Гражданская война. 1918-1921

Какурин Николай Евгеньевич

В результате в течение лета 1918 г. власть ставленника германского империализма ген. Краснова распространилась на всю территорию Донской области. Дальнейшие цели донского командования, заявлявшего о том, что оно не предполагает организовывать поход на Москву{26}, и в то же время направлявшего все усилия на формирование возможно большей армии, заключались, в первую очередь, в достижении стратегического обеспечения своих границ. Административные границы области не представляли для этого выгодных рубежей, почему «Донской круг» 1 сентября 1918 г. издал «указ» о занятии Донской армией ближайших к границе Донского войска стратегических дорожных узлов: Царицына, Камышина, Балашова, Поворина, Новохоперска, Калача и Богучар (схема 4).

Письмо

Краснова императору Вильгельму, цитируемое ниже по материалам, опубликованным Таганрогским испартом, представляет значительный интерес для историка. Ген. Краснов с циничной откровенностью приглашает на помощь белому Дону своего вчерашнего врага по мировой войне — императорскую Германию, раболепно соглашаясь [100] на политическое и экономическое подчинение последней «вольного Дона».

«Атаман Зимовой станицы нашей при дворе В. И. В.{27} уполномочен мною просить В. И. В. признать права В. В. Д.{28} на самостоятельное существование, а по мере освобождения Кубанского, Астраханского и Терского войска и Северного Кавказа — право на самостоятельное существование и всей федерации под именем Доно-Кавказского союза. Просить В. И. В. признать границы В. В. Д. прежних географических и этнографических его размерах, помочь разрешению спора между Украиной и В. В. Д. из-за Таганрога и его округа в пользу войска Донского, которое владеет Таганрогским округом более 500 лет и для которого Таганрогский округ является частью Тмутаракани (Тмутаракань — бывшая область на побережье Азовского моря с городом того же названия, где жили хазары, в XII в. Тмутараканью овладели половцы и с тех пор имя ее исчезает из истории), из которой и стало войско Донское просить В. И. В. содействовать присоединению к войску по стратегическим соображениям городов Камышина и Царицына Саратовской губ. и города Воронежа и ст. Лиски и Поворино, и провести границы войска Донского, как это указано на карте, имеющиеся в Зимовой станице; просить В. И. В. оказать давление на советские власти в Москве и заставить ее своим приказом очистить пределы В. В. Д. и других держав, желающих войти в Доно-Кавказский союз, от разбойничьих отрядов Красной гвардии и дать возможность восстановить нормальные мирные отношения между Москвой и войском Донским. Все убытки населения донской торговли и промышленности, происшедшие от нашествия большевиков, должны быть возмещены Советской Россией. Просить В. И. В. помочь молодому нашему государству орудиями, ружьями, боевыми припасами и инженерным имуществом и, если признаете это выгодным, устроить в пределах войска Донского орудийные, ружейные, снарядные, патронные заводы. Всевеликое войско Донское и прочие государства Доно-Кавказского союза не забудут дружеской услуги германского народа». [101]

Стремление Донской армии к выполнению этих задач в связи с активностью, проявленной 10-й красной армией, занимавшей район Царицына, придало большое оживление осенней кампании 1918 г. на Южном фронте. 10-я красная армия образовалась из отрядов, отошедших в район Царицына с Украины и из Донбасса весной 1918 г. Ко времени начала ею активных действий ее численность достигла 39 465 штыков и сабель при 240 орудиях и 13 бронепоездах, т. е. больше, чем вдвое превосходила все прочие силы [102] южной завесы. Эта мощная группа, располагаясь на подступах к Царицыну, занимала фланговое по отношению ко всему Донскому фронту положение.

В течение лета 1918 г. возглавляемый т. Ворошиловым штаб обороны Царицына, переформированный в августе 1918 г. в военный совет и пополненный прибывшим из Москвы т. Сталиным, провел большую организационную работу{29}. Штаб обороны придал регулярную организацию тем многочисленным после отвода из Царицына и Донбасса отрядам, которые скопились в Царицыне. Особенное внимание было обращено на формирование Красной конницы. Здесь зародились первые крупные конные части из отрядов, приведенных с собой южными партизанами.

Сам по себе Царицын с его районом

являлся благодаря обилию в нем рабочего населения одним из жизненных революционных центров юго-востока России. Этим не исчерпывалось, однако, его значение; в экономическо-военном отношении он был важен для обеих сторон как промышленный центр, а в стратегическом отношении — как узел железнодорожных, грунтовых и водных путей. Кроме того, благодаря фланговому положению все успехи казаков на северных направлениях без предварительного овладения Царицыном, как показали дальнейшие события, являлись непрочными, а, обладая им, советские войска обеспечивали свое господство над Нижней Волгой и связью с Астраханью и Северо-Кавказским театром.

Ввиду отказа командования Добровольческой армии принять участие в совместных операциях против Царицына, [103] командование Донской армии решило обеспечить себя со стороны Царицына лишь заслоном в 12 000 чел.; свой главный удар оно наносило группой в 22 000 чел. на Балашов-Камышинском участке и для вспомогательных действий на Богучар-Калачском и Поворинском участках оставляло 12 000 чел. Однако 10-я красная армия расстроила эти планы противника; 22 августа 1918 г. она сама перешла в наступление из района Царицына, сбила заслон противника и вышла на линию р. Сал и р. Дон.

Донскому командованию вместо наступления на север пришлось думать о восстановлении своего положения на Царицынском направлении. Это ему удалось, введя в дело свои резервные формирования в виде так называемой «постоянной» армии{30}, в количестве 15 000 штыков и сабель, состоявшей из казаков молодых возрастов. Под влиянием наступления этой армии 10-я красная армия к половине сентября 1918 г. вынуждена была к частичному отходу на Царицынском направлении, после чего донские силы получили оперативную свободу и на северных направлениях.

Вместе с тем, развивая вспомогательный удар на Камышинском направлении в разрез между 9-й и 10-й красными армиями, донские конные части почти успевают прорваться к Камышину, что вынуждает наше Главное Командование стянуть часть сил с Восточного фронта для обеспечения этого направления и указать командованию Южным фронтом на важность обратного овладения железной дорогой Борисоглебск — Царицын. Таким образом, ценой больших потерь и усилий Донская армия только в начале декабря достигает разрешения части поставленных ей задач. Подрыв ее физических сил отразился и на ее нравственном состоянии: в армии все сильнее начинает развиваться взгляд о бесполезности дальнейшей борьбы, что вскоре приводит ее к полному разложению, совпавшему с нарастанием и укреплением сил Южного фронта красных как на Донском, так и Украинском участках его.

Это нарастание и укрепление сил шло по двум линиям. С одной стороны, оно явилось следствием организационной [104] работы внутри самого фронта; с другой — было вызвано присылкой организованных подкреплений центром. Надвигавшаяся на южные губернии РСФСР волна австро-германской оккупации вела за собой помещика и восстановление старого режима, примером чего служила Украина. Это обстоятельство чрезвычайно оживило работу по формированию местных отрядов по всей прилегающей к границе оккупированной полосе (в частности, в так называемой нейтральной зоне), установленной Брестским миром между оккупированными германцами областями и РСФСР.

Крестьянство охотно устремилось в отряды, формируемые местными военными властями, и само создавало собственные отряды. Последние имели чисто партизанский характер. Они сами выдвигали своих начальников и отличались присущим всем местным партизанам качеством: преобладанием в их среде местных интересов над общими. В этом и заключалась главная трудность по сведению этих частей в правильные регулярные соединения. Однако Всеукраинскому ревкому (во главе с Бубновым и Пятаковым){31}, взявшему на себя эту задачу, удалось довольно быстро создать из разрозненных партизанских отрядов два более или менее организованные дивизии. 1-я из них была расположена в северных уездах Черниговской губернии, а 2-я — в северных уездах Курской губернии и обладала уже налаженным аппаратом снабжения, санитарной частью и т. д.