Граф-затворник
Шрифт:
– Герцог полагает, что его старший кузен исчез намеренно и не возвращается, дабы избежать определенных проблем, милорд, – заметил сметливый молодой адвокат.
– Да, это более чем вероятная мысль, но она не поможет вернуть его младшего брата, Питерс. Судя по исчезновению Маркуса, кто-то отчаянно хочет заставить мистера Ричарда Сиборна появиться здесь. Выкупить это кольцо – если он только не выкрал его у Рича за прошедшие три года – должно было стоить ему не очень-то маленького состояния, даже если он выкупал его не совсем
– И это также означает: где-то он должен был наследить. Наверняка позабыл про какую-нибудь незначительную деталь. Вдруг она и приведет нас к организатору этого дела?
– Но может оказаться слишком поздно, Маркус уже пострадает. А я умею отыскивать ключ к истинной принадлежности личности, даже если ее обладатель поклялся в вечной верности небесам. Но после исчезновения юного Маркуса Сиборна я нигде ничего подозрительного не заметил.
– Но применяли ли вы подобную тактику ко всем своим знакомым, милорд?
– О каких знакомых идет речь, Питерс? – поинтересовался Алекс, сдержанным тоном вопроса напоминая, что тот не принадлежит к светскому обществу.
– За этим похищением стоит явно кто-то из вашего близкого круга, милорд. Чтобы захватить джентльмена, который скоро должен стать вашим шурином, нужна большая смелость и прозорливость. Ведь всем известно, вы служили в разведке на благо нашей страны. Это секрет Полишинеля. Так есть ли для нашего кукловода лучшая кандидатура, чтобы выследить беглецов, особенно если он сможет заставить вас плясать под свою дудку?
– Джек говорил мне о вашей дьявольской проницательности, но понимает ли он насколько?
– Мне лестно это слышать, лорд Калверкоум, но ответ в большой степени зависит от вас, независимо от того, считать меня умным или глупым.
– Вы действительно верите, что кто-то из моих знакомых участвует в этом заговоре или даже его возглавляет?
– Будучи прикомандированным к армии сэра Артура Уэлсли, вы несколько лет провели за границей, а после своего возвращения ведете очень уединенный образ жизни. Мало кто из посторонних знает достаточно, чтобы запустить эти слухи, милорд.
– Я переносил бы свое одиночество гораздо легче, если бы мог представить, что мое отшельничество посодействует мне в поисках брата моей невесты, – заметил Алекс и улыбнулся, его настороженное лицо заметно смягчилось – в комнату вошла Персефона.
– Вне всяких сомнений, милорд, – вежливо заметил наблюдательный мистер Питерс.
– И что же вы, милорд, тут обсуждали, пока я сражалась с гигантским списком наших гостей? – поинтересовалась Персефона, по-хозяйски беря Алекса под руку.
– Твоего брата, – ответил он и несколько помрачнел.
Ей сразу захотелось прогнать с его лица это выражение.
– Старшего или младшего? – ровным голосом спросила она.
– Того, который исчез против своего желания. Не того, кого Питерс считает потерявшимся по собственной воле и прихватившим
– Это и есть твой единственный вывод, не так ли? Но вы двое пришли хоть к каким-нибудь заключениям насчет Маркуса?
– Только к одному: в нем мог участвовать кто-то, кого я знаю. Если б я только смог отыскать этого человека среди своих немногих знакомых! – озабоченно ответил он.
– Тогда давай составим список тех, кто может хоть отдаленно связывать тебя с похитителем. Мне сегодня все равно суждено заниматься списком, ты можешь диктовать, а я буду записывать, – предложила Персефона и послала столь нежную улыбку, на какую только осмеливалась из-за подспудного напряженного ожидания, сопровождавшего их отношения все последнее время.
Глава 12
– Превосходная идея, мисс Сиборн, – с легкой улыбкой одобрил мистер Питерс, отчего понравился Персефоне намного больше, чем при первом знакомстве.
– Благодарю вас, мистер Питерс, – кротко ответила она и вопросительно посмотрела на Алекса.
– У меня есть кое-какие родственники, которые могут нас заинтересовать, – признал тот, казалось, он готов полностью принять на себя всю ответственность, если в заговоре окажется кто-то из связанных с ним людей. – Помимо Аннабель, о которой, как нам слишком хорошо известно, никто не слышал уже три года, у меня есть всего пара-тройка дальних родственников. Во-первых, есть мой двоюродный дед Мортлейк Фортин, но ему уже почти девяносто лет, и он явно не способен изобрести столь сложную схему заговора. Даже если бы у него и были хоть какие-то причины пойти против столь могущественной семьи, то рисковать окончить свою жизнь на виселице он бы не стал.
Алекс сделал паузу, пока Персефона на всякий случай записывала это имя. В теории они не могли исключать никого, но едва ли имело смысл всерьез рассматривать вышеупомянутого старика.
– Во-вторых, есть Коринтия, эксцентричная кузина моего отца. Она вышла замуж за циркового акробата, носившего гордое имя Лючиано Кливидон. Мой предшественник выслал их обоих в какое-то дальнее поместье, чтобы они там спокойно подумали над содеянными грехами и занялись воспитанием своего единственного ребенка.
Персефона добавила оба этих маловероятных имени в свой список.
– Так, и как же звали их несчастное дитя? Должна сказать, твоя семья частенько увлекалась оригинальными именами. Моя себе такое лишь изредка позволяет, – сказала она.
Алекс же размышлял, стоит ли называть людей, которые представляются потенциальными врагами, и подвергать внимательному изучению Питерса все их слова и действия, даже совершенно невинные.
– Электра! – наконец вспомнил он. – Я знал, имя было диковинное, но отец с братом редко вспоминали девочку и ее родителей в разговорах со мной во время обсуждения родственников.