Граница Света

Агаева Камилла

— Сегодня вечером? — переспросил Голдфилд. — Ладно. А мы с Лили тогда приготовим праздничный ужин.

— Где? — скептический поинтересовался Миллс.

Гарри огляделся, понимая, что в его бункере нет условий для приготовления пищи.

— Не знаю, — он пожал плечами улыбаясь. — Что-нибудь придумаем.

— Я представляю. Лилиан, не позволяй ему этого делать, — Дэвид с надеждой посмотрел на Тревис. — Здесь нельзя ничего вытворять. Квантовый компьютер весьма чувствителен к окружающей среде. Этот сумасшедший, — он указал на Гарри, — угробит все мои труды!

— Не беспокойся,

я за всем прослежу, — пообещала она.

— Так-так, это уже заговор против меня, — Голдфилд наигранно надул губы, упирая руки в бока. — Это нечестно!

— Все очень даже честно, — Дэвид выключил свое творение. — А теперь пойдемте в другую комнату. И умоляю тебя, — обратился он к Гарри, — без меня ничего не трогай. Завтра я научу тебя работать на этом компьютере.

— Ладно, — тот разочарованно вздохнул. — Придется ждать до завра.

* * *

Дэвид осторожно прикоснулся к чувствительному монитору и открыл специальное приложение.

— У этого компьютера нет обычной клавиатуры, — объяснил он, — поэтому все команды вводятся посредством сенсорного дисплея. У меня не было времени, для создания каких-то особых программ, поэтому я запрограммировал его на обычные математические действия.

— Надеюсь, этого будет достаточно, — сидевший рядом с ним Гарри тяжело вздохнул.

— Я тоже надеюсь, — поддакнул Миллс.

С самого утра оба молодых человека были поглощены тестированием квантового компьютера. Переместив весь аппарат, который оказался весьма громоздким, в серверную комнату, они установили его недалеко от устройства с капсулой. После этого Гарри достал из шкафа целую кипу папок и блокнотов со своими расчетами и приволок все это на середину помещения.

— Ты говорил, что все формулы у тебя готовы, — Дэвид посмотрел на него.

— Точно. Вот они, — Голдфилд открыл один из толстых блокнотов.

— Хорошо, — Миллс кивнул. — Теперь все это надо ввести в память компьютера. Чтобы нам было удобно это делать, я предусмотрел вот это.

Он нажал на кнопку сбоку аппарата, и из отверстия под монитором выдвинулся небольшой плоский экран.

— Это портативный сенсорный дисплей со специальным маркером, — объяснил Дэвид, вытащив приспособление и сняв с его края тонкую пластиковую ручку. — Все, что ты будешь писать на нем, сразу же отобразится на основном мониторе. Этот дисплей распознает большинство подчерков, но все равно писать надо максимально аккуратно. Понятно?

— Угу, — Гарри кивнул.

— Хорошо. Теперь введем формулы. Сколько их?

— Много.

— И ты уверен, что они сработают?

— Надеюсь, — Гарри пожал плечами.

— А если расчеты окажутся неправильными? — Дэвид с тревогой посмотрел на него.

— Тогда я умру, — спокойно констатировал Голдфилд. — Не думаю, что мое бессмертие способно противостоять сингулярности черной дыры.

— Но это же… это же страшная смерть! — не выдержал Миллс.

— Что ж, значит такова моя судьба, — его собеседник пожал плечами.

— А как же Лилиан?

— А что Лилиан? Ей очень даже повезет. Она избавится от такого как я.

— Но ведь она любит тебя.

— Любовь не должна приговаривать ее к мучениям. Не

думаю, что ей будет хорошо, когда Садри на долгие годы упрячет меня за решетку.

— Но может вы просто уедите куда-нибудь, где он вас не достанет? — предположил Дэвид.

— Бежать? — Гарри с тоскою посмотрел на него. — Думаешь, это выход?

— Это шанс.

— А как быть с моей бесконечной жизнью? Или ты предлагаешь дождаться, пока Рино Садри состарится и умрет? Я может быть и доживу до этого времени, а вот Лили… — он сделал паузу. — Нет, Дэйв, это не выход и не шанс. Давай не будем терять времени.

— Хорошо, — Миллс тяжело вздохнул.

Он взял у него из рук блокнот и начал осторожно вводить формулы в память компьютера. Эта работа требовала большой сосредоточенности, поэтому они поочередно сменяли друг друга. Наконец к вечеру все было готово.

— Осталось запросить результат, — тихо проговорил Дэвид.

Дрожащей рукой он коснулся нескольких сенсорных кнопок на мониторе. Компьютер тут же отреагировал, отображая на экране степень прогресса проводимых операций.

— Как думаешь, он долго будет вычислять? — поинтересовался Гарри.

— Не знаю, — искренне признался ученый. — Надеюсь, что нет. Иначе в чем его польза?

— Ладно, — согласился Голдфилд. — Подождем.

Ничего не отвечая, Миллс встал и начал прохаживаться по комнате.

— И все-таки я считаю, что надо попытаться найти другой выход, — произнес он наконец. — Ну, подумай сам, вся эта техника совершенно непроверенна. Может случиться что угодно!

— Дэвид, мы обсуждали это сотни раз! — Гарри всплеснул руками. — Успокойся наконец! Все будет хорошо!

— Я боюсь, что не будет…

— А ты не бойся, — Голдфилд встал и посмотрел на него.

— Что именно ты собираешься сделать, когда вернешься в прошлое? — спросил Миллс.

— Не выпить отравленное вино.

— А потом?

Гарри молчал.

— Почему ты не хочешь мне сказать? — настойчиво спросил ученый.

— Потому что я не думаю, что тебе стоит об этом знать.

Дэвид усмехнулся в ответ.

— Тебе не кажется, что это не честно? — спросил он. — Я столько сделал для осуществления твоего безумного плана, а теперь ты даже не хочешь поделиться.

— Дело не в том, что я не хочу. Ты не одобришь мои идеи…

— И все же?

— Я… я не хочу, чтобы Александр умер в Вавилоне, не хочу, чтобы империю, которую мы создавали с таким трудом, раздирала на части кучка диадохов [12] , не хочу, чтобы Македония так и не увидела своих победителей. Мне хочется триумфального возвращения в Пеллу. Я думаю, ты понимаешь, что я имею ввиду.

— Понимаю, — Миллс опустил голову. — Мне кажется, один тот факт, что хилиарх великой империи не погибнет в самом расцвете лет и славы, уже откроет такую перспективу перед македонским войском. Не для кого не секрет, что здоровье царя подкосила и психологическая травма от потери близкого друга.

12

Диадохи — наследники.