Граф Шуйский

Нагибко Кирилл Эдуардович

У-у-у-у… прямо ледовое побоище, четверо уродов окружили не то чтобы хилого, а достаточно в меру спортивного парня, но он всё ровно уступал каждому по физическим характеристикам. Стоп… они его не убили, я надеюсь! Тело паренька валялось на кафельном полу, под ним растекалась приличная, по моим собственным меркам, лужа крови.

— Ты походу убил его! Чего мы теперь делать будем??

— Не ссы, нормально с ним всё! Жить будет, видел, как у этого урода глаза дёргаются?! Пиздит он всё, притворяется!

Я уже подумал вмешаться, но бедолага смог всех удивить в моменте, избитый и униженный, преобразился на глазах. Несмотря на полученные травмы, он резво поднялся на ноги, с грозным оскалом,

пробормотав неясную ругань. Его шея и пальцы хрустнули, тело стало окутываться странной, переливающейся субстанцией. Я сразу вспомнил сцену из фильма о супергероях, где гениальный миллиардер надевал железную броню.

В секунду избитое лицо и тело парня покрыла толстая защитная плётка, напоминающая костюм, а нет… то он и есть, вон фейс стал походить на маску тигра или понтёры. По его рукам пробежали электрические разряды, создавая ауру силы. Напавшие на него хулиганы были явно не готовы к такому повороту событий. Шаг, подсечка, удар — и магический щит, наскоро воздвигнутый одним из них, был пробит молнией. Охотники превратились в добычу; теперь тот, кого они считали жертвой, стал скрытым убийцей. Я едва успел увернуться от тела, которое отлетело в мою сторону, сбив собой дверь одной из кабинок. Прямо день летающих кабанов. Бой закончился в мгновение ока, самый дерзкий из нападавших осознал свою ошибку и попытался что-то сказать, умолял о пощаде. Но прямой удар в челюсть отправил его в долгий нокаут. Фраза, защитная шкура, заиграла новыми красками. Очевидно, они были удивлены его неожиданным превращением и не ожидали, что их собственное нападение так быстро обернётся против них.

— За минуту управился. — Похлопал в одобряющем жесте.

— Ты кто!

— Дет пехто.

Герой санузлов развернулся вполоборота, готовясь нанести удар.

— Позови лека… — Договорить лежащий у моих ног не смог, быстрым движением ноги отправил гада, видеть сладкие сны.

— Всё, боец, бой окончен, справился на пятёрку, да не смотри на меня, как хорёк на курицу, я вообще мимо проходящий, думал, развлекусь, но ты сам справился. — Парень с минуту сверлил меня взглядом, а потом его тельный покров начал растворяться.

— Ярослав Волков. — Молодой человек протянул руку в знак приветствия. Интересно, ранее избитое лицо полностью исцелилось. Даже отпечатков от ран не осталось, а после такого, минимум, должен иметь место, огромный фингал или вообще сотрясение.

— Евгений… Шуйский.

— Приятно поз… ШУЙСКИЙ! — Нового знакомого нешуточно удивила моя фамилия, хотя о чём это я…

— Серьёзно, ШУЙСКИЙ! Офигеть! Значит, отец не врал, изгнанник рода вернулся и умудрился поступить в Московскую Академию.

— Как видишь.

— Тогда в двойне приятно познакомится!

Пожимаю, протянутую в знак приветствия руку, а парень на вид хилы, да и рукопожатие силой не блещет. Как он вообще умудрился этих идиотов раскидать. А, ну да, броня, о чём это я.

Система, статус!

«Ярослав Анатольевич Волков. Магическая ступень 2. Магическая стихия „Воздух“ Возраст 20 лет.»

А… ну, теперь всё ясно как божий день, вторая ступень, если я правильно улавливаю законы мира сего, то со второй ступенью много не навоюешь.

— Какая группа!

— Каво, что?

— Не кого и нечто, группа, говорю какая, чего тормозишь.

— СЕДЬМАЯ!

— Отлично, просто замечательно, пора сваливать отсюда, пока представители преподавательского состава не набежали.

— Согласен, новые проблемы мне не нужны.

Мы стремительно покинули

место преступления, словно два ловких диверсанта, выполнивших задание, и наш смех резонировал в воздухе. Он перенёс меня в беззаботные школьные годы, когда родители ещё были рядом. Возможно, то было самое счастливое время в моей предыдущей жизни. Дома всегда царила тёплая и уютная атмосфера, на плите всегда стоял приготовленный ужин, а вечера были наполнены весёлыми беседами. Я отчётливо помню смешные перепалки с сестрой. Казалось, это было совсем недавно, а возможно, и никогда. После потери близких я так и не смог вернуться в отчий дом. Чего я боялся, было мне неизвестно. Возможно, собственных воспоминаний. Тяжело ворошить прошлое, ибо в такие моменты остро ощущаешь своё одиночество. Дом пуст, никто не ждёт тебя, не встречает и не интересуется твоими делами. Эти мысли будоражили мой разум, а на душе словно кошки острыми когтями разрывали заледеневшее озеро воспоминаний. Я рос и воспитывался в любящей и заботливой семье. Отец был инженером, а мать — учительницей. Они всегда поддерживали меня во всех моих начинаниях и учили ценить труд и образование. Родители привили мне любовь к книгам, спорту и музыке. В нашей семье было принято проводить свободное время вместе, будь то семейные прогулки, походы в кино или загородные поездки на пикники. Смешно, что всё это не помешало юному парню стать сначала одним из участников спецподразделения, а после превратится в убийцу и, как говорили люди, «Террориста». В неправду всегда легко поверить! Зачем что-то додумывать, если умные граждане уже решили всё за всех.

В тот момент, когда я погрузился в грустные воспоминания, резкий толчок в плечо вернул меня в реальность. Мысль о том, чтобы идти на занятие, даже не возникла, ведь, как утверждал Мангус, аристократам всё дозволено. Сейчас я и новый знакомый уселись на одной из отдалённых лавочек в центральном парке Академии. Народу тут стало заметно меньше, раза этак в три.

— Чего задумался? — вопросительно произнёс Ярослав.

— Да так, никак не могу поверить в происходящее, мысли в голове, бабочками летают.

— А-а-а, понимаю. Со мной тоже такое было. Правда, я с первого раза провалил вступительные. Вот это было досадно! Но знаешь, что меня больше всего удивляет? Как ты смог попасть в Академию с первого же раза?!

— Почему ты решил, что я поступил с первого раза?"

— Элементарно, Ватсон. — Ярослав, подражая знаменитому доктору, многозначительно поднял палец вверх. — Во-первых, четыре года изгнания… Не смотри на меня так осуждающе. Эту историю уже все знают, даже последний гном, алкоголик, в восьмом поколении, в трущобах. Во-вторых, ты совсем недавно вернулся в Москву, и вот я встречаю тебя здесь, в Академии. Как думаешь, сколько раз можно пробовать поступить за это время? Мне кажется, без влиятельных знакомых из высшего общества тут не обошлось, не правда ли?

Капец! Складывается впечатление, что соседский кот в курсе моей жизни больше, чем я сам!

— Нет, я поступил самостоятельно, у кого мне помощи просить. И можешь не переспрашивать. Есть голова на плечах и руки. Разве это так сложно понять?

— Погоди-ка! А какая у тебя магическая ступень?

— Четвёртая!

— Да ну, бред какой-то. Я тогда ничего не понимаю. Похоже, сочинять истории — твоё любимое занятие. Говоришь, голова и руки есть? Ха-ха-ха! Ну ладно, не хочешь говорить правду — не говори. Я же не настаиваю. Может, завтра решишь расколоться? Ха-ха-ха, шучу-шучу!

— А ты, с какой попытки поступил? — спросил я, отметив по изменившемуся выражению лица Ярослава, что, возможно, задал глупый или даже оскорбительный вопрос.

— Похоже, в своём диком краю ты успел позабыть все приличия светской жизни. Короткий ликбез для недоразвитых: в Московскую Академию можно поступить только один раз. Исключения возможны только в случае повышения магической ступени, ну или… наличия серьёзных связей у рода Васнецовых и вышестоящих.

— Васнецовых? Кто это такие?"