Граница

Авербух Наталья Владимировна

— Ты могла бы прямо изложить свое дело, а не притворяться жертвой.

— А ты меня спросил, зачем я пошла в лес?

— Знаешь, Госпожа, это были твои проблемы! Меня все совершенно устраивало!

— Я заметила, — ехидно закончила я, в одночасье потеряв весь азарт спора. Мне не давали покоя слова стража «одной-двух вполне достаточно», которые он произнес, когда заключал со мной свое «соглашение». И еще: «когда пропала моя мать, сестра отправилась ее искать… а нашла Заклятых».

Но, чтобы стать Заклятой, надо быть

человеком… Эрдо — типичная хозяйка леса, как раньше называли женщин-стражей. Или она раньше тоже была человеком? Ничего не понимаю. Разве страж — полукровка?

Поднимать эту тему я не решилась, сочтя слишком личной.

— Ты возражаешь, если я буду называть тебя Ор?

— Почему Ор? — опешил страж.

— Это все, что я успела услышать из твоего имени.

— Как хочешь, Госпожа, — пожал страж плечами.

Глава 11

Во владениях его отца собственно отца мы и не встретили. Страж смущенно пояснил мне — Эрдо заметила, как болезненно я реагирую на намеки о постигшем меня несчастье. И попросила мужа мне на глаза не попадаться. Как я успела узнать, родители стража жили вместе на «ее» части общей территории, но отец часто оставался в своей половине, присматривая за порядком. На все время, необходимое, чтобы дойти до владений моего стража, лес его отца поступал в наше полное распоряжение.

Это меня вполне устраивало, встречаться с еще одним соболезнующим родственником не хотелось. Тем более, у меня еще в ушах стояло равнодушное «ну так убей ее». Вряд ли он будет меня убивать: рисковать сыном, наверное, не захочет, но настроение мне испортит окончательно.

Ночевка под открытым небом не улучшила мне настроения. Спать на земле оказалось довольно-таки жестко, несмотря на якобы свойственную молодости способность дрыхнуть без задних ног на любой поверхности.

К тому же страж категорически запретил разводить костер (то есть он отказался, а я все равно не умела), сообщив — больше всего на свете лес не любит огонь. Остается лишь гадать, как я не окочурилась в по-весеннему теплую, но все-таки слишком прохладную для сна на земле ночь. Замерзла, по крайней мере, как собака. Страж, которому я поведала свое мнение о природе вообще и о нем в частности, сказал — настоящая Заклятая сумела бы сотворить крышу над головой, и он надеялся, под давлением внешних обстоятельств мое упрямство кончится, а Сила, напротив, появится.

Я только покачала головой. В рамках борьбы с моим «упрямством» страж уже успел подвергнуть меня нескольким неприятным сюрпризам. Из них его неожиданное исчезновение в чаще леса: выбирайся, дескать, сама, и лягушка, запущенная за шиворот, были самыми безобидными. Единственный метод, от которого ему пришлось безоговорочно отказаться, — это доведение меня до белого каления сетованиями на мою бездарность. То есть из себя я выходила, но не взрывалась от ярости и не обретала необходимую

мощь. «Всего лишь» начинала говорить гадости про него, лес, Заклятых и всю его родню, и получалось ему же хуже.

Особенно я напирала на явную коррупцию и кумовство, поразившие верхние эшелоны Заклятых, в связи с чем его тетка нарочно отдала меня племяннику, дабы сделать паршивца неуязвимым. Ор страдальчески морщился и просил меня говорить потише, пока мои опрометчивые слова не донесли Заклятым. Я утихала — до следующего сюрприза.

— Что-то тут не так, Госпожа, — произнес страж, осторожно ступая рядом со мной по тропинке.

— В чем дело?

— Здесь рядом люди. Я их чувствую.

— И что?

— Госпожа, это заповедный лес, люди здесь не ходят. Разве только…

Договорить он не успел. Перед нами на тропу вышли двое. Четверо выглядывали сбоку. Я поспешно оглянулась: еще двое перегораживали нам отступление.

— Вот и на засаду нарвались, — хмыкнула я. — Что им от нас нужно?

На разбойников люди были не похожи, скорее на крестьян, невесть почему одетых в белые парадные одежды. Дождавшись, пока мы остановимся, они переглянулись и синхронно рухнули ниц. У стража вытянулось лицо.

— Лучше бы нас убивать пришли.

— Госпожа Заклятая, — прокричали мужики, не поднимаясь с колен. — Не оставь своим заступничеством!

— Что им надо? Страж? — не выдержала я.

— Тш-ш! Спроси их сама.

— Встаньте, — неуверенно приказала я. — Что вам надо?

— Почти своим присутствием, Госпожа, беда идет неминучая, на тебя вся надежда, смилуйся!

— Страж, чего это они?

— Соглашайся.

— Но…

— Соглашайся!!!

Да… давно на меня не кричали. Правда, после посвящения страж совсем распоясался и перестал хотя бы изображать положенное мне как его хозяйке уважение, только обращение «Госпожа» и осталось… но кричать…

Делегаты на его выходку, к моему удивлению, не обратили ни малейшего внимания. Будто к ним каждый день приходят Заклятые с орущими стражами.

Добившись робкого обещания сделать, что смогу, они поднялись и молча повели нас по лесу. Не совсем молча — на каждом десятом шагу они останавливались и возносили хвалу то ли мне, то ли лесу за доброту и щедрость. Пару раз я чуть было на них не налетела, потом привыкла. Зачем мы им понадобились, мужики не объясняли.

— Ор, что им надо? — вполголоса спросила я.

Страж тяжело вздохнул.

— Они нас выследили.

— Это я поняла, и что?

— Не знаю. Им нужна помощь Заклятой, а это может быть что угодно. Вот не повезло, ты ведь ничего не умеешь!

— Так почему ты велел мне соглашаться? Заявили бы, недосуг, эти крестьяне и слова бы не возразили: гляди, как они нас боятся!

Мужики, кстати, чувствовали себя крайне неловко, словно за преграждение пути Заклятой полагалась мучительная смерть.