Границы (не)приличия
Шрифт:
Паршиво. Унизительно. Неприемлемо.
Меня выносит от бессилия втемяшить ей, что игнорировать чувства ни разу не выход. Надолго нас так не хватит. Загрызём друг друга в лучшем случае.
Какая-то необъяснимая уязвимость зародилась внутри с первого мгновения, когда Ася застала меня в чём мать родила. До сих пор прикрыться не удаётся ни одеждой, ни здравым смыслом. Зависимость странная, въедливая продирает тоской и пускает крышу под откос.
Впрочем, с последним Ася и сама отлично справляется, потому что сейчас я одурманено слежу за тем, как она приближается.
— Стас… Ты только помолчи, пожалуйста, и постарайся услышать то, что я сейчас скажу. Для меня это тема неприятная, повторять не буду, — снова эти вкрадчивые интонации, приглаживающие торчащие на мне дыбом иголки.
Послушный, ручной дикобраз, блин.
— Говори, — рявкаю отрывисто, на что Ася, сжав челюсть, фиксирует пальцами мой подбородок, заставляя смотреть ей в глаза. Бездонно-чёрные в утреннем полумраке, такие гипнотические, что чувствую, как мясо на костях обмякает.
— Когда-то по глупости я связалась не с тем человеком и осталась жить на улице. Он жестокий. Неуравновешенный. Ненормальный. Мне нужно уехать, потому что здесь он мне жизни не даст. А мне на тот свет сильно неохота. И пока остаётся хоть один процент вероятности снова с ним встретиться, я здесь не останусь. Так понятно?
Её прохладная ладонь змеёй проскальзывает мне за спину. Гладит, а ощущение такое, будто ногтями проникает под кожу, втыкается в лёгкие и разливает мощный паралитик. Вдохнуть вдохнул, а выдохнуть уже не получается.
— Вот как. Ты считаешь, что я не смогу за тебя постоять, — сжимаю пальцы вокруг шеи Аси. С раздражением отмечаю её скепсис, и предупреждающе щерюсь. — Я кто, по-твоему — тюфяк?
Собственный голос безнадёжно хрипит, режет слух неприкрытым надломом, побуждая смять эту ироничную усмешку губами. Но тогда мы ни черта не договоримся. А надо бы.
— Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. Не знаю, что у него там от наркоты в голове перемкнуло, но Миша развязал на меня самую настоящую охоту. Я не готова рисковать и не хочу впутывать тебя в свои проблемы.
Мне трудно судить, насколько её страхи оправданы. Ася сильная духом и далеко не так наивна, чтобы напугаться пустых угроз. Значит, хорошо постарался.
Но… другая страна?!
Умом понимаю, что страх заставляет бежать. Это инстинкт.
А опасность заставляет защищать свою пару. Это тоже инстинкт. Развлечься и разойтись своими дорогами у нас не получится.
Я начинаю понимать её мотивы, но то, что предлагает Ася недопустимо. Она тоже должна понимать!
— Поздно. Я уже впутался, — мои пальцы разжимаются. Ярость уступает место нежности. Просто глажу тонкую шею, всем телом впитывая явные признаки её удовольствия. — Увяз в тебе по уши, — Выстанываю глухо. — Не жди теперь, что откажусь так просто.
— Думаешь, мне легко? У тебя получилось влезть в мою голову, — её голос начинает дрожать. — Дай мне ещё немного времени накопить денег, а потом уедем, — Ася прячет лицо у меня на груди. Сейчас она выглядит как потерянный подросток. —
Глава 32
Поднимаясь на крышу, я не рассчитывал на откровенный разговор, но он случился. Вопросов больше не осталось, а облегчения нет и в помине. Скорее наоборот, появилось отчаянье.
— Уедем — в смысле в другую страну? — уточняю на случай, если в планах Аси что-то изменилось.
— Да, — кивает она не задумываясь.
— На твои деньги? — не могу сдержать иронии.
Вопрос, конечно, риторический. Ни в одной версии будущего я не сяду на шею женщине, а аванс, как это ни прискорбно, намекает, что мои маршруты ещё нескоро пересекут черту города.
— Потом вернёшь, если для тебя это принципиально.
О нет, дорогая. Для меня сейчас принципиально совсем другое.
— Я думал, тебе нужен рядом мужчина. Не тряпка, не трус, а нормальный пацан, который возьмётся решать твои проблемы, — мой дерущий глотку смех обрывается, когда она утыкается губами мне в ключицу. — Далеко хоть собралась? — прерывисто выдыхаю, отчасти успокаиваясь.
И что это сейчас было — гипноз или морок? В любом случае страшно сделать лишнее движение, будто она вот-вот просочится сквозь пальцы.
— Во Францию.
Ася с надеждой заглядывает мне в глаза, оглаживая мой затылок уже двумя руками. Я честно на пару секунд пытаюсь представить себе жизнь за пределами страны.
Допустим, мне даже удастся сделать вид на жительство, что уже само по себе фантастика. Рабочий контракт мне там светит едва ли. Открыть свой бизнес не на что, тут нужно быть как минимум евровым миллионером. Убежища у лягушатников просить не от кого. А воссоединяться мне там не с кем.
Но ладно. Допустим, найду лазейку.
Едем дальше.
Вижу родителей, сестру, друзей в окошке видеозвонка. Прикидываю шансы вчерашнего студента без опыта нормально трудоустроиться. Минимальные. Здесь я как минимум смогу содержать семью, там я — никто. Незнание языка автоматом отметает возможность карьерного роста. Вот каким будет наше будущее во Франции. Это ещё при условии наличия вида на жительство. То есть при фантастическом стечении обстоятельств.
И на такое подписываться по милости какого-то шизика? А рожа у болезного не треснет?
— Где можно найти этого твоего Мишу?
Неплохо бы вмазать по этой самой роже. Для начала. А потом запереть сволочь в дурке. В хорошей. Откуда не сбегают.
— Без понятия. У него паранойя, он долго нигде не задерживается. Наверное, можно узнать через знакомых, но я без понятия с кем он общается, — её голос срывается на надрывный шёпот. — Я даже близко не представляю, где искать человека, у которого нет ни дома, ни постоянной работы. Это он меня всё время как-то находит.
— Ты же неглупая вроде девушка, — скупо усмехаюсь, стараясь говорить ровно и внимательно следя за сменой эмоций на бледном лице. — Как тебя так угораздило?