«Гран-При» для убийцы
Шрифт:
– В таком случае мы сделаем срочный запрос в Дамаск, – нахмурился Павел, – возможно, мы ошибаемся и Мул готовит новую акцию в Израиле, а не в Европе. Возможно, он просто пытается нас обмануть, или набираемые в группу лица со знанием европейских языков будут проводить акцию прикрытия в самом Израиле.
– Пока я не могу точно ответить, где и когда он проведет свою акцию, – согласился Дронго, – у нас почти нет никаких данных, указывающих на его дальнейшие передвижения по стране.
– А вы не думаете, что его срочный приезд сюда мог быть связан и с другими обстоятельствами? –
– В каком смысле?
– Целью его визита мог быть другой город, – с нажимом ответил посол, – например, Тегеран.
– Судя по той информации, которую мне предоставили сотрудники вашей разведки, – нет. Но вполне возможно, что это грандиозная игра, затеянная с целью обмануть ваши спецслужбы. В любом случае ответ нужно искать в Тегеране и в Москве. Только там можно полностью прояснить ситуацию. Это уже потом можно будет собрать все оборванные цепочки воедино и постараться узнать, что именно он делал в Баку, зачем сюда прилетал.
– Город шпионов, – улыбнулся Павел Гурвич, – после разделенного Берлина это первый такой город на земле, где одновременно действуют американские и российские, иранские и израильские, английские и арабские, французские и грузинские представители спецслужб. – Только немного сместились акценты, – улыбнулся Дронго. – Раньше это было противостояние двух систем, а сейчас все конкурируют друг с другом. Все летят в город на запах больших денег. И пытаются отобрать друг у друга самый жирный кусок пирога.
– Ваша нефть – это ваше счастье, – вздохнул посол.
– И наше проклятие, – закончил за него Дронго.
– Что ты думаешь делать? – спросил у него Павел.
– Лететь в Тегеран. Пока местная служба безопасности проверит все возможные связи Натига Кура, пройдет несколько дней. За это время я постараюсь выйти на контакты с иранскими представителями в Тегеране и выяснить степень их осведомленности о передвижениях Ахмеда Мурсала.
– Это очень опасно, – предостерег Павел, – если они в игре, ты не уедешь живым из Тегерана. После того, как в Баку была разыграна столь изящная комбинация с тройным обменом, Мул уверен, что он сумел уйти от наблюдения. И если ему помогали из соседней страны... Ты понимаешь, как сильно рискуешь?
– Тогда не нужно было вообще ко мне обращаться, – мрачно огрызнулся Дронго, – в таком случае давай поменяемся. Ты лети в Тегеран, а я останусь в Баку.
– Ты ведь знаешь, что нас не пускают в Иран. Это невозможно.
– Тогда дайте указание своей агентуре в Иране выйти на иранскую разведку. Учитывая тот факт, что ваша агентура в Иране наверняка сама законспирирована, на это уйдет несколько месяцев. У вас есть в запасе несколько месяцев?
– Очень боюсь, что нет. Именно поэтому мы обратились к тебе. Любые контакты наших представителей с иранцами будут обставлены столькими условиями, что мы никогда не сможем договориться. Счет идет на дни.
– Поэтому я полечу, – решил Дронго, – другого выхода сейчас просто нет.
– Я могу вас заверить, что наше государство никогда не забывает помогающих нам людей, – торжественно заверил посол.
– Нет. Я не работаю ни на одно государство в мире. Просто, когда я уйду, попросите
Дамаск. 31 марта 1997 года
Автомобиль мягко затормозил у небольшого дома. Несмотря на явную спешку, с какой водитель пытался добраться до этого места, подъехав, он не стал выходить из машины, терпеливо ожидая, когда из дома кто-нибудь появится. Его «Хонда» хорошо просматривалась отовсюду. Сидевший за рулем человек ждал, положив руки на руль.
Наконец из дома вышел молодой человек и приблизился к автомобилю. Он наклонился и посмотрел в лицо сидящему в нем. Потом внимательно осмотрел кабину и кивнул водителю, разрешая выйти. Водитель выбирался нарочито медленно, слишком медленно, чтобы наблюдавшие за ним люди могли убедиться в том, что у него не было с собой оружия. Из дома вышел еще один человек, но уже вооруженный. Он молча поднял автомат, наставив его на приехавшего. Тот по-прежнему очень медленно и осторожно поднял руки. И стоявший сбоку молодой человек в арабской одежде быстро и тщательно его обыскал. Лишь после этого он кивнул стоявшему в дверях вооруженному охраннику, и тот, посторонившись, пропустил незнакомца в дом.
В самом доме гость ориентировался более уверенно, пройдя по длинному коридору, он вошел в большую комнату без окон, где на ковре сидел одетый в традиционную арабскую одежду Ахмед Мурсал. Он был без головного убора. Рядом с ним на ковре лежал пистолет, нарочито положенный таким образом, чтобы его видел любой входящий. Вошедший молча кивнул Мулу и уселся напротив. Почти полминуты длилась тишина, словно террорист изучал пришедшего, которого он знал много лет. Затем разрешил:
– Говори.
– Он просил передать, что израильтяне сумели вычислить тебя в Голландии. Они прилетели в Баку за тобой и арестовали канадца, когда тот пытался улететь.
– Я знаю обо всем и без его подсказки, – усмехнулся Мул, – ничего нового ты мне не сообщил. Непонятно, зачем я плачу такие деньги?
– Это не все, – быстро сказал гость, – он просил сообщить, что за тобой идет по следу известный международный эксперт. Он сумел разгадать твой трюк с тройным обменом и хочет проверить, что делал твой друг в Москве.
Ахмед Мурсал нахмурился. Потом быстро спросил:
– Что еще он просил передать?
– Эксперт вылетает в Тегеран. Хочет проверить твои связи в Иране. Он предлагает тебе встретить его там.
– Как зовут эксперта?
– Он не назвал имени. Только кличку.
– Какая?
– Дронго. Он сказал, что, услышав это слово, ты все поймешь.
Ахмед Мурсал помрачнел. Потом легко поднялся. Это был высокий сильный мужчина с пронзительным взглядом, который бывает у больных или фанатичных людей. Гость поднялся следом за ним.
– Мы его встретим в Тегеране, – сказал Ахмед Мурсал. – Он нам не сумеет помешать.
– Меня просили передать, что он очень опасен, – предостерегающе сказал гость.