Граф Мечников
Шрифт:
Все бойцы, кто был рядом, собираются вместе, и мы смотрим на развёрнутое полотно, изображающее воина в сияющих доспехах и при шпаге, который попирает голову убитого противника. Да уж, прошли века, а мало что изменилось. Мы вон тоже трупаки ногами попираем, но с нас картин пока рисовать некому, хотя кто знает, глядишь, ещё напишут.
– Берегись! Сзади!
Благоговейную тишину любования шедевром разрывает крик одного из сержантов, и первая моя реакция – рывок в сторону, разворот и встреча противника огнём из «абакана». Остальные воины хотят поступить точно так же. Но мы не успеваем этого сделать, так как из лощины, где отряд сидел в засаде, раздался одиночный выстрел
Оказалось, что из-под мертвецов выполз один из уцелевших самцов, крупный косматый мужик, и в его руках была армейская автоматическая винтовка CETME с полным рожком патронов. То-то бы он нас проредил… Если бы его не свалили, трёх-четырёх точно потеряли бы. Незачёт! И, понимая, что не только разведчики с телохранителями виноваты, я тоже бдительность утратил, командую:
– Осторожней! Всем быть начеку! Смотреть под ноги! Продолжаем!
Воины двигаются дальше между телами, вспарывают мешки и баулы, перебирают добычу, которая пакуется в наши рюкзаки, и это продолжается до тех пор, пока не находится ещё один выживший. Прямо под телом главного вождя орды, того самого здоровяка в синем камуфляже, была обнаружена молодая черноволосая девушка, выглядевшая очень неказисто: рваное серое платье из шерсти, на груди какие-то бусы из стекляшек и раковин, на лице ссадины, порезы и синяки, волосы давно не мыты и покрылись колтунами. Девушка вся запачкана кровью, а взгляд мутный, и в общем она имела вид самой обычной дикарской самки.
«Наверное, любимая жена вождя, – решаю я, – бесполезное животное, которое уже никогда не станет нормальным человеком».
Однако девушка начинает быстро-быстро что-то говорить по-испански, а затем к ней подскакивают парни из Мелиды, и выясняется, что они её знают, а один из них так вообще двоюродным братом оказался. И вроде бы ситуация ясна. Марию Самору, так звали девушку, надо забрать с собой. Но по лицам людей из бывшего Мелидского анклава, которые смотрят на неё с ярко выраженным недоумением, я понимаю, что не всё так просто.
Свистом подозвав к себе Диего Миронеса, я киваю на группу испанцев, которые ожесточённо жестикулируют и переходят на ругань, и спрашиваю:
– Диего, о чём они говорят? Откуда такая экспрессия? Вроде бы они радоваться все должны?
– Девчонка с ума сошла, – отвечает хмурый Миронес. – После падения Мелиды её захватили в плен. Она понравилась вождю, и тот сделал её своей единственной женой, а всех самок раздал друзьям. В общем, у них вроде как любовь случилась, и Мария превратилась из нормальной девушки в дикарку, которая уже неоднократно человеческой плотью питалась. Теперь она проклинает всех нас. Тварь! Как так человек переменился, не понимаю.
– В жизни всякое случается, Диего. Мелида пала год назад, и за это время почти из любого разумного существа можно животное вылепить, особенно из молоденькой одинокой девушки, которая очень хочет жить и сильно напугана.
Пока мы разговаривали, Мария схватила с пояса убитого вождя неоварваров пистолет и хотела выстрелить в своих соотечественников, но не сняла его с предохранителя и только тупо жала на спуск. Оружие у неё, естественно, отобрали, саму бесноватую девку связали ремнями, и один из испанцев, повернувшись ко мне, что-то сказал. Диего сразу же перевёл:
– Его зовут Хуан Самора, и он просит отдать девушку ему на поруки. Она его сестра, и он не может её убить.
– Да пусть забирает, – ответил я. – Нам она не нужна, но пусть смотрит за ней в оба глаза, и днём и ночью, а то она доберётся до гранат – и каюк нам.
Хуан благодарно кивнул, закинул связанную сестру на плечо
Я проводил испанцев задумчивым взглядом и отметил, что надо приглядывать за девушкой и не просто так, а проверить её с помощью Умного или Лихого. Интересно, как у неё психика повернулась и возможно ли из дикаря снова человека сотворить? После этого я поторопил воинов со сбором трофеев, которых оказалось очень даже немало – и золотишко обнаружилось, и платины немного, и камушки драгоценные. А через полчаса мы покинули усыпанную мёртвыми телами дорогу. Все наши дела в этом месте были окончены, и разведгруппы собрались вместе. Выше по течению реки воины помылись, а некоторые даже искупались, и наш отряд отправился домой.
В будущем ожидалось ещё много стычек и кровавых сражений, которым ни конца ни края не будет, пока «зверьки» по Пиренейскому полуострову кочуют. И хотя эту орду мы изрядно проредили, она всё ещё очень сильна и снова боеготова. Это мне достоверно известно, так как ближе к утру следующего дня на наш привал в десяти километрах от Эо прибежал Лихой, и от него я узнал, что дикари пришли в себя, выбрали нового старшего вождя и шамана, и снова двигаются к реке. Однако в этот раз они идут более грамотно и осторожно, несколькими отрядами, которые выслали перед собой самых лучших воинов и следопытов, какие у них остались. Значит, мы с ними ещё встретимся, и, если бы не две других орды, уже стронувшиеся из развалин Рибадео и Палас-де-Рея в направлении к Передовому, можно было бы заняться недобитками. Но, к сожалению, времени на это у нас нет.
Глава 26
Заморское владение ККФ форт Передовой. 1.06.2067
Вчера сводный отряд, громивший дикарей на переправе через реку Эо, вернулся в форт. Воины почистили оружие и разошлись, а я провёл военный совет с командирами всех наших боевых подразделений, и мы ещё раз обговорили планы на оборону Передового. Затем, оставшись один, я ознакомился с поступившими на моё имя радиосообщениями из Краснодара и ВМБ «Гибралтар». Убедился, что за пределами нашего форта ничего экстраординарного не происходит, в мире и у соседей всё идёт своим чередом, и с чистой совестью отправился домой. Вечер провёл с семьёй, а ночь – с Марьяной.
В общем, всё было хорошо. До тех пор, пока в три часа утра у парадных дверей виллы не появился дежурный по штабу сержант Буза, в прошлом наёмник, превосходный следопыт из Невинномысска, уже не первый год шатающийся со мной по морям, горам, степям и лесам. Пожилой пятидесятилетний сержант начал стучаться в дверь, разбудил слуг и всполошил всех моих домочадцев. Естественно, первая моя мысль, что на нас напали. Поэтому я схватился за оружие и уже хотел с автоматом в руках и в семейных трусах выбегать на защиту семьи. Однако в форте всё было спокойно, ни выстрелов, ни взрывов, ни криков за окном. А когда я уловил настроение ночующих в доме разумных псов, не чуявших рядом никакой беды, то успокоился, оделся и только тогда спустился вниз.
– Ты что среди ночи барабанишь?! – с ходу наехал я на Бузу. – Пьяный, что ли?!
– Мечник, «Гибралтар» срочно вызывает! На связи Семёнов, тебя требует, чуть ли не криком кричит! – останавливая мой гнев, выпалил дежурный по штабу.
– А почему по рации меня не вызвал, а лично прибежал?
– Пробовал, а ты не отвечаешь.
Я вспомнил, что перед тем, как запрыгнуть в постель к жене, отключил свою укавэшку, которую поставил на подзарядку, а потом забыл её включить, и согласился, что был не прав: