Шрифт:
Глава 1
От сильного удара головой о твердую поверхность перед глазами заплясали звездочки. Я громко выругалась и поднялась, пошатываясь поплелась к раковине. Стоп, это не моя раковина… а это что? Дырка в полу?
Я широко распахнула глаза и осмотрелась. От светлого интерьера с мебелью из икеи остались только стекла в окне – вот они были точно такими же как в моей квартире, только почему-то грязными.
Потрясла головой чтобы прогнать видение, но стало только хуже, к горлу подступила тошнота. Так, ладно, сначала
Смахнула рукой паутину с медной раковины и покрутила вентили, из крана полилась тонкая струйка желтой воды. Отключали опять что-ли на ночь? Вечная проблема этого района – ржавые водопроводные трубы. Горячей воды не оказалось, умылась ледяной. В горле пересохло, но пить из крана не решилась – был уже один случай…
Так, не об этом сейчас надо думать.
То, что я нахожусь не у себя дома, до меня дошло почти сразу, когда голова перестала так сильно кружиться. Ванную комнату я уже осмотрела, и осталась очень сильно недовольна. Убираться здесь никто видимо не хотел, или она вовсе заперта… А, нет, не заперта.
Деревянная дверь с вязью нарисованных цветов на поверхности легко поддалась, но заскрипела при этом так громко, что в ушах зазвенело. Из ванной я попала в комнату заставленную старым диваном и креслами, попавшими сюда словно из средневековья, при взгляде на камин мои брови поползли вверх. Чего-чего, а уж камина в моей двушке на семнадцатом этаже точно не было.
– Есть здесь кто-нибудь? – позвала, и прислушалась к эху, отразившемуся под сводом высокого потолка.
За дверью, что была в стене напротив, послышались шаркающие шаги, потом она отворилась и перед моими глазами возникла бабуля-одуван.
Бабуля застыла на месте уронив челюсть на пол, после подхватила полы своего невероятно пышного платья и грузно упала в кресло.
– Померла, моя девонька! – Вскрикнула она, и разрыдалась. Бабуля смотрела на меня, роняя горькие слезы, и сухощавыми руками хваталась за седые, белые как снег волосы.
Мне стало совсем не по себе, так что на всякий случай тоже решила присесть. Разместилась на краешке дивана и осторожно спросила:
– Кто умер?
Бабулин плач превратился в вой.
– Ответьте мне, пожалуйста.
– Ты померла, а значит и я скоро помру! В наш мир не приходят просто так, моя девонька-а-а!
Короткий всхлип и рыдания прекратились так же резко, как и начались. Я даже слегка опешила от такого уровня актерского мастерства. Бабулька одним движением смахнула слезы со щек, и поднявшись с кресла произнесла ровным, спокойным тоном:
– Пойдем, времени у нас не так много. Расскажу тебе и покажу все, что успею, дальше разберешься сама.
– Стойте, – я тоже вскочила. – Сейчас мне объясните, что происходит? Я шла в ванную, поскользнулась,
– Да померла ты, говорю ж. Тупенькая… Наградил меня Создатель не сообразительной внучкой.
От такой наглости у меня рот открылся сам собой, но ни звука издать не могла. Возмущенно хватала воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, а бабуля уже бодро шла на выход. Мне пришлось ее догнать, схватить за руку и силой посадить в кресло стоявшее прямо у двери.
Я нависла над ней и грозно выставила вперед указательный палец.
– Объясняйте, сейчас же! – церемониться с той, кто секунду назад обозвал меня тупенькой я не стала.
– Что ж, сама потом по дому шлындать будешь, может заново помрешь. Лестницы трухлявые, наступишь не туда…
– Бабуля!
– О, так ты знаешь обо мне? – на морщинистом лице отразилась смесь удивления и радости.
– Я вообще вас впервые вижу, и где нахожусь – не понимаю! Я шла в ванную, говорю же, поскользнулась и упала.
– Ударилась и померла, знаю, знаю. Я бабушка твоя, Марья Закамская.
– Вы умерли при родах, мне мама рассказывала, – пробормотала я, припоминая это имя. Буквально недавно мама упоминала мою бабушку Марью, вот и всплыло теперь в голове.
– Да! – почему-то обрадованно воскликнула бабуля. – И попала сюда, в этот мир. Потом вышла замуж, муж помер, а я живу одна уже много лет, но сейчас не об этом. Ты после своей смерти перенеслась туда, где есть частичка твоей души, то есть я – твоя родственница.
– А вы тогда как сюда попали?
– Этого я за свою жизнь так и не разгадала.
– Вы сказали, что теперь и вы умрете. Почему?
– Так пора уже, вот и ты мне на смену пришла. Значит пора, точно пора. Удивлена, конечно, что я все еще жива, так не должно быть. Ой, что-то уже нехорошо мне… – Марья вздохнула, прижав ладонь к груди в области сердца. – Так как тебя зовут, внучка?
– Алина.
– Мать не могла по-другому что-ль назвать? Ладно, ладно, не смотри так, хорошее имя. Необычное, но придумаешь что-то другое.
– Ничего я…
– Не перебивай! Мало времени, а мне тебе еще дела передать надо. Правда, неразбериха в них, но Хавьер тебе поможет.
– А это еще кто? – уже чуть не плача, спросила я. От всего происходящего голова снова начала кружиться, я не понимала ровным счетом ничего, но к моему ужасу – верила! Ну не могут быть галлюцинации такими реальными, не могут!
– Дворецкий, советник, правая рука, друг, помощник – называй как хочешь. Именно он занимался делами графства после смерти моего мужа, я была в трауре, не до того мне было.
Марья тяжело вздохнула и до меня донесся едва уловимый запах спирта. На мой многозначительный взгляд бабушка взмахнула рукой.
– Конфетки с ликером! Люблю я их, что уж скрывать. В общем ты теперь графиня Закамская. Внучка Марьи Закамской, то есть меня. Детей других кроме твоей матери у меня нет, ни в том мире, ни в этом, ты единственная наследница. У тебя сестры, братья есть?