Граф Воронцов. Книга II
Шрифт:
Дед рассказывал нам всем. Всем десяти оставшимся членам общества «Центр», весьма занимательную историю. Правда, меня несколько раздражало его молчание, когда об этом спрашивал я.
Аркадий Семенович Укупник, приказал отыскать его сразу, после того, как я уехал в академию, и Евгений Михалыч, уже больше шести часов отвечал на скучные ему вопросы. А на самые каверзные, ответ был прост:
— Скажу только при Диме.
Ну, а, теперь я здесь и все готовы были слушать.
Ситуация вокруг моей семьи была не самой,
Все шло своим чередом. Все счастливы, общество становится сильнее, маги наемники — бегут к нам ради контракта, правительство молча сосет лапу. Но тут появляется некий Вольфович.
Тут историю мы знали.
Старик замолк, Укупник не выдержав, вполне в приказном тоне вякнул:
— Продолжай, не молчи!
Михалыч посмотрел на него недобрым взглядом, театрально потянулся за трубкой, и лишь, когда по помещению пополз первый дымок, продолжил.
Правда, Коля несколько раз намекнул, что в доме не курят.
— В принципе, Вольфовичи и Юра — разделяли взгляды на власть между двумя крупными городами. Но тогда, еще… если мне память не изменяет, Лаврентий, глава клана Вольфовичей, предложил Юре сделку.
— Какую?
— Юра помогает им обрасти связями в Финляндии. А это, прошу заметить, новый рынок сбыта и бизнеса. Уже тогда, отщепенцам Москвы, которым власти и статуса наемников было мало, решили стать в своем роде — управленцами. Это не нравилось некоторым членам общества.
— Дальше?
— А дальше, сам подумай, Аркаша, — старик заулыбался, — Ты же сам знаешь. Кто-то из ваших — подставил Юру. Выставил его перед Московским обществом в дурном свете. Двое из них сейчас будут червей кормить, точнее, если мне правильно все рассказали, Иван уже в земле.
Я чуть было не присвистнул от удивления.
— Но там было еще четыре человека. Не знаешь, случайно, кто из присутствующих предал Юру?
Наступила гробовая тишина. Я, от удивления таращился прямо перед собой, а авторитеты, переглядывались, то и дело, открывая рты, и, закрывая их, не начав говорить.
— Никто не знает, — сухо ответил Аркадий. — Члены общества менялись на протяжении долгих лет. Многие — уже червей кормят.
— Ну неспроста же, некий человек, который представляется Юрой, пытается вас выкурить. Подставить и собрать в одном месте, чтобы разом прихлопнуть, я ведь прав?
Даже я понимал, что он прав. Правда «лидеры», молчали.
— А еще, ну, как вам уже известно, троица из клана, с которым имел связи Юра — приезжают сюда, в Петербург. В пятницу вроде. Вы же не собираетесь их убивать?
— Дед, а почему нет, они ведь…
—
Старик, кажется, оскорбился от такого тона. Однако, покачал головой со словами:
— Я свою семью уже похоронил. Мертвецы — должны лежать в могиле, а не гулять рядом с нами и чирикать неверных. Тут, пожалуй, я на вашей стороне. Однако, если он меня найдет. Увы, я не откажу ему. Если еще и она…
Тут дед театрально пустил слезу. Я же понял, что он упоминает мать.
«Эх, какой актер…»
В общей сложности я имел некоторое представление об этом обществе. Обновленное, так скажем. Среди присутствующих здесь… были люди, которые прикончили или же — предали семью этого юнца. Двоих из них я уже наказал. Сам того не понимая, и…
Их осталось четыре. Кто это? Аркадий?
Кажется, да. Уж больно он дерганный какой-то. А кто тогда еще три?
Но, подумать мне не удалось. Вошедший в тот же миг охранник, подал голос:
— Алевтина готова поговорить. Но, только с Воронцовым.
— Каким именно? — оживился старик.
— Увы, не в свами, Уважаемый, — охранник, чуть было, не поклонился старику, отчего я был крайне удивлен, — С ним.
Показал он, конечно же, на меня.
В сыром, полутемном помещении подвала, я, Аркадий и Коля, стояли напротив Алевтины, закованной в наручники и прикрепленной к скобе в столе. Точнее, я сидел, а они стояли за моими спинами.
Она наотрез отказалась разговаривать в их присутствии. А то, что Укупник пригрозил ей трубкой, она лишь сухо рассмеялась.
— Мне насрать на нее. Эффект уже не тот. Сам понимаешь.
Не обошлось без пощечины.
Мда… старик слабину показывает. И все же, нас оставили одних.
Алевтина долго молчала, пялясь на меня из-под мокрой челки на лбу.
Но все же…
— Говори полушёпотом, чтобы никто, кроме нас с тобой, нас не слышал, — затараторила она, в манере, в которой просила говорить.
— Что?!
— Кто-нибудь знает из них, что ты не можешь умереть?
Вот тут я выпал в осадок…
Отрицательно мотнул башкой.
— Отлично. Значит так, Дима, слушай меня внимательно. Все те, кто тебя окружают — твои враги. Помни это.
— Ты кто вообще такая, откуда ты знаешь про моего отца?
— Про твоего отца? — улыбнулась она с дикими глазами, — Ты иномирец, Дима. Забыл уже? Или вжился в роль?
— Я не…
— Не надо мне врать. Дима. Не надо. Я про тебя все знаю, как и про двух твоих богов. И отец твой про них знает.
— Так он что, получается, жив?
— Живее всех живых, — улыбнулась она, — И я буду жить, но не сейчас.