Гранд-адмирал. Том первый
Шрифт:
Калиан повернулся к транспаристали иллюминатора, оценивая диспозицию.
Крейсер мон-каламари слева по борту и чуть выше, «Оскорбительный» — справа и ниже. Расстояние до первого меньше, чем до второго и…
— Рулевой! — заорал Калиан, всё ещё не понимая негромкости своего голоса. — Поворот влево на тридцать градусов. Полный ход к МС80. Аварийные источники пустить на дефлекторы.
Посмотрев на застывших в удивлении членов вахты, капитан улыбнулся.
— Рановато нам сегодня умирать, — он улыбнулся, видя как помощник,
Собственно, никто в этом не сомневался, но я лишний раз констатировал тот факт, что Сайр Йонка своё дело в вопросе подготовки личного состава хорошо знает. Всплески энергии из турболазерных батарей сотрясали носовую часть «Химеры», уже лишённую щитов. Испаряющаяся броня каплями металла распространялась в вакууме, вместе с обломками и телами погибших от декомпрессии членов экипажа.
Гилад и так не питал особой надежды, что нос его корабля выглядит как-то иначе, нежели обугленный и разбитый бесформенный ком. Сит бы побрал этого Йонку! Сит бы побрал К’баота, так не вовремя решившего «вздремнуть»!
Более десятка ионных пушек левого борта «Химеры» выстрелили одновременно. Со стороны этот залп казался волной бело-голубой энергии, схлынувшей с одного звёздного разрушителя и мчащейся в сторону его «систершипа».
«Свобода», чьи дефлекторы впитали в себя эту разрушительную энергию, словно вздрогнула, порадовав глаз замолкнувшими батареями правого борта.
— Капитан, мы потеряли пятнадцать процентов мощности оставшихся батарей!
— Щитов по левому борту больше нет!
Доклады один «радостнее» другого.
— Развернуться к «Свободе» правым бортом, — скомандовал он, бросив взгляд на сидящего в кресле гранд-адмирала.
Чисс, словно изваяние, не сводил глаз с развернувшейся картины сражения между авиагруппами Империи и мятежников. Порядком обескровленные эскадрильи «Химеры» отступали и их сменяли пилоты «Немезиды», с жаром приняв эстафету охоты за «крестокрылами» противника.
Среди вспышек гибнущих МЛА взрыв на крыше рубки «Свободы» показался чем-то несущественным. А вот развернувшееся у её двигателей огненное инферно — более стоящим.
— Регистрируем уничтожение проекторов щита на «Свободе»!
— Дюзы двигателей «Свободы» повреждены! Падение хода на семьдесят процентов!
Республиканский звёздный разрушитель немедленно огрызнулся из всех орудий. Невооружённым взглядом были видны вспышки уничтоженных TIE-бомбардировщиков, уходящих в сторону после удачного налёта. Некоторым повезло — они либо уклонились, либо турболазерные болты прошли мимо них.
— «Штурмовой ястреб» отключает постановщик помех! — сообщил лейтенант Тшель.
Пеллеон выругался. Ладно «Свободе» досталось, но есть же ещё звёздный крейсер мон-каламари! У него тоже есть системы связи — и на зависть
— Не переживайте, капитан, — донёсся до него голос гранд-адмирала. — Бомбардировщики «Штурмового ястреба» уже отработали по рубке и системам связи МС80.
— Да, сэр, — бросил Пеллеон. — Как скажете.
— Средний вперёд, — приказал Траун. — Подводите нас ближе к левому борту «Свободы». Там уже фактически нечему стрелять. Передайте штурмовикам — пусть готовятся к абордажу. Сопротивляющихся не жалеть — мы предлагали им выбор.
Капитан Сайр Йонка с трудом отлепил себя от палубы и поднялся на ноги. Голова казалась такой тяжёлой, что удивительно, как ему вообще удалось это сделать. Рефлекторным движением он смахнул с лица капли пота, посмотрел на пальцы — почему пот красный?
Через мгновение он понял, что на его руках кровь.
Не только лишь его — всего экипажа.
Оглядевшись, он посмотрел на мостик за своей спиной. Но лишь треск искрящейся проводки и гарь горящей изоляции да оборудования встретила его.
Ни одной живой души в поле зрения.
— Кто-нибудь! — крикнул он в дымный полумрак капитанского мостика. — Доложить о ситуации!
Ему никто не ответил. Показалось, что кто-то мелькнул в дыму, но наваждение тут же исчезло.
Сайр на негнущихся ногах сделал шаг в сторону «ям». Ещё один.
Ноги подкосились, и он снова рухнул на палубу. Грудь больно ударилась по срезу, а глаза выхватили картину развороченного оборудования и истерзанных тел вахтенных офицеров. На глаза попалась чья-то оторванная рука, сжимающая в пальцах регулятор. Остекленевшие глаза старшего артиллериста — и кусок металла в его шее, из-под которого слабыми толчками выливалась последняя кровь.
Сайр моргнул и понял, что артиллерист умер.
Оттолкнувшись от палубы, он попытался проползти на карачках по центральному помосту, но новый удар буквально смёл его с места, сбросив во вторую яму.
С отчётливым хрустом сломалась нога, на которую он упал. Не его нога. Конечность принадлежала оператору лучей захвата — молодому пареньку, энсину, пришедшему на флот чуть меньше недели назад, половину черепа которого словно ножом срезало. Мёртвые глаза смотрели прямо перед собой — на командира, который не внял голосу разума и ввязался в бой, в котором ему не суждено было победить.
Гранд-адмирал сыграл на его честолюбии, прекрасно зная, как выглядят со стороны его флот. Никто бы не устоял перед таким искушением — самому добить подранков. Так пилоты истребителей увлекаются охотой за подбитой целью, не замечая, как им с кормы заходят новые противники. С тех самых секунд жизнь азартного летчика исчисляется мгновениями, необходимыми для того, чтобы лазерный луч преодолел разделяющее охотника и его жертву расстояние.
Сегодня капитан Йонка должен был выступить в качестве охотника.