Грандмастер горы духов

Рейн Леа

– Невозможно утверждать это с точностью, так как по его лицу нельзя было что-то прочитать. Он словно носил непроницаемую маску. Однако его глаза… О, они хорошо мне запомнились! Таких глаз я еще никогда не видел. Они были серые. Я бы сказал, серебристые и как будто светились.

– Э… – Вэйдун чуть запнулся. – Ничего странного при этом не происходило?

– Что вы имеете в виду?

– Его глаза светились непрерывно или меняли цвет?

– Сколько я его видел, они так и оставались серебристыми.

– Он тут никому не грубил, ничего не крушил?

–

Нет, он вообще был будто лишен эмоций.

– Понятно. – Вэйдун отсыпал еще денег. – Пусть нам в комнату принесут ужин.

– Разумеется. Господин, госпожа. – Служащий откланялся и поспешил вниз.

– Разве тебя не знает каждый человек в империи? – спросила я, когда мы зашли в комнату. – Почему никто не понял, кто ты?

– А почему никто не узнал тебя? – протянул он. Я поняла, к чему Вэйдун клонит, но он все равно решил пояснить: – Если бы я явился сюда с оравой стражников и в красной одежде, то все сразу бы поняли, что я принц, а раз я пришел просто так, никому и в голову не придет, кто я на самом деле.

– Допустим.

– Более того, если я начну это доказывать, меня обзовут лжецом. – Вэйдун усмехнулся. – Давай поглядим, что у нас тут.

Поскольку Дэмир был тут несколько дней назад и в комнате успели пожить другие люди, вряд ли могло обнаружиться что-то интересное.

– Зачем он отправился домой, как думаешь? – спросил Вэйдун, расхаживая по комнате, как собака-ищейка.

– Не знаю. Не думаю, что дома его ждут с распростертыми объятиями.

– Расскажи мне об этом подробнее.

– Он вырос во дворце в Кумларе. Сейчас столица Кумлара перенесена в город Китапхан. Когда мы там были, Дэмир убил своих братьев, Улуга и Менгу, и хан Гирей его изгнал.

Я рассказала обо всем, что знала о детстве Дэмира. О его конфликтах с братьями, о желании быть принятым приемным отцом и о том, как братья его убили: один из ревности, другой из мести.

– Он не справился, – вынес вердикт Вэйдун.

– То есть? – не поняла я.

– Я не просто так спрашивал про глаза. Раз они не приобретают нормальный цвет, значит, в борьбе с самим собой он проиграл. Уступил своим дурным желаниям и позволил им себя захватить.

– И что с ним теперь будет? – испугалась я.

– Не знаю. Все зависит от него самого.

– Но Белый тигр сказал, что Дэмир справится.

– Может, он имел в виду то, что Дэмир выживет, а не то, что сможет себя контролировать, – невозмутимо ответил Вэйдун.

– Что он собирается делать? У тебя есть какие-то догадки? Может, он хочет освободить свою страну?

– Нет, Дэмир едет не в Кумлар. Он ведь теперь царь Ора-Мариса?

– Но он сказал, что поехал домой, – возразила я.

– Дом не обязательно то место, где мы родились и выросли. И дом может быть не один. Судя по всему, в Кумларе он был не особенно счастлив, а Ора-Марис для него тоже своего рода дом, наследие его матери. Я думаю, ему взбрело в голову предъявить свои права на престол Ора-Мариса. Так он продемонстрирует хану Гирею,

что тоже чего-то стоит, причем с рождения, а не благодаря его покровительству. Старая обида. Если все это время он с ней справлялся, то теперь она вылезла наружу. Полагаю, вскоре мы получим известие о том, что в западном государстве новый царь. Я вышлю цанрен, чтобы они ехали за ним в Ора-Марис, а завтра мы с тобой вернемся во дворец, подготовимся к путешествию и отправимся следом.

Его слова меня оглушили. Дэмир не хотел становиться царем Ора-Мариса. Он вообще не собирался быть правителем. Он говорил, что хочет быть рядом со мной. Я говорила то же самое. Что же заставило его поменять мнение? Я вообще ничего не понимала.

– Не переживай, Шамай, – успокаивающе произнес Вэйдун и, положив руки мне на плечи, заглянул в глаза. – Ничего смертельного не произошло. Ничего, что нельзя исправить.

Он говорил уверенно, глядя на меня так спокойно, что я начала расслабляться.

Вэйдун прав. Ничего ужасного не случилось. Не нужно паниковать раньше времени, главное – действовать.

Мы поужинали. Я сидела в задумчивости и размышляла. Вэйдун пытался отвлечь меня посторонними разговорами, но я его не слушала и опомнилась, только когда пришло время ложиться спать. Вэйдун забрался на постель, и до меня дошло, что кровать в комнате лишь одна.

– А мне предлагаешь спать на полу? – спросила я.

– Почему? Я ведь не настолько толстый, чтобы занять все место.

Либо он действительно не понимал, что это не совсем прилично, либо издевался надо мной. Как бы там ни было, ночевать на полу я не собиралась, поэтому легла рядом.

– Разбужу очень рано, – предупредил Вэйдун. – Засыпай прямо сейчас.

Я глянула в его сторону. Он лежал на спине с закрытыми глазами и с выражением полной гармонии на лице. Уснул он мгновенно. Я не стала от него отставать и тоже провалилась в сон.

Казалось, только я прикрыла глаза, как меня кто-то пихнул в бок, и я резко очнулась. Небо за окном начинало светлеть, но солнце еще не вышло из-за горизонта. Стало ясно, что я проспала несколько часов, однако вставать было рано. Я поискала глазами, что меня разбудило. Вэйдун по-прежнему лежал рядом со мной на спине. В неясном предутреннем свете я все же смогла разглядеть, как болезненно исказилось его лицо. Ему явно снилось что-то плохое, и от этого он периодически нервно вздрагивал.

– Вэйдун, – тихо позвала я, дотронувшись до его плеча.

Он снова дернулся, по лицу прошли судороги. Чтобы мы оба сегодня выспались, я решила разбудить его от кошмара.

– Вэйдун! – Я хорошенько толкнула его в бок.

Он вскочил. Это было так неожиданно, что я ахнула и отпрянула в сторону. Вэйдун тяжело дышал, почти пыхтел, словно ему не хватало воздуха. Глаза были широко распахнуты, а на лице застыло какое-то потерянное, даже испуганное выражение. В эту минуту я поняла, что Вэйдун на самом деле не такой безумный и страшный, каким пытался казаться.