Граф Таррагона
Шрифт:
Филипп приветливо улыбнулся и произнес:
– Филипп де Леви, сеньор де Сент-Ном. Очень приятно познакомиться…
Робер с явным облегчением вздохнул, опасаясь, что его спутник окажется обычным богатым жлобом и снобом, презирающим однощитовых рыцарей-бедняков. Но спокойный и почти равнодушный взгляд франка, которому, как понял он, было абсолютно все равно – знатен он или беден, успокоил рыцаря.
– Я решил отправиться в Испанию, поступить в услужение к какому-нибудь знатному сеньору или, если повезет, к королю, чтобы своим мечом
«Бедняга, – подумал де Леви, – такой наивный. Мечтает, как и я мечтал год назад только о славе, богатствах и замках. Надо мечтать о спокойствии, живых и здоровых друзьях…
– О! Слышу слова рыцаря! – Филипп решил немного подбодрить своего попутчика. – Признаться, мессир, я тоже собирался ехать в Святую землю, но, услышав слова такого отважного и, несомненно, благородного шевалье, меняю планы и отправляюсь вместе с вами в Испанию. – Он открытым взглядом посмотрел на Робера. – Позволите мне составить вам компанию? Вдвоем, думаю, нам будет веселее и спокойнее…
Робер растерялся. Столь активное проявление искренних чувств франком смутило его. Он засомневался о том, не издевается ли над ним собеседник.
– Вы изволите посмеяться надо мной, мессир?.. – его рука легла на рукоять меча.
Филипп снял покрывало со столика, стоявшего возле стульев, обнажая кувшин, несколько кубков и мясо, уже успевшее остыть.
– Прошу вас, в знак моего искреннего расположения к вам, разделить со мной трапезу…
Робер сглотнул слюну, он не ел уже пару дней, питаясь лишь сухарями и экономя каждое денье.
– К моему сожалению, мессир, я вынужден отказаться. Я держу пост, а сейчас, когда мы на море… – он попытался неуклюже отговориться и оправдаться, опасаясь, что его сосед потребует разделить не только трапезу, но и плату за нее.
Филипп понял, что его рыцарь смущен и действительно беден, улыбнулся и сказал, успокаивая соседа:
– Я уже оплатил обеды, ужины и вино до самого прибытия в Испанию, так что теперь, мессир Робер, я умоляю вас составить мне компанию. Здешние порции слишком велики для меня одного, а кушать в одиночестве я не привык.
Робер обрадовался и облегченно вздохнул.
– Разве вас не сопровождают слуги, оруженосцы, конюшие?.. – он посмотрел по сторонам.
Филипп разлил вино и, усмехнувшись, ответил:
– Я решил, также как и вы, путешествовать налегке. Наказание, коему я сам себя подверг, не терпит излишеств…
Робер не стал вникать в подробности наказания, побудившего его нового знакомого отправиться в столь далекое и опасное путешествие, отломил кусок холодной баранины и, впившись в него зубами, принялся с наслаждением хрустеть. Де Леви неспешно выпил вина, поддел кинжалом средних размеров кусок и присоединился к нему.
Несколько минут раздавалось бодрое чавканье, прекращаемое разве что на то, чтобы запить пряное мясо вином.
– Мессир Робер, – Филипп дождался, пока его сосед не насытится вволю, вытер жирные губы рукавом своего гамбезона
– Из Нормандии, сеньор де Леви. – ответил ему нормандец.
– Нормандия большая… – де Леви попросил его рассказать о своей жизни и семье.
Робер смутился, покраснев до корней волос, но решил не обижать своего столь щедрого и радушного соседа:
– Западная Нормандия, мессир, почти на границе с Бретанью…
Филипп удивленно поднял брови:
– Бог мой! Это, наверное, в тех самых местах, где, если не ошибаюсь, властвовал сам легендарный Роланд, поставленный на маркизат самим Карлом Великим?!..
Робер покраснел еще гуще, кивнул и с гордостью ответил:
– Именно так, мессир Филипп…
– Прошу вас и требую, чтобы вы называли меня Филипп, опустив излишние манеры. – Филипп де Леви положил ему руку на ладонь, выказывая расположение к соседу.
Робер пожал плечами и ответил:
– Как вам будет удобно, мессир… – он запнулся. – Филипп…
– Вот и прекрасно, Робер… – кивнул ему в ответ де Леви, – вы, я полагаю, тоже не возражаете?..
– Нисколько, это честь для меня… – поклонился в ответ Робер Бюрдет.
Филипп снова разлил красное анжуйское вино по кубкам, кивком головы предложил собеседнику взять свой кубок, и сказал:
– Предлагаю тост. За великого Роланда! Вашего земляка…
– За Роланда!.. – Робер залпом выпил кубок и немного захмелел. – Вы, Филипп, даже не поверите. Но наш родовой замок расположен всего-то в двадцати лье от места, где раньше стояла деревянная башня, в которой, по поверьям, и жил сам великий Роланд!..
– Потрясающе! – подыграл ему Филипп.
– Наш род старинный, но, к несчастью для меня, бедный… – начал свой длинный рассказ Робер.
Невысокий и широкоплечий темноволосый крепыш молча наблюдал за тем, как неф медленно покидал акваторию Руанского порта, кивнул с довольным видом и направился к городу.
Он медленно прошелся по его кривым и узким улочкам, помолился на колокольню, приценился у лавочников о стоимости хлеба, вина и кур, после чего пересек базарную площадь и, толкнув низенькую стрельчатую дверцу, вошел в кособокий двухэтажный домик, одним боком развернувшегося к рынку.
Он поднялся на второй этаж, открыл дверь комнаты ключом, закрыл ее за собой на щеколду внушительных размеров, сел за стол, развернул малюсенький клочок пергамента и стал что-то выводить на нем пером, обмакивая его периодически в тушь.
Закончив свою писанину, крепыш прищурился и медленно прочитал текст, с довольным видом кивнул, зажег свечу и стал капать растопленный воск на пергамент, стараясь залить его ровным слоем, свернул его в рулон. Потом незнакомец, кряхтя, поднялся на чердак дома. Там стояла большая клетка с голубями, он вынул одного из сизарей, привязал рулончик пергамента к его ножке и, растворив окно, выпустил голубя на свободу.