Грани моего Я
Шрифт:
– А что? – пациентка хлопает глазами, изображая недоумение. Лицо постепенно покрывает краска стыда. Она пытается массировать щёки, но от этого краснеет ещё больше.
– Вы спросили у меня разрешения снять туфли.
– Ну-да, спросила.
– После этого вы спрятали свои ноги.
– Я – спрятала?! Нет, вам просто показалось. Мне так удобнее.
– Что именно вам удобнее?
– Я не знаю. Вы снова загоняете меня в тупик!
– Что я делаю, чтобы загнать вас в тупик?
– Вы задаёте сложные вопросы.
– Какой сложный вопрос я
Пациентка молчит. Я молчу вместе с ней, не переставая наблюдать за каждым её движением. Наконец она поднимает вверх руки и складывает их крест-накрест.
– Всё, больше так не могу. Мне нужен перерыв.
– Мы не можем сейчас прерваться. У нас ещё двадцать минут до окончания сессии.
– Так давайте завершим её раньше.
– Нет. Мы заключили договор и обсудили все условия.
– Да что же это такое, чёрт возьми?! – вскрикивает она. – С вами совершенно невозможно разговаривать! Вы прямо как мой отец!
– Я напоминаю вам вашего отца? – спокойно спрашиваю я.
– Иногда. Когда ведёте себя вот так.
– Как именно?
– Мне кажется, вы меня не слышите.
– Как вы это поняли?
– Вы всё время спрашиваете меня обо мне. А я хочу поговорить о другом.
– О чём вы хотите поговорить?
– О своём муже! Я вспомнила! – она радостно подскочила. – Я говорила вам, что он мне изменяет.
– Да, вы говорили об этом.
– Он изменяет! – торжествующе воскликнула она. – Теперь я в этом точно уверена!
– Откуда взялась эта уверенность?
– Вы натолкнули меня на это!
Её глаза торжествующе вспыхнули. На миг я похолодела. Но тут же взяла себя в руки. Она ничего не должна заметить. Мои реакции – результат контрпереноса, не более того.
Пациентка не заметила. Она была поглощена своим внутренним озарением. Привычка переваривать саму себя срабатывает автоматически. Она слишком много ест и слишком мало насыщается. Бездонная трясина…
– Я не знаю, как это получилось, – объясняет она, – но, когда вы спросили, откуда взялась моя уверенность, я поняла, что она была всегда.
– Всё то время, что вы находитесь в браке?
– Пожалуй, да. Как будто она пришла вместе с моим мужем.
– И как она выглядит – эта уверенность?
Пациентка закатила глаза.
– Она красивая, ухоженная – этакая изысканная дама в фетровой шляпе и россыпью бриллиантов на щеках. Выглядит необыкновенно!..
– Что вы чувствуете по отношению к ней?
– К этой даме? Ну, а что я могу к ней чувствовать? Зависть!
– Зависть?
– Да, зависть! Потому что она красивее меня. А ещё она увереннее и гораздо спокойнее. Я так не умею…
– Вы описали, как выглядит эта дама. А есть ли кто-то, кого она вам напоминает?
– Кого напоминает? – тонкие губы вытянулись в трубочку. – Кажется, да, есть такой человек.
– И кто этот человек?
– Этот человек… – она снова пытается соскочить. Но в этот раз не удастся. Ассоциация вцепилась в неё прочно. И уже облеклась в самый настоящий образ. Я вижу это по её широко распахнувшимся глазам.
Томительная пауза, и стрелки часов, бегущих неумолимо. Мне бы хотелось, чтобы она завершила сессию признанием. Но, видимо, этого не случится.
– Время подходит к концу, – сообщаю я. – Нам пора завершать.
– Уже? – с нескрываемой радостью произносит она. – Какая жалость… Ну, что ж, продолжим в следующий раз.
– Что бы вы хотели сказать сейчас?
– Я? Да ничего. Всё уже было сказано.
– Как вы сейчас себя чувствуете?
– Очень хорошо, – она расплылась в улыбке. – И я очень благодарна вам за сегодняшнюю встречу. До скорого! – и она поднялась с кресла и, демонстративно виляя бёдрами, направилась к выходу.
– Всего доброго, – попрощалась я. – Напоминаю, что следующая сессия во вторник в 17.00.
– Я хорошо помню это. Спасибо!
Она ушла. Я слышала её шаги, звучащие в коридоре. Сейчас она вызовет лифт и поедет вниз. Я встала и подошла к окну. Увидела, как моя пациентка открыла дверцу своего роскошного автомобиля и села внутрь салона. У неё там дорогие кожаные сиденья, на которых можно удобно разместиться. Иногда она пользуется услугами водителя. Но сегодня за рулём сама. Я наблюдаю, как автомобиль отъезжает, и возвращаюсь к своему креслу.
Мне не хочется сейчас уходить. Приём пациентов на сегодня окончен, но я не спешу закрывать кабинет. Мне нравится эта прохладная тишина. Кресло напротив ещё хранит следы того, кто в нём сидел. У кресла тоже есть память. И каждый изгиб его запечатлевает, а затем повторяет изгибы души сидящего.
У человека есть душа. Он что-то чувствует, но не знает, чем. Показывает на сердце, но это не так. Душа его во всём – и в каждой клеточке тела. Когда болит разум, локализовать это ужасно сложно. И тогда пациент безмолвствует. Или говорит заветное «я не знаю». Мне тоже иногда хочется не-знать. Тогда мне было бы гораздо легче.
* * *
Дверь в квартиру незаперта. Значит, он уже там. Знает точное время, когда я приду. Опаздывать – не в моих привычках.
Переступаю через порог и спотыкаюсь. Громко ругаюсь. На звук моего голоса идёт Он. Мужчина, который принадлежит мне лишь наполовину. Его счастливые глаза смотрят на меня с любовью. Мне искренне хочется в это верить. Интересно, а как он смотрит на неё? Я могу предположить это, опираясь на свои знания. Он явный эпилептоид, а значит, поведение его стереотипно. Дальше мне рассуждать не хочется…