Граф с Земли
Шрифт:
Внезапно взор остановился на одном из зрителей в длинной ремесленной робе. В отличие от своих товарищей по трибуне, он не размахивал руками и не кричал в ожидании начала поединка. Он смотрел Виктору прямо в глаза, и, скрестив руки на груди, ухмылялся. Густая борода и глубокий капюшон не смогли обмануть Виктора — это был Лагош собственной персоной, и он явно хотел, чтобы его узнали, иначе взор иномирца не смог бы вычленить его из такой толпы.
— Ну, сука, — выругался Виктор, набирая полный рот слюны, чтобы сплюнуть. Сделав это, он снова матюгнулся, вспомнив, что плевать внутри шлема не очень гигиенично и довольно глупо. — Давай, сделай что-нибудь! Чего же ты сидишь там, будто ни к чему не причастен?
Лагош не собирался предпринимать каких-либо действий, и отвечать ни на что не спешил. Он просто сидел и ждал, наблюдал за Виктором.
— Ладно, умник. Хочешь увидеть что-нибудь интересное? Так получи!
Прозвучал удар гонга, гулом отозвавшийся в ушах. Участники прижались к коням и пришпорили их, направив копья в друг на друга. Со стороны ристалище казалось куда более длинным, но находясь на нём Виктор почувствовал, что арена безумно маленькая, здесь и развернуться-то негде. Да и расстояние между противниками можно преодолеть всего за миг; и от этих мыслей желание победить возросло в разы. В прорезь для глаз со свистом врывался холодный ветер, отчего веки почти полностью закрылись, на корню урезая и без того крошечный угол обзора. Каждый лошадиный шаг заставлял латный комплект звенеть и странно вибрировать, так и норовя рассыпаться на мелкие детали. Гогот толпы сперва стал нестерпимо громким, а затем просто исчез — так показалось Виктору. И всё вокруг него тоже замедлилось, причём настолько, что во время разгона он заметил, как какой-то вор подрезает кошелёк у зазевавшегося зрителя, как Николас Шарп, сидящий неподалёку от герцога, приобнимает Дашу за талию и норовит её поцеловать, и как злосчастная леди Оливия, не имея желания лицезреть насилие, отворачивается куда-то в сторону.
Когда до столкновения оставались считанные шаги, Виктор сделал то, что планировал со вчерашнего вечера. Он вспомнил все свои обиды, собрал всю свою злость в кулак и, грозно заревев, направил в правую руку от ладони до самой ключицы самый мощный поток энергии, какой он только мог выплеснуть. Виктор каждой клеточкой своего тела ощутил эту каменную силу, этот великолепный заряд магии, черпаемый из глубочайших недр вселенной маленькими волшебными рунами на подушечках пальцев. Он утонул в новых чувствах, эмоциях, ощущениях — всё смешалось воедино, лавиной обрушиваясь на пришельца с Земли, доселе не видавшего ничего подобного. Зрение изменилось: теперь Виктор видел каждую частичку, каждую мельчайшую детальку лат сэра Сэмюеля Мортонса, спешащего к нему навстречу. Теперь стало абсолютно ясно, куда надо ударить, с какой силой и под каким углом, чтобы выбить этого рыцаря из седла и одержать почётную победу. Перед самым-самым выпадом Виктор, всё ещё чувствуя невероятную силу в своей руке, вспомнил о Лагоше и сознание заполнилось неконтролируемой злобой. Удар копья иномирца пришёлся в область поджелудочной железы Сэмюеля, и, хотя наконечник не пробил кирасу, рыцарь в чёрных латах вылетел из седла как ядро из пушки. Подлетев на несколько метров в воздух, его похожее на тряпичную куклу тело несколько раз перевернулось, а затем с ужасающим грохотом рухнуло на землю. Бездыханный сэр Мортонс был либо мёртв, либо потерял сознание, потому что подниматься из неестественной позы, в которой он приземлился, рыцарь не спешил.
А толпа получила столь жадно ожидаемое ей зрелище. Зрители зашумели от радости, скандируя пусть и фальшивое, но всё же имя нового фаворита сегодняшнего турнира. Джеймс Берк! Джеймс Берк! — кричали они, переполняя Виктора столь чистой и безмятежной радостью, коей он не испытывал уже долгие и долгие годы. Лагош, всё ещё сидящий на своём месте, довольно хлопал в ладоши и свистел, возбуждая толпу ещё сильнее, а герцог, радуясь успехам своего нового друга, чуть не выпал из своего ложе.
— Невероятный удар от нашего эльдормена! — провозгласил глашатай, приняв известие от медиков. — Сэр Сэмюель Мортонс жив, не волнуйтесь, дамы и господа. Но он надолго запомнит воистину богатырскую силищу Джеймса Берка из Марлонно!
На миг Виктор загрустил: ему вдруг захотелось, чтобы победителем считали именно его, не какого-то вшивого эльдормена, который даже за женой-то своей уследить не может. В голове даже промелькнула мысль — убить настоящих Джеймса и Лару, приехать в их поместье и наладить все дела самостоятельно, но эта идея сразу же была откинута как глупая и бессмысленная, ведь люди Берка знают своего хозяина в лицо.
Под вой зрителей и нескончаемые аплодисменты, Виктор проследовал к стоящим неподалёку
Наваждение всё не отпускало Виктора, даже когда он просто стоял и смотрел на оставшиеся пары. Он чувствовал своё преимущество, пусть и слегка нечестное, полученное при помощи магии, но что с того? Виктор, уроженец Земли, не считал Авельонское герцогство своим домом, а потому не думал о чести или чём-то ещё в этом роде. Там, где он вырос, ценились несколько иные качества, нежели навязываемые в средневековом, пусть и пропитанном магией, обществе.
Когда первый этап закончился, светила уже вошли в зенит. Стало очень жарко, и пот ручьями стекал по небритым щекам и шее, вызывая неприятный зуд. Виктор с нетерпением дождался, пока двое помощников не снимут с него порядком надоевший шлем, после чего вздохнул полной грудью и с жадностью приложился к фляге с холодной водой. С трудом спешившись, он рухнул на тюк сена в конюшне и слегка задремал, пока герцог объявлял часовой перерыв на обед.
Во время перерыва дюжина скоморохов играла миниатюрный спектакль-комедию про несчастную любовь незнатного пепельника к знатной особе из Авельона, и зрителем, судя по непрекращающемуся смеху, очень нравилось, даже сам герцог отказался от трапезы в пользу театрализованного представления. Виктор увидел спектакль лишь краем глаза, а потому не стал вдаваться в его подробности и предался заслуженному отдыху. Рядом с ним отдыхали пятнадцать других победителей, и все они глядели на Виктора с очевидной опаской, потому что до них дошли слухи, что сэр Сэмюель Мортонс всё ещё не пришёл в себя, и, кажется, так и останется до конца своей жизни безвольным спящим овощем. Виктору же этот страх нравился, он буквально подпитывал им свою ярость, готовясь к следующему этапу соревнований, из которого выйдут непобеждёнными лишь восемь участников. Потом останется лишь четверо. Затем двое. И после финала, разумеется, все лавры пожнёт лишь один, забирая себе во владения солидную часть герцогства и леди Оливию в придачу.
После перерыва рыцари, как и рано утром, собрались в колонну, и распорядитель вновь огласил пары. Когда прозвучало имя «Джеймс Берк», арена взорвалась одобрительными возгласами и кличами. А некоему сэру Теодору Лонгсворду, который оказался в паре с Виктором, зрителя явно не позавидовали: во время его провозглашения никто не кричал, трибуны сочувственно замолчали.
Прошло несколько боёв, прежде чем глашатаи вызвали на исходную позицию Виктора и его противника. Уже по проверенной схеме участники низко-низко прижались к гривам своих лошадей, и, пришпорив их, начали поединок. Виктор снова воспользовался силой рун, на этот раз трюк вышел в разы эффективнее и дался стократ легче — копьё эльдормена Джеймса Берка угодило сэру Теодору Лонгсворду прямо в грудь, с громким хрустом переломившись надвое и отправив беднягу в долгий полёт к лавкам, где сидели и ждали своего часа помощники участников.
Такое событие не могло остаться в разряде заурядных. Когда тело сэра Лонгсворда вынесли с территории арены, турнирный инспектор почти десять минут изучал обломки пики Виктора, после чего пришёл к заключению, что древко действительно переломилось от неимоверной силы удара. После такого заявления не оставалось никаких сомнений: все трибуны буквально влюбились в чертовски удачливого рыцаря из Марлонно, и одобряющие возгласы были словно бальзам на душу. Виктор мысленно подмигнул Даше и рассвирепел: адмирал Шарп всё ещё обнимал девушку и всячески к ней приставал, но та, видимо, давала небольшой отпор.
— Жаль, что ты не участвуешь в поединках, — пробурчал Виктор, глядя на Николаса. — Иначе я бы тебя насквозь пронзил…
После ещё нескольких боёв этап закончился и Герберт Чаризз провозгласил новый перерыв. Теперь рыцарей не только отпаивали водой, но ещё и сытно накормили варёным мясом с картошкой и маринованными овощами. Оставшиеся семь участников смотрели на восьмого Виктора уже не просто со страхом в глазах, теперь они желали повернуть время вспять и проиграть в предыдущем раунде, лишь бы не иметь шанса оказаться в паре с этим чудовищем. Но было уже поздно — каждый мог теперь оказаться против эльдормена и испытать на своей шкуре мощь его пики.