Границы реальности
Шрифт:
– То, что вы, гады, лезете, откуда попало, понятно. Видно, не так там хорошо, я из тюрьмы тоже сбежал не от хорошей жизни. – Рино хохотнул, сплюнул под ноги. – Но чего ты зовешь меня хозяином, неужели старшего среди вас нет? Ни за что не поверю.
– Владыка. Есть Владыка. Он здесь и там. Всегда, – в раболепном ужасе пролепетал старик. – Великий. Это он велел нам найти тебя, хозяин.
– Ага, ясно. Так я и думал, – развернулся лицом к Луизе, на ухо шепнул, – этот прощелыга и его Владыка хотят нас поиметь. Видно, никого, серьёзней этой бабы с когтями, у него нет. Мелочь пузатая.
Рок судьбы сплотил
«Утопающий хватается за соломинку. Мы теперь одна семья».
– Да, – кивнула Луиза, – думаю, ты прав. Но что нам остаётся?
Квин заволновался, подполз ближе. Навострил уши: о чем разговаривают хозяин и сильная женщина? Подошел слишком близко, мощный пинок армейским ботинком отбросил обратно к машине.
– Куда пополз, гаденыш! – рыкнул Рино. – Сиди, пока хозяин не позвал.
– Да, хозяин, – патетично пропищал Квин. Отполз на безопасное расстояние. Старческие руки обхватили колени, спина ссутулилась.
– Зачем с ним так? – отозвалась Кристин, – он же как животное. Не понимает, что делает.
Рино покачал головой, показал Квину здоровенный кулачище.
– Это только кажется, что безобидный. На самом деле, он гораздо умнее, чем кажется.
В темных глазах старика на мгновение вспыхнула ярость, тощее лицо ощерилось. Луиза увидела крупные желтые клыки. Квин потерял контроль лишь на миг, спустя секунду у машины сидел всё тот же жалкий старикашка с угодливым лицом.
– Видишь, как скалится, – Рино вздохнул, – вот и верь в его басни после этого.
– Он не лгал, – Луиза всмотрелась в чёрные, подернутые маслянистой плёнкой глаза Квина, – он такой же зверь, как и остальные. Только трусливый и болтливый.
– Надо заночевать, машину придется оставить, там не проехать. – Рино приобнял блондинку. – Нам всем надо выспаться.
Кристин вяло кивнула, давно клевала носом. Взгляд упал на ракшаса.
– А их куда?
– Мне всё равно, – отмахнулся Рино, – пусть сторожат. Слышал, Квин?
– Что велит хозяин? – старик подполз ближе, уставился немигающим взглядом.
– Велю нести караул. Разведай окрестности, утром доложишь. Найди себе поесть. Бабу когтистую бери с собой, пусть тыл прикроет. Хоть ростом не вышла, а лапы дай бог каждой стерве. Понял?
– Да, хозяин. – Старик угодливо поклонился, отполз обратно к машине. Ракшас фыркнул, соскочил с капота.
Рино переложил продукты из тележки в рюкзак, прихваченный по дороге. Закинул на плечо, вооружился монтировкой. Луиза сменила туфли на шпильке на удобные кроссовки. Обувь принес услужливый Квин. Кристин накинула на плечи ветровку.
– Далеко забредать не будем, остановимся в отеле или в полицейском участке. Нам не мешало бы вооружиться. Кроме того, у меня есть кое-какие соображения. Хочу проверить.
– Согласна, – кивнула Луиза, – это разумно.
– Может, удастся разыскать ещё кого-то из выживших, – предположила Кристин, запахнула куртку, выбралась из машины. – Я не верю, что все стали как Квин. Должны быть ещё… – голос доктора дрогнул, – нормальные.
Рино откупорил банку пива,
– В двух-трёх километрах отсюда ЭмДжиЭм Гранд и Белладжио. Свет не горит, так бы и отсюда увидели. До Винчестера и Пэрэдайз рукой подать. Там много хороших мест. И полицейский участок рядом.
– Я давно не бывала в Белладжио, – улыбнулась Луиза, – как думаешь, фонтаны работают?
– Увидим, – Рино посмотрел на Кристин, – док, а ты какого мнения?
– Мне в Вегасе бывать не приходилось. Могу лишь сказать, что почти валюсь с ног от усталости. Поэтому для меня чем ближе – тем лучше.
– Тогда решено, идём. А ты, Квин, – бегом вперёд и смотри, чтоб ничего не выскочило, – пробасил Сколаза.
Сумерки окутали город, бледный свет луны проливался на омертвелые улицы. Никогда в Вегасе не было так тихо. Угасли огни, исчез шум. Не слонялись по переулкам бродяги, пьяницы и проститутки. Не разъезжали на дорогих машинах весёлые парни. Пропали привычные толпы у казино. Даже псы, и те молчали. Мёртвая тишина, тысячи изуродованных тел разбросаны по улицам, словно тряпичные куклы. Перевёрнутые машины, разбитые окна, запах гари и смерти в воздухе. Мрачная картина дополнялась мерцанием фонарей и злым завыванием ветра. Оборванные провода трещали и искрились, извиваясь, словно черви.
Рино привык к новой обстановке. Шагал молча, лишь изредка озирался по сторонам, когда слышал подозрительные звуки. Луиза и рада была поговорить, да не с кем. Великан угрюмо молчал, а Кристин всё не могла смириться с происходящим. Мертвецы пугали, доктор с ужасом отворачивалась, но куда ни глянь – везде трупы, один безобразней другого. Их лица стояли перед глазами, посиневшие, разбитые, рот разинут в беззвучном крике. И у всех – страх в остекленевших глазах, застыл, впитался.
Кристин первой заметила необычную дверь. Здание на противоположной стороне улицы не привлекло бы внимания ещё день назад, когда жизнь в Лас-Вегасе шла привычным чередом. В суете подобного не заметишь. Пройдешь мимо и не догадаешься. Что может быть необычного в типичном сером здании, хоть и облицованном гранитом? Вокруг столько всего увлекательного, казино, отели, продажные девушки, наркотики, манящие огни. Кому есть дело до какого-то там здания? Сейчас, когда бурная река жизни уже не кипела, иссохла, превратилась в грязный гнилой ручеёк, отличие стало очевидным. Вокруг царят хаос и смерть – и лишь серые гранитные стены возвышаются над беспорядком, подобно неприступному замку. Крепость на поле боя. И тысячи павших устилают подступы к твердыне.
– Что это? – остановившись, спросила Кристин. Рука указала на широкую дверь с бронзовыми кольцами вместо ручек.
Рино остановился. Голова повернулась в указанном направлении. Внимательный взгляд изучал тяжелую дверь из красного дерева. На древесине дорогой узор, золочёная кантовка, посередине – бронзовые львиные пасти с торчащими из них кольцами.
– Похоже на какой-то особняк. Что с ним не так, док?
– Он как будто не отсюда, не вписывается в жуткий пейзаж, – ответила Луиза. Кристин кивнула, осторожно переступила распростёртого на земле подростка. Старалась не смотреть на жуткое лицо. Не смогла, взгляд зацепился за бледную кожу шеи. Кристин замерла от изумления.