Графиня Харель
Шрифт:
На завтраке, подходя к своему столу, заметила вернувшегося Тарина. Эльфийки рядом с ним уже не было. Он, вальяжно развалившись, сидел, положив руку на свободный стул и сверлил меня тяжелым взглядом, пристально рассматривая. Настроение начало катиться по наклонной.
— Чего это Тарин на тебя так уставился? — беспокойно спросил Элдрин, садясь на свое место.
Мое сердце замерло испуганной птицей, я чувствовала на себе тяжелый, давящий взгляд.
— Увести, видимо хочет, нашего артефактора, — слукавил Стомиан.
— Куда увести? — еще больше забеспокоился дроу. — Что значит «увести»? Брильянт
— Ты, Элдрин, пока языком чешешь да по кабакам шастаешь, Лее предлагают свидания, — ехидно заметил вампир.
И будто в подтверждение его слов по столовой пролетела бумажная птица-оригами и, зависнув над нашим столом, раздалась трелью мелодии, сопровождаемой стихами с приглашением о вечерней встрече у беседки с прекрасным инкогнито. Птицу спалил заклинанием дроу.
— Что за ерунда! — воскликнул Элдрин возмущенно. — Потеряем же нашего артефактора! Лея, я исправлюсь, честно! Ты только ни в кого больше не влюбляйся! У меня все продумано, я повышаю ставки на себя. Пока все видят, что у нас ничего нет, на меня не будут ставить, — пообещал он.
Я фыркнула. Остальные тихо рассмеялись. Самоуверенность темного эльфа никуда не девалась.
На практике по зельям я получила высший балл и, радостная, побежала на следующие пары. В коридоре, уже подходя к аудитории, заметила стайку девушек-пятикурсниц с факультетов зельеварения, бытового и лекарей, которые со злыми взглядами встречали меня у дверей.
Про их дружную компанию мне рассказывала Линетта. Самые родовитые красавицы, возглавляемые двумя подругами Мейнирой Саталe и Суилинь Брионир, были одновременно и предметом обожания среди адептов всех без исключения факультетов, и «головной болью» женской части академии. Обе являлись дочерями маркизов и эльфийками, приходящиеся друг другу то ли двоюродными, то ли троюродными сестрами. По выходным часто посещали дворец и были фрейлинами принцессы, чем неимоверно гордились, потому и относились к остальным «свысока». Остальные их подружки в этой компании представляли собой свиту прихлебательниц, и копировали поведение и заносчивость своих кумирш.
Как-то до этого момента мне посчастливилось избежать общения с заядлыми подругами. И с чего сейчас такая честь? Не понимала. Хотя слухи обо мне и ректоре, по словам Кираны, распускали именно они. И это скорей у меня должны были быть претензии к негласному коллективу местной «желтой прессы»[5].
Сейчас же именно эльфийка Мейнира кидала на меня самые ненавистные взгляды. А поскольку раньше она сидела в столовой за столом вместе с Тарином и его командой, то сам собой напрашивался вывод, о том, что размолвка этой парочки как-то связанна со мной.
Когда я поравнялась с ними, Мейнира, вскинув подбородок, подошла. Представляться она не посчитала нужным, несмотря на то, что знакомы мы не были.
— Харель, — обратилась она ко мне. — Я тебя по-хорошему предупреждаю: не смей даже смотреть в сторону Тарина Клутвина! Он мой будущий жених! Возомнила себя не пойми кем, вылезя из своей песчаной дыры! Тебе мало соблазнять своими прелестями ректора и чужих парней? Теперь за капитанов принялась? Тебе ничего не светит, имей в виду!
Я остановилась, удивленная брызжущим ядом. С чего она вдруг пришла разбираться ко мне? Я не понимала, что девушка от меня хочет. С
— Не помню, чтоб как-то проявляла интерес к Тарину или кому-либо другому. Надеюсь, ты, кто бы ни была, постараешься сделать так, чтобы твой будущий жених ко мне не подходил сам. Буду благодарна, а то мало ли что… — спокойно ответила ей. — Желаю вам с Клутвином счастья и крепкой семьи! И советую не нервничать так больше… Я сейчас сделаю вид, что твои слова меня задели, чтоб тебе стало легче. Идет? Вам всем стоит время от времени отдыхать, от активного собирания сплетен… Вы совсем себя не щадите.
Мейнира злилась и пыталась придумать колкость, открывая рот, но видимо так ничего и не нашла что сказать. Не дожидаясь очередного хамства я зашла в аудиторию, где должно было начаться занятие у третьего курса.
За мной следом тут же устремились стайкой адептки с лекарского факультета наблюдавшие в коридоре за сценой «разборок». И перешептываясь заняли место на заднем ряду. Я уже поняла, что у адептов академии не так много развлечений, и они при случае никогда не пропускают шанса отвлечься от учебы и лицезреть схватку. Толи боевую между парнями, толи словесную между девушками. Вот и сейчас, лекарши не стесняясь, принялись обсуждать произошедшее в коридоре. Правила приличия не позволяли мне сделать им замечание на недостойное поведение, однако с удивлением я отметила, что «звездные» красавицы не пользуются у них любовью. Мнение и симпатии адепток склонялось в мою поддержку. Сплетни видимо в академии любили, и не оставалось сомнений, что моя небольшая стычка с Мейнирой не останется в стороне от общего внимания.
Кираны еще не было, и я готовилась не спеша к лекции. Девушки, меж тем хихикая и перешептываясь, обсуждали мою «популярность» среди адептов, не смущаясь моим близким присутствием. Они искренне не понимали, почему я всем отказываю, обсуждая это громко, и понимая, что я слышу. Этакая стайка магических птиц-карао, пестрых и болтающих все время, однако неимоверно глупых. По их характерным крикам местные охотники в Темном лесу их и находили. Мясо карао было вкусным и вымоченное в специальном растворе, считалось весьма изысканным блюдом у эльфов.
— Эй! Харель! — почему-то громким шепотом, будто другие не должны услышать обратилась ко мне одна из сплетниц, девушка-тифлинг с очень красивыми рожками и цепочками на них. Видимо, этот тон должен был нас сделать этакими единомышленницами или заговорщицами. Я обернулась.
— Привет, я — Эшлин Тоол. Скажи, ты почему ухаживания парней отвергаешь? Тебе кто-то конкретный нравиться, или уже есть жених?
По тону и горящим в предвкушении новой сплетни глазам, я поняла, что ответ в виде «я хочу учиться» им будет неясен, и мне просто не поверят.
— Ну… — я лихорадочно соображала, чтобы мне ответить, что было бы недалеко от правды и устроило бы сплетниц, а также спасло меня от дальнейших слухов. — Есть кое-кто… — начала я неуверенно. Договаривать мне не пришлось. Излишне романтичные и уверенные, в том, что знают, чего хотят все девушки, лекарши сами за меня все уже решили, синхронно вздохнув, и затараторив, наперебой перебивая друг друга:
— Ах, это так романтично…
— Ты, наверное, по уши влюблена в него…
— А кто он?