Грани обмана
Шрифт:
В сторону кабинета заведующей я не совалась, а помимо пола в центральном флигеле было множество поверхностей, которые нужно было протереть. Подоконники, плинтуса, столы в пустующих комнатах, стекла…
Парадокс, зеркал почти не было, зато окна сияли ровными гладкими квадратами, как от лучших современных производителей. Поневоле закрадывалась мысль, что зеркала убрали специально.
Чтобы женщины поменьше на себя смотрели?
Возможно. Недаром мыться им полагалось в сорочке…
Потянулись долгие снежные зимние дни. Я пожалела, что не прикупила зимней обуви, но выбраться в город уже
А потом полыхнула одна из воспитанниц.
Старшие девочки, лет тринадцати-четырнадцати, выходили из класса после занятий ближе к обеду. Я уже не дежурила под дверями в тщетной попытке подглядеть буквы – спасибо, у меня своих под матрасом навалом. Но так уж совпало, что я оказалась с ведром неподалёку. Как раз направлялась к лестнице, чтобы избежать столпотворения и не быть затоптанной спешащими в трапезную голодными пираньями.
Неожиданно у одной из учениц занялось платье.
Взяло и загорелось, само по себе. Сначала подол, а потом и лиф. Бедняжка, кажется, не сразу и заметила, что что-то не так. Опомнилась, лишь когда вспыхнули рукава, и отчаянно заскакала на месте, пытаясь сбить пламя, но вместо этого раздувая его еще сильнее.
– Лави, что с тобой?
– Держись!
– Помогите! – заверещали ее одногруппницы на разные голоса.
Недолго думая, я уронила на пол тряпку, подскочила и вылила на девочку полное ведро воды. Не слишком чистой, но в тот момент мне было не до сантиментов. Я очень хорошо себе представляла, что такое ожоги, тем более здесь, где медицинские услуги сомнительного качества и уровня.
За все время пребывания в этом мире врача я не видела еще ни разу. Кажется, скоро мне это предстоит.
Брызгами окатило и подружек несчастной. Они взвизгнули еще громче и отскочили.
Огонь и не подумал затухнуть! Наоборот, словно разъярившись от того, что ему пытаются сопротивляться, разгорелся еще сильнее, злее, уже видно было, как краснеет кожа на руках бедняжки.
Откуда-то слышался топот ног – сюда неслись воспитательницы, привлеченные воплями.
Сомневаться было некогда. На кону будущее девочки!
Я рванула ворот чопорного платья для прислуги. Пуговички посыпались мелким бисером, разбегаясь по коридору. Стащила через голову за секунды, не обращая внимания на вздохи и ахи, подскочила к жертве возгорания, повалила ее на пол и плотно накрыла юбкой, втихаря проговаривая недавно разученное заклинание, которое все не на чем было проверить.
Вакуум.
Тут главное не переборщить. Не хотелось бы оставить весь коридор без воздуха!
Космос здесь еще не освоили, так что называлось заклинание на самом деле «прореженный воздух». Рекомендовалось к употреблению в быту для лучшей консервации продуктов. Там, правда, нужно было всего-то
Больше всего я боялась, что не хватит сил.
Еще ни разу за все время тренировок я не добиралась до предела возможностей.
Истраченный резерв описывался в учебниках четко и ясно. Слабость, острый приступ голода, головокружение – анемия, одним словом. Лечилось сном и едой. Но чтобы дойти до подобного состояния, нужно было сначала выложиться целиком и полностью, до самого теоретического донышка.
Ежедневно я отрабатывала заклинания снова и снова, с утра до вечера, но ни разу не испытывала ни головокружений, ни резких приступов бессилия. Поневоле закрадывалась мысль, что резерв у меня на редкость обширный.
Вот сейчас самое время его проверить!
До нас наконец добежали преподавательницы. Первой подоспела заведующая, местрис Осборн, и не обращая внимания на лужи, опустилась на колени рядом с несчастной.
– Ох, Лавиния, как же так! – вздохнула она с непритворным сочувствием и сожалением. – Ты же так хорошо держалась, девочка моя!
– Простите, местрис… – прошептала бедняжка потрескавшимися губами.
Она вся дрожала, то ли от болевого шока, то ли от общего потрясения, широко распахнутые глаза слепо уставились в потолок. Из них ручейками, не прекращаясь, текли слезы. Мне и самой хотелось заплакать от сочувствия. Представляю, какие боли сейчас испытывает несчастная!
Только вот я не представляла, что самое страшное для нее еще впереди.
Местрис Осборн погладила воспитанницу по встрепанной макушке.
– Потерпи, милая. Скоро придет святой отец и избавит тебя от бремени, – заведующая осенила себя треугольным знамением.
Этот жест я частенько видела за обедом – перед едой некоторые служанки благословляли то ли себя, то ли пищу. Сейчас же мне от него стало не по себе. Я не понимала, зачем здесь сейчас нужен священник. Ей бы врача! Не все так худо, чтобы отправлять бедняжку в последний путь.
При мне еще ни разу не запечатывали магичек.
Впрочем, все когда-то происходит впервые…
Глава 6
Лавиния лежала, постанывая, не предпринимая ни малейших попыток подняться. Я сидела на коленях рядом, удерживая на ней платье. Один раз попыталась его убрать – и огонь откуда-то появился снова. Местрис Осборн своей рукой припечатала и меня, и мое платье обратно, с наказом не шевелиться.
Я и не шевелилась.
Наконец, спустя бесконечность, вдалеке послышались увесистые, степенные шаги.
– Отец Ульвар, вы как раз вовремя! – воскликнула заведующая, с облегчением поднимаясь на ноги. – Мейс Шев все-таки не сдержалась. Ее нужно срочно запечатать!
– А я давно говорил, – пробурчал священник, переваливаясь с ноги на ногу и неспешно подходя к нашей живописной группе.
Нестись сломя голову ему мешало внушительное пузико, с трудом маскируемое просторной рясой. Поверх вышитых алой нитью одеяний его укрывала пушистая лисья шуба, украшенная хвостами. «Теплая, наверное», – подумалось мне с легкой завистью.