Граница. Трилогия

Муссен Анна

— Так ты и не ругай.

— Я и не ругаю! Если бы я сделала что-то подобное, ее папаша меня бы вмиг вышвырнул из команды!

— Тем более, — уже строже произнес мужчина. — Не вздумай провиниться перед ним. Ты сама должна понимать, чем это будет чревато и для всех нас, и для тебя в первую очередь.

С верхних ступеней послышался топот, и парочка поспешила разойтись, так и не узнав, что за их разговором все это время внимательно следили.

— Нужно рассказать папе, — сказала Ева, хмурясь все сильнее. — Она нарушила

правила.

* * *

Несколько месяцев спустя.

Первое правило, которого должны были придерживаться все, кто знал о способностях Евы — ни при каких обстоятельствах не рассказывать посторонним об этой способности.

Отец девочки дураком не был и прекрасно понимал, как может использовать его дочь руководство. И уж тем более он знал, что случается с Навирами, которые отказываются подчиняться.

Поэтому ему оставалось только смиренно выполнять все те условия, при беспрекословном выполнении которых с Евой ничего не случится.

— Ева научилась скрывать от Евы будущее, — сказала девочка, сидя с Исследователем на скамейке.

Две ее сестры стояли напротив и победно улыбались мужчине.

— Да, Ева научилась этому. Теперь, если кто-то из нас захочет что-то увидеть, а Ева будет против этого, то у нас ничего не получится.

Исследователь гордо взглянул на дочь и улыбнулся. Он знал, что, возможно, его проявления чувств и не заметят, но он был счастлив узнать, что его ребенок научился чему-то новому.

— А ты, Ева, так не умеешь? — спросил он у средней девочки.

— Нет, — ответила она. — У копий есть ограничения. Даже у меня.

— Значит, у тебя никакого прогресса, — утвердительно произнес мужчина. — Ну, ничего. Главное, что все вы здоровы.

— У Евы никаких отклонений нет? — спросила его дочь, немного переживая за младшую из них.

— Нет. Теперь, когда ты исцелилась, и у Евы больше нет прежних недугов, болезнь исчезла, а значит, никто из вас в будущем ею уже не заболеет.

— Это хорошо.

— По всем параметрам! — воскликнула девочка, играя со своими косичками.

Вдруг все трое вздрогнули, поворачивая головы в одну и ту же сторону.

Из Центра вышел седоволосый мужчина в белом халате и направился прямиком к ним.

Я его уже видела, подумала Ева, и ее младшая сестра кивнула, мысленно соглашаясь с ней.

Этого Исследователя Ева видела в своих видениях уже давно. Он был то молод, то выглядел старее, но всегда улыбался и был добродушным. Именно поэтому никто из Ев его не испугался.

— Мне сказали найти Вас, — произнес пришедший. — С сегодняшнего дня я в Вашей команде вместо выбывшего доктора.

— Не думал, что Вы прибудете уже сегодня, — сказал отец Евы. — Ваше имя…

— Альберт.

По интонации, с которой он назвался, дети поняли, что мужчина улыбался.

— Мне говорили, что у Вас есть дочь, но забыли упомянуть,

что их трое. Тройняшки такая редкость в наши дни.

— Да, тройняшки, — выдохнул Исследователь. — Как видите, все они слепы от рождения, поэтому большую часть своего времени я провожу с ними.

— Я понимаю. Вы можете положиться на меня в некоторых вопросах, — сказал новенький, а после обратился девочкам. — И так, дамы, как же вас зовут?

— Ева, — произнесла одна из них, а другие промолчали.

* * *

Спустя несколько дней.

— Ты рассказала ему о нас! — злилась Ева, одергивая от себя руку сестры, которая уже долгое время пыталась ее успокоить.

— Альберт, как и ты, Навир, — сказала девочка с двумя косичками. — А еще, и ты, и я видели его в своих видениях. Он хороший.

— Меня это не волнует! Ты нарушила правила! — пробубнил ребенок. — А ты чего молчишь?!

— Ева не видит так же далеко, как Евы. Ева даже не видела Альберта. Ни разу.

— Точно. Чего с тебя взять-то?..

— Ева, не груби ей!

— Хочу и буду грубить! Никто из вас мне не указ!

Ева убежала, оставляя двух девочек одних.

Она не хотела с ними ссориться, даже с младшей Евой, к которой за последнее время прониклась симпатией. Они сами были во всем виноваты. Правила, которые они придумали, были не простыми отговорками, а важными для каждой из них законами. Нельзя, чтобы посторонние узнали об их способностях. Нельзя, чтобы посторонние узнали о способностях ее папы. Нельзя показываться на глаза посторонним. Нельзя разговаривать с посторонними. Нельзя с ними играть. Нельзя вмешиваться в их будущее, как бы не хотелось.

Ева затаилась под той самой лестницей, где совсем недавно пряталась вместе с подругой и подслушивала разговор двух плохих Исследователей, которых ее отец, как взрослые и боялись, тут же выгнал из Центра Развития, пожаловавшись Командующему Рытову на то, что они могут сорвать эксперимент.

— Глупые Евы, — пробубнила девочка, еле сдерживая слезы обиды на подруг. — Рассказывают о нас, кому попало!..

Ребенок шмыгнул носом, затылком упираясь о холодную стену здания и закрывая глаза.

В голове замелькали яркие картинки, вызывающие легкую головную боль, но Ева лишь брезгливо морщилась от нее. Ее способность всегда вызывала неприятные ощущения, но сейчас, когда благодаря Командующему Шорову она излечилась, стало гораздо легче. Боль уже казалась не болью, а ноющим дискомфортом, с которым вполне можно было мириться.

— Ну и что, что он Навир? И что, что мы видели его во многих видениях?.. Правила есть правила. Их нельзя нарушать никому из нас!

Внезапно все тело Евы сковало страхом. Она отчетливо увидела, как здание Центра Развития полыхало огнем. Видела, как люди в белых халатах разбегались в разные стороны и как погибали.