Грани Обсидиана
Шрифт:
– Ты же сам предлагал мне прийти в замок!
– Да, и ты отказалась, – заметил он. – Я спрашиваю, что ты делаешь здесь, в моей комнате? Я ведь мог запросто тебя убить, а потом уже разбираться, кто там притаился во мраке.
Кажется, насчет беспечности Волков я поторопилась… Я рассказала ему о своем юном проводнике, и Бэрин перестал хмуриться.
– Этот Гэв! Он у меня свое получит! Нашелся весельчак-сводник!
Бэрин поднимал кресло и, ворча, собирал осколки посуды.
– Присядь… ну вот, теперь
Я опустилась на край кресла. Бэрин вольготно развалился в другом, внимательно меня рассматривая.
– Итак, ты все же решилась прийти. А где твой брат?
– Я… о нем позаботятся.
Зихард обещал за братом приглядывать. Слово «приглядывать» из уст Хозяина имело скверный привкус, и я договорилась, чтобы Птица ходил к Рыжику через день. Конечно, пообещав взамен самое ценное нынешней голодной зимой – еду.
– Ну что ж, Берта позаботится о том, чтобы ты была сыта и, – Волк подмигнул, – чтобы у тебя не было ни одной свободной минутки!
– Берта?
– Хозяйка. Она здесь всем распоряжается, следит, чтоб мы не умерли с голоду, не превратились в ледышки без растопленных каминов и не заросли грязью… – Бэрин неожиданно засмеялся и заложил руки за голову. – Грозна! Не поверишь, мы все ее боимся!
Рубашку он так и не надел. Я глазела на тяжелые мышцы, широкую грудь. Шрамов на его торсе хватало – в каких боях он их получил и в каком обличье?
– Я знаю Берту столько, сколько знаю себя. Она появилась у нас в замке еще до моего рождения…
– То есть… Берта – человек?
Бэрин перестал улыбаться и сел прямо.
– У нас в замке много людей. Некоторые живут здесь постоянно. Но если тебе не понравится, ты вольна уйти, никто удерживать не будет.
Если бы вольна… Я отвернулась от его испытующего взгляда. Сказала:
– Мне надо будет проведывать брата.
И докладываться Зихарду. Скверно, но придется встречаться с ним чаще. Хотя Хозяин был непредсказуем – иногда он забывал обо мне на месяц, иногда призывал чуть ли не каждый день… Непредсказуемость времени вызова – продолжение пыток…
Хотя, скорее всего, он звал меня, когда накапливал свою мужскую силу.
– Хочешь есть?
– Что?
Бэрин похлопал себя по мускулистому животу.
– Я просто с голоду умираю! Совершим набег на кухню?
Наверное, здесь ложатся спать рано: нам никто не встретился. Или Бэрин вел меня своим, давно отработанным путем? Узкие проходы, спрятанные под гобеленами двери, короткие каменные лестницы… У меня даже голова закружилась. А ведь сложись все иначе, мой Рыжик с самого детства бегал бы этим потайным путем на кухню за лишним кусочком – мальчишки так быстро растут и всегда хотят есть…
Наконец Бэрин остановился и, приложив палец к губам, приоткрыл еще одну дверь. Оттуда повеяло теплом и запахами еды. Ах, как много
– Тушеное мясо, похлебка, пирог с яблоками… вот творог и печеные яйца… М-м-м… курица! Бери, что нравится, что ты опять застыла? Лисса?
Он был так увлечен, потчуя меня и снимая пробу сам, что даже не заметил, что в кухне появилась еще одна фигура.
– Та-ак! – зловеще произнесла она. Волк подпрыгнул от неожиданности, резко разворачиваясь. Крупная полная женщина, одетая в теплую рубаху с накинутой поверх безрукавкой, решительно шагала к нам. – А я-то думаю, что там за шум на кухне? Неужели крысы? Не-ет, тут кое-кто покрупнее крысы хозяйничает!
Подбоченившись, она встала перед Бэрином. Застыв с куриной ножкой в поднятой руке, тот имел пристыженный и одновременно плутоватый вид. Щеки и губы его блестели от мясного сока.
– Значит, ты слишком хорош, чтобы ужинать с леди и лордом?! – продолжала женщина… повариха? Та самая Берта? – А тайком пробираться среди ночи на кухню, запускать свои лапы в горшки и воровать еду, словно животное какое, это для тебя подходяще!
– Я ее пришел покормить! – Бэрин неубедительно ткнул в мою сторону куриной ножкой. Женщина шагнула ближе, щурясь и вглядываясь. Сказала тоном ниже:
– Не ври мне, мальчишка! Вижу, что ты жрешь, а она и не притронулась ни к чему!
– Это потому что она стесняется! – Бэрин с победным хрустом перекусил кость и улыбнулся нам обеим.
– Это потому что она думает, что в нашем замке живут одни невоспитанные звери-обжоры! – проворчала хозяйка. – Ну-ка, подай мне чашки!
В мгновение ока на чисто выскобленном столе появились чашки с похлебкой, кашей, тушеным мясом.
– Ешь, – сказала Берта – это была, конечно, она. – А то этот паршивый щенок сожрет все, и глазом не успеешь моргнуть!
– Да, – согласился Бэрин, раскачиваясь на стуле. – А потом еще и ею закушу! Ай!
Волк на моих глазах огреб полновесную затрещину.
– Чтоб я такого больше не слышала!
Парень потер затылок, усмехнулся:
– Да это вовсе не мои мысли, а ее!
– А откуда ей знать, шутишь ты или правду говоришь? Не обращай внимания, это сегодня на него такое настроение нашло! Что ж ты не ешь? Не вкусно?
Я принюхалась к чашке. Запахи просто оглушали. Взяв ложку, я осторожно зачерпнула густое варево…
И остановилась, лишь когда закончилась вся выставленная еда. Волк забыл уже раскачиваться на стуле и глазел на меня, открыв рот. Берта, пригорюнившись, подперла щеку рукой.
– Сколько ж ты не ела?!
Я осторожно положила облизанную ложку. Сказала стесненно:
– На самом деле я ела… но мало.
Не рассказывать же, что мы с Рыжиком почти на неделю растянули то, что я унесла из трактира!
Теперь найти бы где-нибудь теплый безопасный уголок, свернуться клубком и спать, спать, спать… Женщина спросила решительно: