзьях.
Чарли прибыл в Спаркот на несколько дней позже Тимберлейна и в подавленном настроении.
Отец Чарли владел небольшой книжной лавкой в одном городке на южном побережье. Эмброз Сэмюелс был довольно мрачным человеком. Когда у него немного улучшалось настроение, он читал вслух миссис Сэмюелс, маленькому Чарли и двум его сестрам, Рут и Рэчел. Читал он старые книги по теологии, которыми был завален третий этаж дома, или произведения старых и унылых поэтов, пользовавшихся столь же низким спросом, как и теология.