Гранд-адмирал. Том первый
Шрифт:
— Сэр, а как знание их психологии поможет нам победить при Хасте?
— Терпение, капитан, — посоветовал я. — Скоро вы всё поймёте. Мон-каламари по своей природе любознательны, но в то же время консервативны. Взять, например, их орбитальные верфи. С одной стороны, это демонстрация устремления к освоению космоса и забота об экологии своей планеты — ведь сборка кораблей на орбите куда как более экологична и продуктивна ввиду отсутствия силы тяготения планеты в тех же значениях, что и на поверхности. И в то же время, мон-каламари не поместили свои стапеля просто в космосе, за пределами орбиты Дака. Как думаете, почему?
— Так проще действовать логистическим службам? — предположил Гилад.
— Не
— Насколько я помню, мон-каламари, в частности адмирал Акбар, известны почти легендарным качеством решимости и преданности своему делу, — произнёс Пеллеон.
— Правильно, капитан, — произнёс я. — Неспроста во мне бытует уверенность, что однажды вы станете адмиралом.
Пеллеон смущённо потупил взор.
— Продолжим, — сказал я. — Мон-каламари неспроста считают упёртыми. Если их народ определился с курсом действий, их было нелегко отклонить от этого решения. В том числе, это отражается на их идеализме, который превращается в зацикленность на делах, которые с самого начала казались безнадёжными. Их храбрость и самоотверженность демонстрируются тогда, когда в этом возникает необходимость. А следовательно, переносим всё ранее сказанное на ситуацию с альдераанцами. Несправедливо подвергнутый уничтожению дружественный мир — Альдераан. Беженцы, которые атакованы противником. Их сородич, добившийся высокого положения в обществе и несправедливо обвинённый в государственной измене. Добавьте при этом идеалистическую тягу мон-каламари всё делать строго по правилам и нетерпимость к тем, кто нарушает закон — мы знаем об этом из огромного количества примеров по всей галактике, когда мон-каламари недолюбливают контрабандистов и совершенно отрицательно относятся к пиратам. В данном случае, нападение имперского корабля на «беззащитную планету» будет расцениваться противником как акт пиратства или преступления. При таких условиях идеалисты мон-каламари, славящиеся своим ведением войны «со злом» непременно бросят против нашего среднего крейсера минимум пару звёздных крейсеров из своего арсенала. Учитывая, что у нас есть осведомитель на Даке, мы будем достоверно знать о том, когда и в каком составе выйдет конвой со снаряжением. Рассчитав время, при котором отозвать несколько звездолётов из конвоя и бросить их на «Разящий» мон-каламари будет проще, чем подвергать и далее опасности Новый Альдераан в ожидании прибытия отряда или соединения с самого Дака, мы получаем ослабление эскорта противника. Учитывая разницу во времени между нашей атакой и выходом конвоя с вооружением, получаем, что нам не придётся биться одновременно и с охраной верфей и с их подкреплением.
— Как только они узнают об атаке на верфи Хаста, то могут отправить подкрепление, — заметил Пеллеон.
— Именно для этих целей вплоть до завершения операции, на месте будет оставаться подруга нашего дженсаарай, леди по прозвищу «Злючка», — пояснил я. — Караван с припасами выйдет, самое позднее сегодня — завтра. Им необходимо два-три дня на то, чтобы добраться до Хаста. Нам, благодаря прыжку по другому пути — меньше. Следовательно, что атака на верфи, что атака на Новый Альдераан, может быть сорвана исключительно силами конвоя. Который мы разделим.
— Сэр, но ведь патрули в секторе…
— Не представляют для нас угрозу, — пояснил я. — Благодаря усилиям советника Фей’лиа, основные
— Корабли на верфях могут быть не готовы к полётам, — заметил Пеллеон.
— Именно поэтому наша цель заключается в захвате, а не уничтожении транспортов с деталями, — напомнил я. — За сутки работники верфей способны привести корабль и обесточенные станции в порядок после серьёзного сражения. Подготовить всё необходимое к отбытию много времени у наших специалистов не займёт. Уж как-то установить запчасти на практически собранные звездолёты наши техники при поддержке местных рабочих точно смогут. Впрочем, протокол ремонта кораблей везде один — сперва внутренние работы, затем внешние. Уверен, что нам достанутся непосредственно корабли с не заделанными пробоинами. Неприятность эту мы как-нибудь переживём.
Капитан Пеллеон, посидев несколько минут в полном молчании, произнёс:
— Я правильно понимаю, что вы не просто так приказали сосредоточить большую часть десантных сил и средств на борту «Коликоидного роя» и «Феникса»?
— Именно так, капитан, — произнёс я. — Первый обладает внушительным авиакрылом, пусть и устаревших дроидов-истребителей. Дроиды из его десантного крыла сослужат для нас хорошую службу в вопросах атаки кораблей прикрытия и зачистки звездолётов у ремонтных стенок. А у «Феникса» просто внушительные ангары, что позволяет разместить внутри корабля большое количество десантных средств. А уже это в свою очередь предопределяет тот факт, что захват ремонтируемых кораблей пройдёт сравнительно быстро.
— А «Дракон»? — поинтересовался Пеллеон. — Он же не выдержит линейного боя…
— Ему и не нужно, — заметил я. — Задача нашего модернизированного «Венатора» заключается в том, что он избавит нас от угрозы орбитальных защитных станций. Если справится достаточно быстро, то и шесть звёздных крейсеров мон-каламари из состава сил прикрытия тоже станут нашими быстрее, чем адмирал Акбар окажется оправдан.
— Хотелось бы верить, гранд-адмирал, — произнёс Пеллеон. — Если мы победим, на нас в одночасье начнется охота невиданных масштабов…
— Не «если», а «когда», — уточнил я. — И да, капитан, вы всецело правы. Никто и никогда не простит нам подобной наглости. На беду наших недругов, роль жертвы уже определена. И будьте спокойны — это не мы.
Судя по мелькнувшему скепсису в глазах командира «Химеры», уверен он не был.
Что ж, история нас рассудит, дорогой капитан.
— Доброе утро, принцесса Органа-Соло, — поприветствовал её сразу после того, как девушка открыла глаза, вкрадчивый и хорошо поставленный голос человека в имперской форме.
Лейя, едва осознав кто перед ней, с негромким вскрикиванием подалась назад, вжавшись спиной в переборку каюты, которую занимала на борту «Верности».
— Не трогайте меня! — чуть дрогнувшим голосом произнесла она. — Я всё равно ничего вам не скажу!
— Уверен, что это так, — скучающим тоном произнёс сидящий напротив неё имперский офицер в форме Имперской Службы Безопасности. — Позвольте представлюсь. Подполковник Астарион, контрразведка.
— Моё имя вы уже знаете, — выдавила кривую улыбку Лейя. — Если ваше прибытие — это проявление акта дружелюбия, то я попросила бы оставить меня, так как необходимо…