Графиня по вызову

Куно Ольга

Бледность в наше время в моде, поэтому на цвете лица самом по себе не сыграть. Но остаётся немало других возможностей. Перво — наперво раздражаем глаза при помощи специального, безвредного в остальном, порошка, чтобы они раскраснелись и слегка припухли, как будто я долго плакала. Затем несколькими лёгкими движениями кисточки изображаем под глазами круги. Слегка припудриваем окрашенную таким образом кожу, словно я пыталась скрыть следы слёз и бессонницы, но это плохо у меня получилось. Ещё немного работаем с носом, чтобы он тоже казался

слегка покрасневшим. Так, что теперь? Туфли на низком каблуке. Пожалуй, на этом можно считать маскарад оконченным.

В таком виде я и отправилась лицедействовать. Объясняться с Арманом не потребовалось: 'супруг' был занят своими делами, якобы готовился к встрече с нужными людьми. У меня возникли кое — какие сомнения на предмет его подлинной цели, но в данный момент я была занята главным образом собственными планами. Побеседовать с Арманом успею и потом.

Время представления — полдень, место — зал, в котором регулярно собирались гости, чтобы пообщаться и развлечься, если, конечно, в тот день не было предусмотрено особого развлечения вроде бала, торжественного приёма или выезда на охоту. Каждый занимался тем, что было ему по душе. Одни вели неторопливую беседу за бокалом вина, другие играли в карты, третьи предпочитали салонные игры вроде фантов, четвёртые просто сидели в уголке с модным романом в руках.

Я вошла в зал, теребя в руках маленький белый платочек с вышитыми на нём инициалами 'А. О.'. Заказала несколько таких платков ещё до выезда из Листонии. Мелочь, конечно же, но именно такие мелочи придают легенде достоверности. Присела на стул, но быстро встала, будто не нахожу себе места, и прошла в другой конец зала. Взяла с поданного лакеем подноса бокал, но, едва пригубив, отставила в сторону, так резко, что чуть было не расплескала вино. Отошла к окну и, отвернувшись, приложила платочек к глазам.

— Что-то случилось, леди Ортэго?

Рэм приблизился совершенно бесшумно, но это не означает, что я не ждала его появления. Ведь именно ради него и затевался весь мой спектакль!

— Ничего, — холодно ответила я, поднимая на него красные глаза. — Благодарю вас, граф, всё в порядке.

И отвернулась к окну, давая понять, что разговор закончен. Разумеется, я знала, что он не захочет понять намёк!

— И всё-таки позвольте мне повторить свой вопрос. Что-то не так. Расскажите мне. Вас кто-то обидел?

— Ах, вы хотите это знать? — со злым смешком прошипела я, резко поднимая голову. — Вам интересно, кто меня обидел? Что ж, извольте.

Взяв Рэма за локоть, я почти оттащила его в дальний конец зала, туда, где нас никто не мог услышать.

— Если тебе так интересно это услышать, пожалуйста: я беременна, — сообщила я. — Могу сказать даже больше: беременна от тебя. — В моём голосе пылала ненависть.

Рэму потребовалось с полминуты на то, чтобы хоть как-то переварить эту новость.

— Но…откуда ты знаешь, что именно от меня? — шёпотом спросил он. — Может быть, это ребёнок твоего мужа!

О

том, как я могла так быстро узнать, что беременна, он не спрашивал. Такое средство существовало, и было доступно любому материально обеспеченному человеку. Правда, изначально данное средство разрабатывалось с совершенно другой целью. На небольшом магическом диске загорались яркие белые точки, чем-то напоминающие звёзды. Число этих огоньков соответствовало числу находящихся в помещении людей. Это позволяло выявить шпиона, если он прятался где-нибудь в комнате в стремлении подслушать важный разговор или похитить секретный документ.

Однако такой способ наблюдения слишком легко было обойти. К примеру, если чужак подслушивал из соседней комнаты, приближался к окну по наружной стене или проникал в помещение, когда оно пустовал, прибор оказывался бессмысленным. Зато люди совершенно случайно обнаружили, что в присутствии беременной женщины на диске высвечивается две звёздочки, а не одна. Дальнейшие исследования показали, что прибор показывает присутствие ребёнка практически с самого момента зачатия. В итоге магическая разработка стала массово использоваться именно как средство проверки на беременность.

— Мы с мужем не спим, — скривила губы я. — У нас договорной брак, построенный исключительно на взаимной выгоде. Почему, ты думаешь, я так легко бросаюсь в объятия к совершенно незнакомому человеку? Так что можешь не сомневаться: ребёнок твой. И вот ещё что: я не собираюсь от него избавляться. Прикрывать тебя тоже не стану. Когда мою беременность нельзя будет дольше скрывать, я честно скажу мужу, кто отец.

Рэм слушал молча. Губы плотно сжались в напряжённую линию; расширенные глаза периодически прикрывались хлопающими ресницами.

— Впрочем, наверное, это не слишком сильно тебя смущает? — продолжала я, никак не показывая испытываемого удовольствия. — Возможно, Арману придётся вызвать тебя на дуэль, но куда ему до тебя? Ты ведь — первая шпага Эсталии!

— Вторая, — сухо прокомментировал Рэм. — Первая — маркиз Рагийский.

— Но не мой муж, — отрезала я. — Скажи, ты его убьёшь? Для тебя ведь это не составит особого труда. Мне интересно: тебя совсем не будут мучить угрызения совести?

Одарив его последним злым взглядом, я повернулась к выходу. Рэм попытался меня остановить, но, скинув его руку, я вылетела прочь из зала.

Танцующей походкой чрезвычайно довольного собой человека я впорхнула в наши с Арманом покои. И обнаружила сидящего на диване человека, очень похожего на садовника. Волосы скрывала характерная шляпа с широкими полями, призванная защищать своего обладателя от солнца. Широкие бежевые штаны, какие зачастую носят представители этой профессии, обладают многочисленными глубокими карманами, в которых удобно переносить инструменты. Из одного кармана как раз торчат садовые ножницы. Главная особая примета — рыжеватые усы, придающие лицу садовника хитрое выражение.