«Гран-При» для убийцы
Шрифт:
– Нужно бежать, – Алиса озиралась по сторонам. Она понимала, что будет с ней, если попадет в руки сирийских спецслужб. Но не видела выхода из создавшейся ситуации. – Будем прорываться! – решительно крикнула она.
– Идем, – кивнул Дронго. И перелез через стекло в люльку.
– Вы ненормальный, – в ужасе отшатнулась женщина, – мы разобьемся.
– У нас нет времени, – отрезал Дронго.
Он схватил ее и притянул к себе, пронеся над зубьями разбитого стекла. Дверь открылась, в комнату ворвались сразу несколько сирийских полицейских. Алиса была уже рядом с ним на опасно качающейся люльке. Он
– Вниз! – крикнул Дронго, запуская механизм. И люлька стремительно полетела вниз.
Они упали, больно стукнулись, когда люлька замерла в нескольких сантиметрах от земли. Сверху уже высовывались головы полицейских, некоторые начали стрелять.
– Бежим! – скомандовал Дронго, подтолкнув женщину.
Они вскочили и побежали под выстрелами полицейских. Внезапно женщина вскрикнула.
– Что с вами? – обернулся Дронго. – Вы ранены?
– Кажется, подвернула ногу, – виновато ответила она.
Он наклонился, поднял ее на руки и побежал в сторону старого города. Позади слышались крики случайных прохожих, выстрелы полицейских, испуганные вопли женщин.
Часть третья
ГОРОД МИЛЛИОНЕРОВ
Баку. 9 апреля 1997 года
Касумов привез Мансимова в изолятор Министерства национальной безопасности. После громкого побега отсюда бывшего министра обороны и еще нескольких арестантов огромное здание обнесли высокой оградой, повсюду расставили охрану, усилили охрану в самом изоляторе. Сбежать теперь отсюда не было никакой возможности.
Касумов не стал дожидаться утра, сразу вызвал из дома сотрудника технического отдела, с которым они вместе осторожно открыли «дипломат». Предосторожности, как, впрочем, и полагал Касумов, оказались излишними, чемоданчик был набит деньгами и документами. Выяснилось, что у Мансимова имелось несколько паспортов, среди которых был и на имя турецкого гражданина с фотографией Ильяса Мансимова.
Только после того, как все было задокументировано, Касумов позволил себе поспать у себя в кабинете два часа и уже в девять утра встречал своих сотрудников чисто выбритым и в свежей сорочке. Никто не понимал причин радостного блеска в его глазах. Все приходившие на работу сотрудники считали, что видятся со своим начальником в последний раз, он же, наоборот, собрал совещание и даже давал задания на перспективу.
Ровно в десять часов утра министр вызвал к себе Эльдара Касумова. В кабинете находился и мрачный заместитель министра. Ему уже сообщили о недовольстве самого президента происшедшим в аэропорту взрывом. И теперь заместитель министра готов был обрушить весь свой гнев на голову Касумова, требуя не только его увольнения из органов, но и отдачи под суд.
Когда Касумов вошел в кабинет, министр, не приглашая его сесть, мрачно спросил:
– Где заявление?
– Разрешите доложить? – попросил Касумов.
– Не разрешаю. Почему нет заявления?
– Я считал, что вы уже знаете, – улыбнулся Касумов.
Это улыбка выбила из равновесия заместителя министра. Он взорвался.
– Ты чего улыбаешься? – закричал
Более догадливый министр поднял со стола сводку вчерашних происшествий, которую еще не успел прочесть. И изумленно посмотрел на Касумова.
– Ты его нашел?
– Так точно, – еще шире улыбнулся Касумов.
– Где он?
– В следственном изоляторе, – махнул рукой Эльдар, – мы привезли его сегодня утром.
Заместитель министра внезапно понял, что произошло чудо. Он замолк, недоуменно глядя на лежавшую перед министром сводку.
– Так вы его нашли? – тихо спросил он.
Касумов кивнул.
– Молодец, – громко сказал министр, – я в тебе никогда не сомневался. Молодец, – радостно повторил он. – Мы утерли нос и МОССАД, и СВР.
Он посмотрел на своего притихшего заместителя и громко повторил:
– Какой молодец!
Заместитель нехотя кивнул. Он уже понял: ситуация кардинально изменилась.
– Что думаешь делать? – спросил министр.
– Будем работать, – улыбка все еще не сходила с лица Эльдара. Несмотря на свою должность, он был еще так молод, ему не было и сорока лет. – Мы уже вызвали следователя, – сообщил он, – но сначала я хочу сам с ним поговорить.
– Правильно, – одобрил министр, – сначала выжми из него все, а потом передавай его следователю. Нам нужно знать все, – подчеркнул он уже радостным голосом.
Касумов вышел из кабинета, чувствуя страшную усталость. Он не спал почти двое суток. Вернувшись к себе, он приказал доставить Ильяса Мансимова. Тот вошел угрюмый, агрессивный.
– Почему меня арестовали? – сразу перешел в атаку.
– У тебя целый букет обвинений, – махнул рукой Касумов, не забыв включить магнитофон. – Начать перечислять или ты сам знаешь?
– Ничего я не знаю, – огрызнулся Мансимов.
– Знаешь, – уверенно сказал Касумов, – начнем с самого начала. Ты разработал и помог международному террористу Ахмеду Мурсалу провести аферу с тремя паспортами, в результате подменяющие друг друга люди обеспечивали террористу беспрепятственный переход границы.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пожал плечами Мансимов.
– Затем ты помог организовать прием багажа Натига Кура, который тот привез из Москвы. Есть показания бывшего начальника смены Гулиева о том, как ты встречал Натига Кура в аэропорту Баку.
– Это не преступление.
– И наконец, ты вместе со своим сообщником Шарифом Ахмедовым убил жителя Нардарана Акрама Велиева, который попросил своего соседа, чтобы его родственник оказал услугу твоему турецкому другу. По-моему, целый букет. Вполне достаточно. Нами точно установлено, что в ту ночь машина Шарифа была у дома убитого. Твои отпечатки пальцев найдены в доме. Ты ведь понимаешь, что это смертный приговор. Ты опытный человек, Ильяс, и должен все сознавать. Очевидно, ночью вы приехали к своей жертве. Видимо, ты познакомился с ним через Шарифа, который возил туда воду. Но в эту ночь он сделал ошибку. Решив перестраховаться и создать себе алиби, он невольно выдал себя. Он не стал заполнять бассейн именно убитого, тогда как все другие бассейны были полны воды. А все соседи видели, как водовоз Шарифа стоял у дома убитого. Вы ошиблись, и эта ошибка стоила жизни твоему напарнику.