Гранд-адмирал. Превосходство
Шрифт:
Что ж, как говаривали мудрецы прошлого: «Дворянство это не только привилегии, но и обязанности. Причем не так-то легко понять, каких больше — первых или последних».
В современной действительности можно безошибочно сказать, что обязанностей.
Особенно, когда ты — член Имперского Правящего Совета.
Поэтому, хочешь или не хочешь, но ты должны выдерживать всю ночь в неудобном платье, на предательски хрупких каблуках, с нелепой прической на голове, чинно и с достоинством общаться с каждым, кто появился на приеме, уделяя хотя бы несколько минут своего драгоценного времени. И пусть
В соответствии с теми же самыми неписанными правилами.
Потому как иначе…
Ой, да никто из аристократов и не задумывается о том, что будет в том случае, если кто-то из них нарушит неписанные правила и будет вести себя как простой человек.
Каждый понимает, что есть «хочу», а есть «надо».
Несмотря на то, что галактика — огромна, и аристократических домов в ней тысячи, а возможно и сотни тысяч, лишь немногие из аристократов по-настоящему свободны и делают ровно то, что хотят.
Ио Империя в опасности. Вот уже долгих шесть лет.
И долг каждого аристократа — приложить все усилия для того, чтобы сохранить хотя бы то, что осталось.
Баронесса Фина Д’Аста (спойлер — и у нее есть скелет в шкафу)
Стянув с себя все эти мерзкие кружевные юбки с мстительной ненавистью к роскошному черно-красному платью, пошитому исключительно для минувшего светского раута, баронесса Фина Д’аста с плохо скрываемым удовольствием потратила несколько секунд, чтобы затолкать ногой предмет одежды в мусоросборник.
Улыбнувшись собственным мыслям о том, как это недоразумение сгорит в печи, молодая женщина отправила вслед за платьем и декоративные украшения из кружевной ткани. В конце концов туда же полетели и великолепные черные туфли, натершие ей ноги до мозолей. Правда, перед тем как обувь исчезла в прямоугольно жерле мусоропровода, баронесса не отказала себе в удовольствии мелочной мести, отломав каблуки, от хождения на которых у нее буквально отваливались ноги. Окажись под рукой что-нибудь острое, она бы еще и колодки разрезала на мельчайшие кусочки.
Что ж, пусть эти орудия пытки считают, что им повезло.
Забыть как страшный сон.
Тряхнув серебристыми платиновыми волосами, она поуютнее укуталась в теплый халат, присев на мягкий пуфик перед трюмо и потратила несколько минут на то, чтобы убрать из волос эти хаттовые заколки, спицы, «невидимки» и прочие металлические элементы, которые придавали ее волосам ту невообразимую смесь дикости и великолепия на прошедшем вечере.
И лишь только после этого, избавившись от всего, что она так ненавидела, аристократка смыла с лица легкий макияж, окончательно убрав отпечаток праздности.
Добравшись до роскошной софы, баронесса с превеликим удовольствием забралась на нее, вытянув свои стройные ноги и позволив им хоть немного отдохнуть. Подхватив стоящую на тумбе рядом с диваном
Идиотские правила.
Идиотский прием.
Идиотский корсет!
Из-за этих трех идиотских моментов она еще с прошлого вечера, с самого начала приема, устроенного Имперским Правящим Советом, была голодна как ранкор. Потому что правила не позволяли ей даже хаттову тарталетку умыкнуть и съесть! Ведь нужно же поговорить с каждым напыщенным и выряженным в дикие смеси цветов ку-па, желающего произвести впечатление на молодую дочь барона, владеющего сектором Д’аста.
Наслаждаясь вкусом фруктов, а так же потягивая вино из бокала, она испытала практически неземное блаженство.
Нет, если рай в самом деле существует, то пусть там будут вино, фрукты и мягкий диван.
Впрочем, есть большие подозрения относительно того, что после смерти все они попадут в ад.
И будут носить кружевные платья с корсетами на высоких каблуках и кланяться, улыбаться, вести праздные беседы, в то время как вокруг них будет бушевать пламя адского котла…
Из раздумий о высоком ее вывел сигнал голографического коммуникатора. Дорогостоящий приборчик лежал на той же тумбе, откуда она прихватила фрукты и вино.
Не так уж много разумных знают частоту этого устройства.
А из числа тех, кто осведомлен, на данный момент она не хотела общаться вообще ни с одним.
Раздумывая над тем, не пролить ли на голокомм вино, молодая баронесса все же решила не жертвовать даже каплей вина, стоимость которого составляла более десяти тысяч кредитов за бутылку. Да и выдержка… Закупоривали эти бутылки еще тогда, когда джедаи резали мандалорцев на Галидраане.
Изящный по-аристократически тонкий и ухоженный пальчик коснулся клавиши активации голокомма. И тут же над проецирующей пластинкой появилось изображение немолодого мужчины в военном кителе. Который он носил более по старой привычке, нежели чем по причине реальной необходимости.
Итак, предстоял разговор с тем, с кем говорить она не хотела больше всего на свете. Хотя нет, это самообман. В Правящем совете есть олухи, с которыми даже одним воздухом не хотелось бы дышать.
— Здравствуй, папа, — она сделала показательный большой глоток вина. Его всегда бесила ее привычка баловаться алкоголем. — Ты как всегда вовремя. Всегда мечтала встретить ориндский рассвет с бокалом вина, вазой фруктов да еще и поговорить с дражайшим родителем. Тебя не смущает, что я уже вторые сутки на ногах и все дела могут подождать, пока я не отдохну?
— Твое вино может подождать, но не я, — резко ответил дражайший родитель. — Тебе не двадцать лет, чтобы мы продолжали пикировку.
— А ты не Император Палпатин, чтобы наплевать на чужую личную жизнь и звонить когда тебе заблагорассудится, — фыркнула баронесса. — Ох, каким же замечательным было время, когда ты делал все, чтобы не общаться со мной.
— Вздорная девчонка, — рыкнул родитель. Фиса лишь улыбнулась.
— Благодарю, мой отец, — она наигранно улыбнулась и сделала еще один глоток. Играть на нервах барона для нее в последние годы стало едва ли не любимым видом искусства. — Итак, чем теперь обязана?