Гравитация между нами
Шрифт:
— Больше нам ничего не помешает, — добавил капитан.
Я шагнула с трекка и подняла голову. Мы находились посреди Растиона, в самой высокой его точке. Под огромными кольцами и колоннами тут располагалась площадка. С нее открывался вид на океан и величественные исполинские сооружения, поднимавшиеся из воды. Я поправила наушник и растерянно повернулась к Кайсу, рассматривающему это великолепие.
— Зачем те кольца? — поинтересовалась я, когда Кайс снова поймал меня за руку, чтобы развернуть к себе спиной и прижать к груди.
Было несколько странно, что его так заинтересовала эта конструкция, он
— Понимаешь, они напоминают энергетическую ловушку, только форма странноватая. Как будто замыкается контур, — задумчиво произнес Кайс, дыша мне в затылок.
— Уверен? — Я еще сильнее прижалась к нему, чувствуя, как бьется сердце. — А наши голову ломали, доказывали, что через них пропускается энергия приливов и преобразуется в обычную.
— Да не совсем. Судя по расположению элементов, конструкция функционирует от обратного, концентрирует мощный поток энергии, который проходит через большой круг и замыкается в малом. Темнеет. Утром я сделаю съемку и поговорю с Теллом — это его специфика.
— Скажи, Кайс, а почему тебе незнакомы стиль построек и все остальное в городе?
— Почему же незнакомы? Знакомы… отчасти. — Он перебирал мои распущенные волосы, наматывал на палец пряди. — Много циклов прошло. После того как наши предки перебрались в другую галактику, они растратили большую часть энергии на постройку системы звездного Аридена. После войны с… фрисами… наша цивилизация переживала грандиозный упадок. Нас было мало — несколько миллионов… Всего лишь. Те, что остались от многих миллиардов! Большая часть кораблей просто не долетела до нового места и была уничтожена в космосе. Переселение происходило быстро, в течение нескольких лет. Все пришлось создавать заново. Да, у нас имелись технологии и знания. Но многие ученые просто погибли, не добравшись до нового места жительства. Поэтому и архитектура изменилась — мы стали строить более технологичные и энергоэффективные сооружения.
— Корабли не добрались… — как завороженная повторила я. — Что же стало с остальными арголианами?
До меня только сейчас начинала доходить жуткая картина произошедшего, складываясь в сознании в одно целое. Но в этой мозаике еще не хватало многих элементов.
— Они просто разбились, будто их смела гигантская волна. Погибли в считаные минуты. Те, кто шел в стороне, другим подпространственным коридором — остались живы. Мои предки знали о том, что на Земле уже развивается новая цивилизация. Нам давно известно о людях и о том, что они вышли в космос. Фариот поддерживал связь с единственной планетой, на которой остались наши далекие родственники. И мы знали о том, что происходило в этой галактике. Пока арголиане Вогнара не перестали отвечать нам.
— Но ведь две сотни лет прошло с тех пор, как Вогнара не стало… — Я замолчала, понимая, что все не так. Но все еще не могла найти истины в этой сложной исторической драме.
— Иди сюда, — раздался голос Кайса.
Он повернул меня к себе, приподнял пальцами подбородок. Его синие глаза в красных закатных лучах казались темно-фиолетовыми, притягивающими взгляд. Они лишали остатков самообладания. Мужчина наклонился и стал меня целовать, проникая в глубину души своими выверенными движениями, настойчивыми и импульсивными, но не причиняющими дискомфорта.
По
В сознание, подчиняя меня, медленно вползала знакомая энергия его монстра. Мне не хотелось сопротивляться напору чувств, перед которыми не могло устоять ни одно препятствие. Я старалась не думать о том фрисе, что скрывался в теле капитана — так действительность воспринималась намного проще.
— Алиси, моя человеческая малышка. Мы же с тобой одно целое. Ты это чувствуешь? — щекотал мне ухо его голос, вызывая волны дрожи.
Кайс прервал поцелуй, но так и не отпустил меня. Он смотрел мне в глаза. Я не могла отвести от него своего взгляда, только рвано дышала, пытаясь прийти в чувство. Я ощущала себя беспомощной игрушкой в его руках. Но мне все равно хотелось отдаться ему целиком, полностью принадлежать мужчине. Быть его частью, как это происходило с нашими сознаниями.
Впервые в жизни мне не хотелось ничего доказывать. Да и как можно доказать что-то своему подсознанию, когда оно жаждет слиться с этим фрисом? Было страшно. Но от этого лишь усиливались остальные чувства, словно в голове сверкал фейерверк эмоций. Как странно — его внутренний демон действительно слушался меня, хоть и выпивал мою душу без остатка.
Я даже не поняла, когда Кайс поднял меня и прижал к ограждению смотровой площадки, посадив на бортик. Я обвила ногами его бедра, ощутила пульсацию и возбуждение. В вечернем воздухе планеты разлилась ночная прохлада. Но мне было жарко рядом с Кайсом, из которого изливалась энергия, окутывая нас облаком.
Меж ног пульсировало. Безумное притяжение перерастало в какой-то полет, отрывало от поверхности — настолько сладкими были его поцелуи и так сильно стучало сердце, вырываясь наружу в ожидании чего-то большего. Мои пальцы потянулись к лицу Кайса.
Его волосы растрепались и падали мне на щеки, переплетались с моими. В руках капитана я становилась слабой женщиной, а не отважной звездолетчицей, которой привыкла себя считать. Мне не нужны были приключения. Только бы оставаться с ним как можно дольше, ощущать его запах и касания, быть его частью, чувствовать этого энергетического демона.
— Давай вернемся на корабль, — прошептал Кайс между поцелуями, сжав мои плечи. — Вся ночь наша. Только не бойся его. Он не причинит тебе вреда, — добавил он, имея в виду своего фриса.
Странно, что Кайс не ассоциировал себя со своим новым монстром, хотя он, так же как и простой эгрегор, являлся его частью. И я понимала почему: слишком долго их заставляли верить в то, что фрисы опасны. Хотя так оно и было, ведь мы не знали до конца, на что способна эта титаническая сила.
Я смутно помнила, как в сумерках мы добирались до звездолета. Кайс прекрасно видел в темноте, и я подозревала, что эта способность была вызвана изменениями. Но когда ощущала, как его ладонь крепко сжимает мою, все остальное казалось неважным. Маленькая передышка, которую подарила судьба в виде убежища на этой планете, играла нам на руку.