Грани

Я.В.А.

– Теперь поздно. – Оба замолчали. «Теперь поздно» – как легко он это сказал, будто и не про свою жизнь! Неужели он совсем не понимает, какую цену ему придется заплатить за этот «разгул»?! Или настолько боится расплаты, что всячески отрицает даже мысли об этом? Нет, она совершенно ясно видит в нем, мелькающее порой (или прорывающееся сквозь панцирь его хладнокровия?) отчаяние.

Удивительно, как эта маленькая, хрупкая на вид девушка может так крепко его обнимать. Ему нравилось то, как плотно она прижимается к нему: он чувствует ее тело, ее тепло. Как можно не влюбиться в эти наивные, полные страха и сочувствия глаза? Она так искренне переживает за него, так

боится и так верит в его исключительность – с ней и ради нее он может сделать многое, но ему боязно срывать этот плод – она увянет с ним, как вянет срезанная роза. Милая, милая девочка, но почему ты так доверчива, так чиста, так прекрасна в своем отчаянии? Как отказаться от тебя, такой нежной, такой верной? Ему хотелось испить ее любовь, ее ласку. До дна. Познать все радости, которые ему принесут ее чувства.

«Почему ты не остановишься? Как мне убедить тебя в обреченности такой жизни? Как мне уберечь тебя?» – эти мысли бились в ее голове беспомощными мотыльками. Такие же беспокойные. «Ему нравится эта игра. Эта слава. Этот страх, что окутывает его в глазах людей…»

И он пил ее: ее красивое тело, ее такие невинные мысли, ее первые, самые сильные чувства – все это было его безраздельной собственностью. Он видел, что во всем, что есть в ее более-менее взрослой жизни, он первый. И он хотел всегда владеть ей. Как сладко щемит сердце рядом с ней, как волшебно обнимать ее и ласкать, как радуется сердце при виде ее радостного личика, стоит ему войти в каюту. Сама любовь смотрела на него этими прекрасными, печальными зелеными глазами. И от того они казались ему только красивее. Она уже успела стать ему родной. Все ее печали и радости были открыты ему. Он был ее богом.

Глава 6. Жизнь вместе

– Лилит, – Роджер снова закурил. Его глаза влажно блестели в занавеси дыма. Царственные манеры придавали еще большее очарование аристократичной внешности, однако красота лица, мягкость и плавность движений не могли обмануть: он опасен, от него нужно бежать прочь. И она бы убежала, если бы только эта мысль могла прийти ей в голову.

– Завтра мы прибудем в Порт. Я сниму тебе домик, и ты заживешь милой и уютной жизнью. – Девушка посмотрела на него во все глаза, потом усмехнулась так, словно услышала величайшую на Земле глупость. Он, к слову, частенько в спорах с ней усмехался точно так же.

– Как это? Мы не будем вместе? – Уже с более серьезным выражением лица спросила рыжая.

– Не будем. – Спокойно ответил пират, игнорируя усмешку и интонации возлюбленной. – Я что похож на примерного мужа? – Не выдержав, поддразнил мужчина.

– В очередной раз хочешь меня оставить. – С убийственным спокойствием, даже некоторой долей мазохизма сказала она. – Я не хочу ждать тебя по полгода в Порту, пока ты таскаешься по борделям на другом конце света. – Возмутилась девушка.

– А ты хочешь по полгода сидеть в моей каюте и ждать, когда пираты решат позабавиться с тобой? – Желчно поинтересовался он. Собеседница промолчала.

– Тебе и самом деле так сложно научить меня хотя бы малой доли того, что знаете вы? – Осторожно спросила она.

– Чему же мне тебя учить? Убивать? – Разговор не клеился: оба собеседника были на грани спокойствия – она не переносила его категоричности, он ее горячности. Деспотизм здравого, но холодного разума и пылкость юношеского сердца.

Мысль о разлуке больно жалила сердце, но разум твердо на ней настаивал… Даже больше: требовал немедленной высадки Лилит со «Смерти» – мужчина хотел оградить ее от опасности.

«Как ее уберечь?

Ты не смог уберечь ее даже от себя…». Что делать теперь? – этим вопросом Роджер задавался каждое утро и вечер, но никак не мог найти ответ, точнее ответов-то было достаточно: вернуть назад к матери и нормальной жизни, поселить в порте, остаться вместе на «Смерти» – но ни один не устраивал его. Пират не мог решиться на какие-либо действия, а девушка ни в чем уже не сомневалась: она твердо знала, что не будет счастлива без Лео, и больше не будет никогда жить «нормальной жизнью».

Экипаж «Смерти» был тщательно отобран, и случайных людей на корабле не было: Роджер, Логрен и Ловалонга отбирали матросов только по личному знакомству. Все компаньоны были надежными и опытными мореплавателями, но, тем не менее, они были ПИРАТАМИ. Этим все сказано. Поэтому Роджер так опасался за своего ангела. Он бродил целыми днями, не находя себе места, и все думал – думал…

Лилит было скучно сидеть в каюте, книги занимали большую часть дня, но вскоре такое запойное чтение поднадоело непривыкшей к долгому и одинокому заточению девушке, тогда Роджер показал ей карты моря и суши. Лилит с интересом изучала мир вокруг себя, даже начала учить некоторое термины. Не только география, но и мореходство и навигация заинтересовали ее живой и гибкий ум. Аристократка обнаружила в себе усидчивость и неуемную жажду знаний, а Роджер понял, насколько необыкновенна эта девушка. Когда что-то было ей непонятно, она дожидалась мужчину и расспрашивала у него, Лео с удовольствием объяснял. Теперь между молодыми людьми была не только страсть, романтика и влюбленность, но и дружба, а главное – уважение. Пришло и еще кое-что новое: Роджер боялся, что Лилит может забеременеть. Не он один этого боялся, но и сама девушка…

Прошел месяц пребывания аристократки на «Смерти», а Лео так и не мог решиться, что делать дальше. К присутствию на корабле женщины матросы относились сдержано, предпочитая вовсе об этом не заговаривать. Точнее, об этом знали все, но никто не заговаривал об этом достаточно громко, чтобы это услышал капитан или боцман… Слишком уж матросы боялись и уважали Черного Роджера. Это было ему на руку.

Девушка познакомилась ближе с Ловалонгой и Джеком, они сдружились, а вот Логрен оставался холоден к ней, даже неприязненно холоден: он был уверен, что это не приведет ни к чему хорошему.

– Джек, Лов, я не знаю, что делать. – пробормотал Роджер, устало потирая глаза.

– Что делать – что делать… – передразнила рыжеволосая. – Ты сам знаешь, что: учи меня драться, чтобы никто и заикнуться не смел.

– Лил, что ты несешь?! – изумился пират. – Чему учить? Убивать? Нет, никогда. Ты будешь жить как любая нормальная женщина! – друзья молча наблюдали, как уже сотый раз Родж и Лил ссорятся из-за планов на дальнейшую жизнь.

– Так. – начал Джек, – Вы оба понимаете, как и мы все, что долго это продолжаться не будет. Мы пираты. Каждый день корабль могут пустить ко дну или повязать нас и убить. Ты понимаешь это, Ли? – обратился он к девушке.

– Само собой понимаю. Мы не в высшем свете, а на море. Здесь никто не шутит. – Лов улыбнулся.

– Ты права. – Включился в разговор молчаливый, светловолосый парень. – Думаю, ты многому могла бы научиться у Лео. К чему скромничать, ты лучший боец, мастер. – Кивнул он другу.

– Я не буду учить ее убивать! С нее достаточно того, что она спит со мной! – вспылил Роджер.

– Ты хочешь, чтобы меня убили? Кем я буду на «Смерти»?! Твоей невидимой любовницей?! – Лилит не осталась в долгу: градус разговора повышался.