Грани Сингулярности

Тесленок Кирилл Геннадьевич

Чертенок забрался в коробку и спецназовец закрыл за ним дверцу. Никаких щелей и отверстий в коробке не было, и Люцика со всех сторон снова обступила кромешная тьма. Чертенок почувствовал, что коробку подняли и куда-то понесли. Судя по долетающим звукам многочисленных шагов, сопровождали всем конвоем. Как некую ценность, вроде гигантского алмаза. Или, наоборот, как нечто очень опасное, наподобие бомбы со сломанным часовым механизмом. Когда рванет, никто не знает.

Потом Люцик услышал тихие звуки каких-то заработавших механизмов и почувствовал, что коробка и он вместе с ней движутся вниз. Судя по всему,

конвой спускался на лифте.

Спуск продолжался довольно долго. Снаружи так и не донеслось ни одного звука человеческой речи. Создавалось ощущение, что спецназовцы и Рогов переговариваются посредством телепатической передачи мыслей.

Наконец лифт остановился и все снова куда-то пошли. Шли опять долго, много раз куда-то поворачивали. Люцик уже приготовился долбить в стену копытами, как вдруг коробку, наконец, поставили на пол и открыли. Чертенок выскочил на свет и с интересом осмотрел новую обстановку.

Одна фраза, наиболее точно характеризующая данное помещение - большая лаборатория. Везде ходили и что-то химичили люди в белых халатах, стояли молчаливые охранники с уже обычным оружием. Окон тут тоже не было, и помещение освещалось электрическим светом ламп. Гудели компьютеры, издавали протяжные писки непонятные приборы, шаркали подошвы сотен ботинок - вовсю кипела научно-инженерная работа.

Как только чертенок выбрался наружу, спецназовцы взяли его и Рогова в кольцо и наставили на беса свои пушки.

– Вы обещали, что меня тут накормят!
– хмурый Люцик подергал стоящего рядом Рогова за штанину.

– Ах да. Сейчас, - Рогов подал кому-то знак, и через пару секунд через кольцо спецназовцев снаружи прошел охранник с туго набитым пакетом. Ноздри Люцика сами собой расширились, и он с наслаждением втянул воздух, почувствовав в нем приятные ароматы. Как только пакет оказался в пределах досягаемости, чертенок ловко нырнул в него, скрывшись с головой. Тут же послышалось довольное сопение и чавканье, пакет на глазах начал уменьшаться в размерах.

Наружу Люцик выбрался очень довольный и тяжело отдувающийся. Он сыто рыгнул и уже с расположением посмотрел на Рогова и окруживших их бойцов.

– А теперь я хочу домой!
– заявил чертенок, ковыряясь ногтем в зубах.

– Хорошо, - кивнул Рогов.
– Мы скоро отпустим тебя.

– Правда?
– не поверил своим ушам Люцик.
– А «скоро» - это когда?

– Дело в том, Люцик, что нам нужна твоя помощь в одном деле, - Рогов опустился перед Люциком на корточки так, что голова агента оказалась на одном уровне с головой чертенка.
– Как только ты нам поможешь, мы тебя тут же отпустим.

– Не врешь?
– чертик прищуренным взглядом посмотрел агенту в глаза и чуть склонил голову к правому плечу. В этот момент он почему-то очень напомнил всем присутствующим Станиславского.

– Слово агента, - Рогов приложил руку к сердцу.

– Ну, хорошо, - кивнул Люцик, - А что нужно сделать?

– Нам нужно кое-что проверить. Провести один эксперимент. А чтобы его начать, нам нужно, чтобы ты немного посидел в этой штуке, - Рогов указал на здоровый агрегат с кучей проводов и кабелей.
– Мы проведем некоторые измерения, которые нам нужны, после чего ты можешь идти домой.

– А это не опасно?
– Люцик с сомнением посмотрел на прибор.

–

Нисколько, - заверил его Рогов.
– Буквально десять минут - и все!

– Ладно, - снова кивнул Люцик и решил не откладывать дело в долгий ящик: - Мне сейчас уже залезать или позже?

Рогов вопросительно посмотрел на одного из людей в белых халатах с шикарной белой бородой. Поймав взгляд агента, тот кивнул и произнес:

– Пусть залезает. Мы готовы.

– Тогда я пошел, - Люцик направился прямо к агрегату. Спецназовцы, не сводя с него своего оружия, двинулись следом. Один из ассистентов открыл в агрегате небольшую дверцу, Люцик как всегда ловко запрыгнул внутрь агрегата через проем и недовольно осмотрелся.

– Что-то изнутри уж больно на микроволновую печь похоже. Жарить меня будите? Типа, эксклюзивный деликатес из чертятинки?

– Профессор, объясните, - Рогов чуть толкнул стоявшего рядом бородача.

Надо сказать, внешность этот профессор имел довольно колоритную. Не смотря на обильную растительность на подбородке, профессор был лыс как колено. Также он носил огромные круглые очки-лупы, которые удерживались на длинном, почти как у пеликана, носу.

– Кхм, - откашлялся профессор, поправляя очки.
– Видишь ли... Люцик. Эта установка предназначена для измерения ряда структурируемых показателей, относящихся к нематериально-нелинейной структуре материи. Последние стандартные алгоритмы...

– Стойте-стойте, я ничего не понял, - замахал чертенок руками.
– На каком языке вы только что говорили? Говорите так, чтобы я понимал!

– Кхм, - вновь откашлялся профессор.
– В общем, мы хотим провести кое-какие измерения в твоем теле и взять некоторые пробы.

– Какие пробы? Что это?
– удивился Люцик.

– В медицине так называют... скажем так, части тела человека, которые он иногда отдает для изучения, чтобы медики поняли как этого человека в дальнейшем лечить. Эти части обычно небольшие и их потеря нисколько не опасна для здоровья. У тебя мы тоже возьмем эти пробы, но не от твоего материального тела, а от, скажем так, - профессор прищелкнул пальцами, - ну, пусть, нематериального тела. Души, если тебе так понятнее.

– Вау!
– Люцик похлопал глазами.
– А раньше вы такое уже делали?

– Да. С людьми делали это много раз. В том числе и со мной, - профессор положил руку себе на грудь.
– Как видишь, сейчас я вполне здоров и чувствуя себя хорошо.

– Не-е-е-ет, - прищурился Люцик.
– Людей вы измерять не могли.

– Почему?
– удивился профессор.

– Да они бы сюда просто не влезли бы! Я и то еле умещаюсь...

– А, вот ты о чем, - улыбнулся профессор.
– Для людей такая установка не требуется.

– Почему?
– даже обиделся Люцик.

– Из-за разницы в структуре нематериальных тел.

– Понятно, - ничего не понял Люцик, но переспрашивать не стал.
– Ладно, у меня вопросов больше нет.

– Тогда мы начинаем, - профессор кивнул одному из ассистентов и тот закрыл за Люциком дверцу. В который раз за короткий промежуток времени чертенок снова оказался в кромешной темноте.

– У меня скоро клаустрофобия начнется, - пожаловался Люцик.
– Тут так тесно, что даже мне дышать темно, а воздуха вообще не видно.