Граф Рысев 8
Шрифт:
— Вот этот вопрос точно не ко мне, — Сусликов покачал головой. — Я понятия не имею, зачем ты кого-то куда-то послал, — он открыл дверь. — Мы с Марком после обеда подойдём, — и капитан вышел из машины.
— Да вы всех желающих тащите, не стесняйтесь, — крикнул я ему вслед. В ответ он только рукой махнул.
Не дожидаясь, пока Сусликов скроется в здании школы боевых искусств, я надавил на газ и рванул отсюда. Нет, мне, конечно, приятно, что за меня и мою семью переживают и пытаются помочь, но, зачем так подставляться? Хотя, Женя, положа руку на сердце, если бы кто-то из них оказался в подобной ситуации, ты бы сидел и ушами хлопал?
Немного успокоив себя таким образом, я подъехал к лавке Быкова. Выйдя из машины, прихватил с собой длинный футляр, украшенный драгоценными камнями. Колокольчик звякнул, и я вошёл в полутёмную, впрочем, как всегда лавку.
— А я уже думал, что вы не придёте, Евгений Фёдорович, — Быков сразу же нырнул с головой под прилавок и вытащил изящную шкатулку, украшенную макрами, центральное место в крышке которой занимал макр, вынутый мною из сердца Амары.
— Да, что-то замотался совсем, — я подошёл к стойке, положил на неё футляр и принялся разглядывать шкатулку. — Потрясающе, — пробормотал, проводя пальцем по макру. Он был не просто закреплён на крышке, а словно впаян в неё. Да, отсюда Фыра кристалл точно не выгрызет.
— Я старался, — Быков улыбнулся. — А там что? — Он кивнул на футляр. — Вы же принесли его не просто потому, что любите таскать подобные вещи в руках?
— Нет, не просто так, вы правы, — я отложил шкатулку и открыл футляр. В тусклом свете сверкнуло тёмное лезвие кинжала, подаренного мне на Новый год Великой княжной Анной Петровной Кречет. — Я бы хотел узнать, какие у него свойства, хотя бы приблизительно.
— О, дымчатый обсидиан, — Быков тут же вытащил увеличительный прибор и вставил его в глаз. — Давненько я таких древних штуковин не видел. Не поделитесь, откуда он у вас?
— Это подарок, — коротко ответил я. — Так какие у него свойства?
— Как вам сказать, — Быков убрал прибор и посмотрел на меня, — вот в таком виде, это просто кинжал. Можете им письма вскрывать, колбасу резать, я не знаю, для чего вы в повседневной жизни используете подобные ножики.
— А существуют условия, при которых этот кинжал приобретает какие-то свойства? — я посмотрел на тёмное лезвие, а затем перевёл взгляд на Быкова.
— Он разрушает макры, находящиеся в телах тварей. Так что этот кинжал можно считать оружием последнего шанса, когда сохранение жизни будет стоять на первом месте, и при этом станет уже неважно, сохранится макр, или нет. И, да, для активации подобного свойства вовсе не обязательно попасть им в сердце. Достаточно просто воткнуть в тело твари, куда попадёшь, — пояснил Быков.
— Спасибо, Порфирий Семёнович, — поблагодарил я артефактора и задумчиво закрыл футляр. — Действительно, оружие последнего шанса, по-другому и не скажешь.
— Не за что, Евгений Фёдорович, обращайтесь. Мне всегда приятно с вами работать.
Я кивнул на прощанье и вышел из лавки. Нужно ещё вещи собрать, прежде чем вся моя команда соберётся, а то точно что-нибудь забуду, где потом посреди леса брать буду?
Глава 7
В спальне на кровати стояла сумка, куда Маша скидывала вещи. Среди них не было платьев и аксессуаров, вся одежда была практична, в основном в тёмных тонах.
— Я так посмотрю, ты не оставила эту идею? —
— Нет, Женя, не оставила, — Маша покачала головой с самым серьёзным видом. Застегнув сумку, она бросила её на пол и повернулась ко мне. — И я не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой?
— Я уже говорил, — подавшись слегка вперёд, я наблюдал за каждым её движением, как самый настоящий кот следит за добычей, — неизученная местность, невозможность предугадать пути отхода…
— Женя, не нужно повторяться, — оборвала меня Маша. — Когда мы выехали за периметр, то у нас тоже не были особо проработаны пути отхода, кроме как ехать с максимальной скоростью, чтобы успеть заскочить за ворота. На худой конец, а разрушенный древний храм? Почему-то это тебя не остановило, и ты прекрасно позволил нам с Викой участвовать.
— Ты не можешь сравнивать, — я покачал головой. — Там лес, и хрен знает, что в этом лесу творится. Маша, пойми…
— Нет, это ты пойми, — она подошла ко мне и ткнула пальцем в грудь. — Я не смогу сидеть здесь, не зная, что с тобой происходит, и с постоянной мыслью, что могла бы помочь. А я могу помочь, и ты это прекрасно знаешь.
Дверь приоткрылась, не позволив мне ей ответить. Заглянул Кузя и, найдя меня взглядом, сообщил:
— Ваше сиятельство, к вам полковник Пумов пожаловал. Я его в гостиную проводил.
— Да твою ж мать, — я прикрыл рукой глаза. — Как думаешь, он тоже решил составить мне компанию?
— Не могу утверждать, что это не так, — Маша отошла в сторону, обхватив себя руками за плечи. — Вся эта ситуация в целом очень нестандартная. Радует, что всё это произошло в реальном мире, не на изнанке. Значит, у нас будет связь по мобилетам, и мы сумеем согласовать наши действия.
— В том числе с дедом, — я встал и направился к двери. — Хорошо, считай, что ты меня убедила. Найди Фыру, она до сих пор от меня прячется. Да и, — я протянул ей шкатулку, — заполни её макрами. Нужно же проверить уникальные свойства центрального камня. Маша, не смотри на меня взглядом раненой птички. Если бы я был абсолютно уверен, что опасность превышает шансы в случае чего тебя спасти, то ты осталась бы дома. И я не шучу.
— Женя, — она подошла ко мне и уткнулась в шею. — Спасибо.
— Найди Фыру, — я на секунду прижал её к себе и вышел из комнаты. Нужно всё-таки узнать, что нужно Пумову.
Полковник сидел в гостиной и разглядывал Фырин ошейник, лежащий на столе. Выглядел он при этом очень заинтересованным порядком расположения маров, повторяющих клеймо на моей щеке, которое со смертью Амары никуда не делось. Хорошо ещё, что оно оставалось невидимым для всех остальных.
— В этом определённо есть смысл, — проговорил Пумов, проводя кончиком пальцев по макрам. — Я ведь прав, Женя? В их распределении есть смысл?
— Да, есть, — я скрестил руки на груди. — Вы зачем пришли, Лев Иванович?
— Я слышал, Сусликов собирается отправиться с тобой, чтобы вытащить из окружения тварей твоего деда, — Пумов поднялся и встал напротив меня.
— Он сказал, что в отпуске, и ему нечем себя занять, — ответил я, сардонически улыбнувшись.
— Гена немного слукавил, — Пумов задумчиво смотрел на меня. — Он всего пару часов назад подал рапорт. И я сейчас раздумываю, подписать его или нет.
— Мне будет легче, если не подпишете, — ответил я, пожав плечами, — потому что мои аргументы на Сусликова не действуют.