Грани

Дмитриев Валентин Григорьевич

— Ну что делать будем? — спросил здоровяк, глядя больше на своего напарника, чем на меня.

— Вообще он не прав. Поэтому ему нужно просто, легко и доступно объяснить, насколько он заблуждается в своём мнении на наш счет. Учитывая всю цепь создавшихся событий, у нас несколько вариантов выхода из этой ситуации. Какой выбрать, я решу позже.

Я обомлел. Откуда эти ребята, и кто они такие? С кафедры умственного труда? Наезд типа "Ты что, совсем оборзел? Тебе по роже давно не стучали?" был бы самым оптимальным при таком раскладе.

А тут? Я уже не знал, что будет дальше. Волосатый только открыл рот, чтобы, что-то сказать, но его перебила моя пассажирка.

— Так, Николай, — сказала деловым тоном. — Вы меня довезли, сколько я должна?

— Двести пятьдесят рублей, — ответил я автоматически, назвав обычную цену для рейса в этот район.

— Хорошо, — она достала кошелек из тиснёной кожи цвета английского седла и извлекла оттуда полсотни баксов, — вот.

Я ошалел снова. Да, сегодняшний день был горазд на сюрпризы.

— Извините, что вы подумали? — переспросила она.

Лицо волосатого рэкетира сморщилось, он явно что-то почувствовал. И это ему не понравилось.

— Боюсь показаться идиотом, но что здесь происходит? — спросил он, опуская очки на кончик носа. Его правая рука потянулась под пиджак.

Нужно было как-то выкручиваться. Не дожидаясь его слов, я сам пошел в атаку, ведь лучший способ защиты это нападение.

— Да кто вы такие, а? Вы знаете на кого я работаю? Вы знаете, кто мой начальник? Он десятку отмотал и в закон вошёл, вы на стрелке давно не бывали?

Волосатик сморщился еще больше:

— Кончай пальцы гнуть, бомбила. Терпеть не могу такие собачьи наскоки. Как будто на зоне, а не в стране живёте. Я с тобой как с человеком разговор вести начал, а ты… Но если хочешь, поговорим иначе, — рука исчезла под пиджаком, и я услышал знакомый мне ещё с армии щелчок предохранителя.

На меня нахлынул дикий страх. Сейчас мне запросто могут прострелить голову. Я видел его чёрные как смоль глаза и самое жуткое, в них ничего не читалось. Он был совершенно спокоен. Такие убивают, не раздумывая и никогда об этом не жалея.

— Ну что вы такое думаете? — оживилась вдруг девушка и обезоруживающе улыбнулась мне и волосатому.

Парень махнул своими патлами, чуть-чуть напрягся и расплылся в довольной улыбке. Лицо девушки вытянулось от удивления.

— Не удивляйтесь, — сказал он ей, — простой ментальный барьер. Вы, как я погляжу, девочка с перчиком?

Я почувствовал некоторое головокружение. Происходило что-то интересное. Неужели он тоже умеет читать мысли? Вот только я ничего в этом не понимал.

— А откуда у вас такая осведомленность? — спросила она, — Я думала, что этим сейчас никто не занимается.

— Значит занимаемся, все гениальное просто. А денег столько таксисту не давайте, он их все равно пропьет. Зачем вы здесь?

— Я собиралась снять квартиру в этом доме.

— В этой халупе? — саркастический смех. — В этом районе? Да вы, я смотрю, самоубийца?

— Нет, —

сказала она холодно. — Я здесь по делам, и меня зовут Елена.

— Знаете, что я вам скажу, Елена… Отправляйтесь вы лучше всё-таки в гостиницу. "Урал" самое оно. Нормальная цена, еда, услуги, вообще всё, что нужно. Хотите мы вас подвезем? — спросил он, убрал пистолет и сунул мне пятисотку, — думаю, ваш водитель не будет сопротивляться…

— Он не мой, я сама по себе.

— Вот и хорошо. Поедем? Заодно и поговорим о всяких интересных вещах. Вы же хотите знать, откуда я умею ставить барьеры?

— Хочу.

— Так в чём проблема?

— Ни в чём.

— Вот и отлично.

Она пошла к ним в машину, а я остался стоять на месте, тяжело дыша и сжимая взмокшими пальцами две купюры.

г. Степногорск. Гостиница "Урал", вечер

— Все легко и просто в этой жизни, Елена, нужно только правильно походить к ней. Тот, кто выбирает неверный путь, сбивается и пропадает, чаще всего навсегда.

— Вы так думаете, Дмитрий? Каков же тогда этот верный путь?

— Хотите честно? Я скажу. А чёрт его знает. Я живу так, как мне хочется и как мне живётся. Если всё хорошо, значит, я иду правильным путем, если плохо, значит нет, — я развалился на красивом диванчике и пил пиво. Рассуждать о вечном и преходящем лучше всего с пивом в руке.

— Вы богаты? — спросила она, подняв брови.

— Нет, что вы. Богатства мне не нужно, мне хватает. Я хочу спокойно спать по ночам. Ожидание больших дядек с автоматами наперевес, опасность в каждом закоулке и недоверие к партнерам… Нет, мне этого не нужно.

— Тогда чего же вы хотите? Я не понимаю.

— А что, по-вашему, человек может хотеть только денег и материальных благ? — я поперхнулся пивом.

— Ну а почему бы и нет? — она пожала плечами и убрала косу за спину.

— Это слишком мелко, я стараюсь мыслить масштабно.

— Люди никогда не мыслили масштабно, вы это знаете.

— А Гитлер, а Чингиз-Хан — это ли не масштабное мышление?

— Они, в конечно итоге, стремились лишь к материальному обогащению. Неужели вы считаете, что Гитлер болел за чистоту нации? Он просто хотел кусок побольше. И получил его, но перепутал карты и встал не на ту сторону.

— О чем это вы? — я не понял последней фразы.

— Ни о чем, потом, может быть, сами узнаете. Извините, я сболтнула лишнее.

Слишком загадочная особа. Люблю таких. Либо она просто заумная бабенка, либо тут действительно уникальный случай. Она многое знает, но делиться этим не хочет. Я недаром получил профессию психолога. Понимал, как вести себя с людьми и получать от них то, что мне нужно. Но здесь совсем другое. Из этого вывод: она не человек. Смешно? Угу. Обхохочешься.

— Так зачем вы здесь? — спросил я снова, делая глоток пива и доставая сигарету.