Грани отражения

Ганская Юлия

В полупустом зале царило настроение заканчивающегося рабочего дня, когда остается всего лишь пара часов, и люди могут вернуться к своим диванам, пледам, горячей чашке чая, в круг семьи, чтобы собраться вместе. Или же отправиться развлекаться, проводя время так, как хочется.

Лия прижала ладони к горячим бокам стакана и вдохнула аромат. Божественно. Вспомнив о присутствии доктора, она подняла глаза и извиняюще улыбнулась. Он же словно и не замечал её, задумчиво глядя на искорку камня в кольце, будто

та завораживала его. Лия прервала тишину.

— Так чем я могу помочь?

— Ах, да, — он улыбнулся кончиками губам, спохватившись, — Это прозвучит немного смешно, но помочь Вы можете простой беседой.

Ян свернул салфетку, мастеря из неё какую-то причудливую фигурку.

— Скажите, Вы когда-нибудь испытывали ощущение, что всё, во что Вы верили, оказывалось ненастоящим? Ваши мечты вдруг разбиваются, а то, что казалось таким близким, внезапно становится недостижимым?

Лия удивленно подумала, что тема разговора оказалась куда как сложней, чем она предполагала, и ответила:

— Да, такое было.

— И что же Вы делали, поняв это?

— Я продолжала идти дальше. И не ждала, пока все изменится, — видя, что он ожидает более подробного ответа, она пояснила, — Я всегда знала, что если просто сидеть и ждать, то ничего не сможешь добиться. Если мои надежды разбивались, значит, я смотрела на них не под тем углом. И я все равно добивалась, но не останавливалась.

— И всё так просто? — пальцы доктора порхали, превращая салфетку в сложную вещицу, отдаленно напоминающую оригами.

— Я бы не сказала, — Лия сделала еще глоток, — Главное — не сдаваться, что бы ни происходило. Даже если кажется, что все потеряно.

Она взглянула на Дорнота. Его руки напряженно работали, но при этом он смотрел на её пальцы, охватывающие стакан с кофе. В глазах отражались искры отточенных граней камня, причудливо искажая цвет глаз до чернильной темноты и серой прозрачности одновременно.

— Всё хорошо? — Лия участливо заглянула в его лицо. С ним явно было что-то не так, словно его мучили его персональные демоны. Одним, из которых, точно была пустота, овладевающая людьми, внезапно выбитыми из колеи.

Дорнот перевел на неё взгляд.

— Не беспокойтесь, все хорошо. Просто я понял, что то, что я привык считать одним, прячет в себе массу сюрпризов. Неприятных, надо сказать.

Его лицо снова приобрело насмешливое и отсутствующее выражение. Лия, с затаенным вздохом досады, подумала, что он снова ушел от ответа, надевая одну из многочисленных масок. Она надеялась увидеть хоть на миг его настоящим, но каждый раз он словно играл в прятки, оставляя её в догадках и сомнениях, затягивая в новый виток лабиринта разгадывания.

— Наверно с моей стороны будет грубо, если я не объясню причину своих вопросов, — доктор повел плечами и

улыбнулся, словно речь шла о погоде, — Это касается близкого мне человека, оказывается, гораздо тяжелей узнавать в какой-то момент, что ты его совсем не знаешь.

Лия кивнула. Она не нуждалась в более детальных объяснениях. Сказанное вполне раскрывало непонятное поведение Яна. Нет ничего тяжелей, чем узнавать, что близкий человек оказывается чужим, словно между вами пролегает миллиард световых лет, и всё это — после того, как ты думаешь, что знаешь его лучше, чем себя.

— Спасибо, — доктор поднялся, словно стряхивая минутную откровенность, — разговор с Вами кое-что прояснил для меня. Доброго вечера Вам.

Он положил на стол то, что раньше было бумажной салфеткой, и направился к выходу.

Она продолжала пить кофе, уже остывший, но не потерявший своих достоинств, глядя на фигурку. Затем протянула руку через стол и взяла её. Это было странное, причудливо сложенное сердце. Она невольно оглянулась, почему-то надеясь увидеть Дорнота, но его уже не было. Он ушел.

Лия машинально опустила сердце в карман, поднимаясь из-за столика. Этот разговор затронул что-то, что было ей понятно. И не хотелось ворошить память, воспоминания, которые лезли в голову. Но было что-то, что не давало ей просто забыть разговор, и слова Яна продолжали звучать в голове.

Непонятное ощущение чего-то смутно важного преследовало её весь вечер, заставляя мысленно возвращаться снова и снова к разговору. От этого не могло отвлечь даже то, что в доме царила суета, принесенная женой брата, которая приехала с мужем навестить мать.

— Ты еще не знаешь, Лия собирается замуж, — обратилась мать к брату.

— Могу пожелать счастья, — кивнул он.

— Поздравляю, выйти замуж за коллегу весьма перспективно и умно, — подала голос Мелани, плохо изображая участие.

— Он не коллега, — возразила Лия.

— Правда? А кто? Менеджер?

— Он финансист, — вмешалась мать.

— Тогда есть надежда, что он не будет десяток лет оплачивать кредит на дом, а создаст более крепкие перспективы.

В воздухе запахло очередной ссорой.

— Как его зовут, не расскажешь? — постарался разрядить обстановку брат.

— Эрик. Эрик Маргулис, — Лия поправила штору.

— Не может быть, — пораженно выдохнула Мелани, — ты знакома с ним и до сих пор молчала?

Лия неопределенно повела плечами. Разве ей надо было кричать налево и направо про то, с кем она встречается?

— Это же тот парень, о котором писали в журнале, — Мелани возбужденно всплеснула руками, но внезапно осеклась, — постой, но он же вроде слепой? Боже, тебе придется жить со слепым. Хотя, за такое состояние на это легко можно закрыть глаза, не правда ли.