Граф Воронцов. Книга I
Шрифт:
Благодаря этим воспоминаниям стало понятно, кто она и что ей нужно.
Маргарита Вертихвостикова — боевой маг в третьем поколении и внебрачная дочь какого-то крупного криминального авторитета. Но не это самое худшее, нет…
— Скажи мне пожалуйста, Дим, — ее глаза погрустнели, а осанку гордой львицы как ветром сдуло, — Почему ты не пришел?
Честно, я не знал даже, что ей ответить. Этот малец…
«Этот мудак вообще берегов не видел?!» — в моей голове прокрутился последний отрезок, где придурок, в чьем теле я сейчас
Я выдохнул, закрыл глаза и тщательно все обдумал.
Ситуация была следующей: Марго, как называл ее Дима, была влюблена в этого бездаря безумно. А все почему? А потому что он умело ссал в уши. Уж чего-чего, а этого навыка ему было не занимать.
Все его ухаживания, поездки на дорогих машинах, безделушки и прочая мишура — подарки за счет его конторы. Которая, между прочим, нехило потеряла из-за его желания присунуть красавице.
Ну и как вишенка на торте…
В моей памяти промелькнул отрезок, где меня огрели трубой по голове посреди леса. И конечно же среди присутствующих был Степан — обмудок-брательник этой туши. Это было аккурат под вечер после получения денег на проект…
Кстати, сегодня как раз день возврата.
Жизнь, блин, прекрасна! Я в долгах, где эти самые деньги — без понятия, но есть догадка, что они осели в карманах Степана с подельниками…
— Маргарита, — начал я. — В моей жизни произошли глобальные изменения. Они… — мне не дали договорить.
Уж что-что, а на женские слезы я смотреть не мог. Как и слушать протяжные всхлипы.
Косметика на лице Вертихвостиковой поплыла ручьем, и спустя пару секунд ее лицо украшали две черные бороздки.
— Ты… — всхлипывала она, — Ты…
— Маргарита, послушай, — резко взял ее за плечи и встряхнул. — Сейчас я совершенно другая личность — другой человек. И мне противны все те вещи, что я творил в прошлом. Обещаю, я верну тебе долг сразу, как только смогу. Но пойми, я не тот, кто тебе нужен. Все эти ухаживания, красивые подарки — все это не настоящий я. И я далеко не богач, которым представлялся.
Слезы полились с новой силой.
Пришлось обнять и прижать к себе. И вуа-ля, всхлипы прекратились.
— Я и так все это знала, — прошептала она, не отнимая лица от моей груди, — Знала, что обманываешь, но несмотря на все это, я люблю тебя. Безумно.
Любовь любви — рознь. Чувства она испытывала к мудаку — к прошлому владельцу тела, а не ко мне. Ну а я же не мог так с ней поступить.
Больше слов не было. Одни эмоции с ее стороны.
В мои губы насильно впились, и весь этот поток эмоций нахлынул на меня. И чтобы не утонуть в ее чувствах, взял ее за руки и легонько оттолкнул от себя. Она непонимающе посмотрела на меня, но мое внимание захватило украшение у нее на пальце.
— Скажи мне, Марго, — кажется у меня голос сел в этот момент. — Откуда у тебя эта печатка?
Она непонимающе осмотрела свое
— Родовое же… ты чего?
— Нет, не это, — я притянул ее правую руку и всмотрелся в перстень на среднем пальце.
Причудливый иероглиф черного цвета на золотом кольце был знаком. Слишком знаком.
Мой бывший лучший друг, предающий людей, что были готовы положить жизнь за него, как раз носил такой.
— Это, — я сдержал себя, чтобы мой тон не испугал ее.
Натянул дурацкую улыбку на лицо и продолжил:
— Солнышко, откуда оно у тебя?
После ласкового слова она оказалась более сговорчивой и добродушной.
— Так это же твой подарок, забыл?
— Ах мой, значит… — надежда, которая моментально угасла, испортила все настроение, — Я случайно не говорил, где его взял?
Вот теперь она начала что-то подозревать. Может мои прошлые слова все же дошли до нее. Но все же она дала ответ.
Этот самый перстень мое тело получило в подарок от главаря одной питерской банды. Какой — она не знала, но главаря она видела… и… описала его внешность.
Сука! Ей богу — Юрка! Но…
— Как такое возможно… — пробормотал себе под нос, — Как…
Мои слова не были поняты. Марго приложила руку ко лбу и предположила, что у меня, очевидно, поднялась температура. И что сегодня, если я очень захочу, она, наконец, сможет вылечить меня.
И дураком быть не надо, чтобы понять, на что она намекает. Ее «невинность» еще не была нарушена. А я не мог так с ней поступить.
— Марго, послушай, у меня отшибло память! Отшибло напрочь, слышишь? Я не помню многое и тебя тоже. Тех чувств, которые у меня могли быть раньше — их нет. И я не хочу, чтобы такая девушка как ты угробила себя фальшивыми отношениями.
Ее глаза похолодели, но отказ она восприняла вполне достойно. Лишь поджала губы, назвала свиньей, за которой она вечно бегает, и ушла в неизвестном мне направлении, оставив думать в гордом одиночестве.
Путь назад в столовую занял не меньше десяти минут. И если бы не Воробьева, которая зачем-то искала меня и показал короткие пути, я бы и вовсе прибыл через пол часа.
Отвечать на поставленные вопросы та отказалась, впрочем, я не стал настаивать. В голове и так был полный сумбур от объема идиотизма юного графа.
Как мне все это разгребать?!
Долг Вертихвостиковой, которая безумно влюблена в пацана. Заказное убийство. Непонятная смерть Анны. Макры для Воробьева. Так плюсом ко всему — не дать конторе загнуться.
Мда… закинуло, так закинуло. Еще и брат учувствовал в моем похищении. Трубой ударил зачем-то…
К слову о брате.
Почти сразу же, как вошли в помещение столовой, я глазами наткнулся на Степана, который о чем-то увлеченно разговаривал с неизвестным мне пареньком. Цель была найдена, свидетелей было минимальное количество.