Гражданин
Шрифт:
Упс. Кажется, я совсем забыл упомянуть этот ключевой момент. В Великой Свободной Республике Лид, где власть в полисах реально принадлежит горожанам, их населяющим, существует рабство. Существует, процветает и всячески поощряется – всё по заветам дедушки Платона*. Причём в отличие от земной истории, здесь рабское положение закрепляется не социальным статусом и общественным принуждением, а персональным магическим подчинением. Раб тоже получает Печать – свой вариант. После чего печати связываются между собой и раб теряет возможность предать хозяина или перечить приказам.
[*Изречение "у каждого гражданина в демократическом обществе должно быть не менее трёх рабов" приписывается Платону. В контексте значение фразы, правда, несколько меняется – принудительное
Миленькое местечко этот Лид, правда? А теперь представьте, в каком шоке я был, проснувшись не в своей постели на Земле, а в коттедже гражданина полиса Миракия Арна. Мало того, что из своих привычных габаритов стадвадцатикилограммового мужика средних лет я превратился в восемнадцатилетнего тощего дрыща, страдающего, ко всему прочему, тем “удачным” утром просто эпическим похмельем, так ещё и обнаружил, что являюсь счастливым владельцем двух рабынь-эльфиек, Фирониэль и Эйланы. Роны и Ланы. Так что первое впечатление от использования Печати гражданина я получил из самых что ни на есть первых рук.
По счастью, у меня хватило мозгов не пороть горячку, а аккуратно во всём разобраться. Благо, возможность читать, писать и говорить на местном наречии, некоторые основы этикета и другие базовые навыки, вроде ходьбы, у меня сохранились, в нагрузку от предшественника. А вот с воспоминаниями Арна всё было плохо. Точнее, никак. Не было их. Судя по числу и разнообразию бутылок в спальне и пеплу от какой-то сожженной бумаги, новоиспечённый гражданин республики очень хотел что-то утопить в вине, и ему это удалось. Кардинально так. Разбираться с проблемами Арна предстояло мне. Уж поверьте, разбираться было с чем – и полученный “по наследству” статус рабовладельца был далеко не самой большой из них…
Так, пора, пожалуй, прекращать устроенный эльфийкой балаган. Приятно, конечно, когда тобой искренне восхищаются, но хорошего понемножку.
– Уважаемая, – я слегка наклонил голову, демонстрируя заявленное уважение. – Не подскажете ли, закончилась ли тренировка бойцов на арене?
– Бойцов, – пренебрежительно фыркнула продавщица, с едва заметным разочарованием прекратив позировать. Тем не менее, её Печать послушно налилась внутренним, видимым только магам свечением – звероухая потянула за магическую связь между владельцем и его живым имуществом. – Они уже заканчивают. Десять, может двадцать минут.
На этом месте земной работник торговли просто обязан был бы предложить ознакомиться с какой-нибудь из выставленных на продажу вещей поближе – раз уж всё равно ждать, но на такие высоты мерчендайзинга химеры не хватило.
– Спасибо, – я опять взял Рону за руку.
– Спасибо!!! – а вот моя спутница в демонстрации эмоций совершенно не сдерживалась. Показалось, или несокрушимая боевая машина вздрогнула? Впрочем, это она ещё легко отделалась: зная Фирониэль, следующим этапом шла бы просьба потрогать уши. И чёрта с два химера, пачками способная вырезать что рыцарей в полной броне, что порождений Шрама, смогла бы устоять. Этот взгляд огромных ясных глаз, это наивное ожидание на лице, которое так не хочется обманывать…
Увы, болотного секача взглядом не пронять. Или пара бронебойных стрел, под правильным углом загнанные в глазницы (иначе до мозга не достанут), или точное попадание в сердце болтом из осадного арбалета (этакая миниатюрная баллиста весом четверть центнера и с размахом плечей полтора метра), или – рассечь одну из магистральных артерий. С последней задачей вроде бы должен справиться наконечник эльфийского охотничьего копья – с длинной бритвенной остроты режущей кромкой. Кажется, на Земле такое оружие называли пальмой. Как я уже успел убедиться, домашней свинье хватает одного правильно нанесённого удара, чтобы полностью пересечь горло и перебить кровеносные жилы.
– Рона, гляди в оба. Если что – дай знать, – на всякий случай ещё раз повторил я то, что мы обговорили утром в гостинице.
– Я справлюсь! – направленный на меня взгляд девушки обрел твёрдость и решимость.
– Рассчитываю
Вот так. Эльфийка, несмотря на статус, всё-таки местная, в отличие от меня. Я очень упорно старался сократить разрыв в знаниях, но кое-что из книг и тренировок просто не почерпнуть. Было бы больше времени…
Арена, давшая название всему комплексу, занимала весь верхний этаж двухэтажного здания. Трибуны, крыша над ними – и прямоугольная площадка, посыпанная жёлтым, тёплым на вид песком. Натянуть сетки – и можно устраивать чемпионат по пляжному волейболу. Или можно, например, проводить гладиаторские бои, с тотализатором и последующим аукционом на победителей. В приграничном Эрсте всегда есть спрос на свежее “мясо” в связи с перманентной естественной убылью, а определять качество товара по статичной экспозиции как минимум ненадёжно. Это в химеру производитель закладывает определённые характеристики и несёт хоть какую-то гарантийную ответственность, а вот любой естественным образом рождённый разумный – тот ещё сундук с сюрпризами, за которые продавец никак не отвечает. Моему предшественнику Фирониэль тоже продали как эльфийскую лучницу.
Звероухая не ошиблась: когда мы прошли между рядами лавок непосредственно к ристалищу, тренировка как раз заканчивалась. Я уже немного разбирался в работе подобных площадок, потому увидел именно то, что ожидал: люди и не люди, разбившись на пары или поодиночке, устало отрабатывали удары. Не зная, что это за место, можно было бы решить, что попал в какую-то школу рукопашного боя или на занятия будущих оруженосцев рыцарского ордена. Собственно, впечатление было абсолютно верным: несмотря на развлекательную функцию Арены, основным доходом для её владельцев оставалась торговля подготовленными бойцами. Логика простая: чем лучше подготовка – тем дороже будет стоимость раба. Если есть возможность без особых дополнительных затрат провести предпродажную подготовку, то глупо лишать самих себя прибыли, верно? И “мясу” прямая выгода выкладываться и жилы рвать: лучше сражаешься – меньше шансов склеить ласты досрочно. Опять же, чем дороже стала покупка, тем больше новый владелец озаботится подбором снаряжения и оружия.
На меня с Роной практически не обращали внимание. Мало ли зачем гражданину в сопровождении служанки стукнуло в голову посетить ристалище во внеурочный день. Может, у него встреча с одним из наставников назначена, или просто скучно горожанину, тоже бывает. Вот если бы я заявился в охотничьей экипировке, привлечь внимание однозначно удалось бы. А так я мог не нарушая процесс разглядеть всё, что нужно – главное, не изображать пристальный интерес к кому-то конкретному.
В общей сложности на песке собралось человек сорок – приличная такая толпа. Через пару минут я выделил всех шестерых тренеров-наставников. Это было не так просто, как могло показаться: они были такие же потные, полуголые, загорелые – разве что не такие уставшие. Пять мужчин и одна дама, чей наряд из не стесняющих движение штанов по понятным причинам дополнялся только повязкой на груди. А вот граждан из них только двое, она и кряжистый мужик с бородой. Они мне не нужны, нужен тот, кто дрючит свежее поступление… Ага, вон тот, похоже, с бритой головой. Буду отлавливать на выходе с арены.
Печать гражданина дрогнула, принимая пришедший импульс. Увы, но маги, разрабатывающие данную чародейскую конструкцию, о возможности использования её в качестве средства коммуникации задумывались в последнюю очередь. Вообще не думали, если уж на то пошло. Главной функцией Печати была как можно более точная верификация в парах “владелец-имущество”, второй – переток жизненной силы. Фокус, вроде продемонстрированного химерой, был доступен только давно сложившимся парам хозяин-раб: надо очень хорошо знать другого разумного, чтобы по отклику диагностического контура контроля состояния здоровья – по уровню усталости, то есть – понять, через сколько будет конец тренировки. Слышал я, что охотничьи команды экстракласса могли без слов, одним воздействием на свой организм, подавать друг другу условные сигналы, словно жестовой азбукой, но правда это или “лёгкое” преувеличение – сказать затруднялся. Пока довольно и того, что мы с Роной научились просто привлекать внимание друг к другу, не выдавая себя голосом.