Грани Света. Хранитель

Четвергова Юлия

— Сандра, — строго взглянув на меня, слегка выгнула бровь Виктория Владимировна, — этот молодой человек утверждает, что вы знакомы и он приехал за тобой, чтобы отвезти в столицу. — ее глаза недовольно буравили во мне дыру, а взгляд так и кричал: «Я жду объяснений, доченька». Причем «доченька» — это повелительно-язвительная форма.

За спиной мамы стоял Габриэль во всей своей неземной красе и приветливо помахал рукой, широко при этом улыбаясь. Самодовольно. Нагло. Мол, «не ждала, а я пришел».

Я

его, действительно, не ждала! Точнее, ждала, но не вот так вот! Чего уж там, я даже не планировала знакомить вокалиста с мамой! Ни сейчас, ни в ближайшее время! Но, похоже, моим планам не суждено было сбыться…

Мужчина был при полном параде — классический брючный костюм черного цвета с белой рубашкой, но без пиджака. И без галстука — две верхние пуговицы были соблазнительно расстегнуты. В руках у него был торт и подарочный пакет. Второй подарок он, видимо, уже вручил маме, потому что в ее руках помимо букета цветов был большой подарочный пакет.

— Судя по взгляду своей дочери, она тебя знает, но зачем-то скрывала этот факт. — мама дружелюбно улыбалась Габриэлю, но я знала, что кроется за этой улыбкой. Если сравнивать Викторию Владимировну и Елену Ларцеву, то первая превосходила подругу в миллиарды раз по недовольству, когда утаивают что-то важное.

Мне конец…

— Прошу нас простить. — произнес Ангел бархатным голосом, обволакивающим сознание. Располагающим к себе. — Это моя вина. Мы не планировали афишировать наши отношения в ближайшее время, но я решил устроить Лекси сюрприз, так как намерения к ней у меня очень серьезные. — я вперила в брюнета злобный взгляд.

Поздно спасать тонущий «Титаник», если ты сам приложил руку к его потоплению!

Еще и все мое недовранье с Владом теперь пошло прахом! Я убью этого парня! Собственными руками перья выщипаю! Гад!

— Не стой в проходе, проходи. — мама жестом пригласила Габриэля за стол, а сама отправилась за вазой для шикарного букета роз.

— Ты что вытворяешь? — змеей прошипела я, как только Габриэль соизволил подойти ближе.

Мужчина, будто не замечая моего взбешенно-нервного настроения, поставил шоколадный торт на столешницу и принялся мыть руки.

— Уже.

— Что уже?!

— Уже вытворил. — самодовольно улыбнулся брюнет, вытирая руки о махровое полотенце.

— К чему все это?

— Я хочу сделать все правильно.

— Сделать что? — и резко выдохнула, добавив. — Мне из тебя все клещами все вытаскивать?

— Потом узнаешь. — загадочно ответил Габриэль, подмигнув. — Лучше тортик вон порежь, хозяюшка. — кивнул подбородком на десерт. И пока я хлопала ресницами и офигевала от поведения вокалиста, он одним быстрым движением сунул мне в карман небольшой подарочный пакетик.

И ушел к столу.

В этот момент вернулась мама с длинной золотистой вазой в руках.

Начала набирать воду в нее. Я тут же кинулась распаковывать и резать торт на кусочки, чтобы занять себя и свое внимание хоть чем-то, лишь бы только не ощущать злобную ауру, исходящую от мамы.

— Так, как, ты говоришь, тебя зовут? — выставляя букет в вазочку и небрежно расправляя лепесточки, поинтересовалась Виктория Владимировна.

— Простите, что сразу не представился. Меня зовут Денис Светлый. С недавнего времени мы с вашей дочерью встречаемся.

Встречаемся?! Что-то я впервые слышу об этом! Вот наглец! Я ведь даже согласия не давала, равно как и предложения встречаться мне не поступало!

Мама, закончив с цветами, присела во главе стола. Сложила руки в замок и поставила их перед собой. Красивая, статная брюнетка с «кошачьими» светло-зелеными глазами. Несмотря на возраст, она до сих пор была привлекательной и ловила на себе множество мужских взглядов.

И по щелчку пальцев могла из доброй матери превратиться в дотошного следователя…

Я закатила глаза, глядя на открывшуюся перед глазами картину. Началось. Она поняла, что рассказ про Влада, если и правдив (потому что я обычно не врала маме, лишь изредка что-то недоговаривала), то не совсем актуален.

Мужчина присел напротив мамы. Я спешно разложила торт по блюдцам и налила всем чай. Когда подносила чашку, руки так и зудели случайно опрокинуть чаёк на штаны противному Ангелу.

Зараза!

— Возможно, были причины, почему моя дочь не стала афишировать ваши отношения? Обычно я знаю, если она с кем-то встречается.

То же мне! «С кем-то встречается». Так сказала, будто у меня этих парней было пруд пруди, да еще и кандидатов на руку, почки и другие органы — вагон и маленькая тележка. Выбирай — не хочу. Хорошо, что Габриэль — мой Ангел-Хранитель, и ему наверняка известно и о таких незначительных деталях из моей скромной жизни. Не то я бы безбожно покраснела после этих слов.

Не удержавшись, закатила глаза, что не укрылось от бдительного взора Ангела. Но, мимолетно бросив на меня сверкающий ехидством взгляд, он тут же перевел его обратно на маму.

— Никаких причин, из-за которых можно было бы вам беспокоиться. — поспешил успокоить маму вокалист, правильно поняв ее воинственный настрой. — Ваша дочь слишком хорошо воспитана, чтобы вести домой каждого встречного. Поэтому я сам решил сделать первый шаг, и выразить тем самым всю серьезность своих намерений.

Суровые черты лица Виктории Владимировны слегка разгладились, но не до такой степени, чтобы потерять бдительность.

— Может, хватит делать вид, будто меня тут вообще нет? — вклинилась в их разговор. На меня скосились две пары глаз: привычно-саркастические и неодобрительные.