Гражданская война
Шрифт:
По его физиономии Т3-М4 сразу понял, что этот был самым настоящим отпетым бандитом.
– Нужно переговорить, - добавил трандошан, - но не здесь. Выйдем на улицу.
Шайба кивнул своему подельнику и поднялся с места, чтобы пойти со своим знакомым.
– Я здесь подожду, - ответил Клык.
Трандошан бросил резкий взгляд на Шайбу и прошипел:
– Нужны оба, - вытащив свой язык ящерицы.
– Давай! Не позорь меня, - толкнул в плечо товарища Шайба.
– А дройд?
– вопросительно поглядел на
– Оставь его здесь, - бросил Шайба.
Он и его знакомый направились к выходу.
– Оставь его здесь, - фыркнул Клык, - чтобы ещё кто-то у меня его украл. Идём со мной, консерва.
Т3-М4 последовал за своим новым хозяином, он не мог сопротивляться его приказам.
Клык шёл вперёд. Шайба и трандошан уже вышли из бара. Т3 не стесняясь расталкивал посетителей, из-за чего ловил на себе недоброжелательные взгляды.
На улице Шайба и его знакомый свернули за угол. За ними пошёл и Клык, Т3-М4 очень хотел в этот момент отправиться куда-то в другую сторону.
Грязный переулок, который часто служил общественным туалетом - даже сенсоры астромеха зафиксировали этот запах. Клык подошёл к товарищам.
Раздался выстрел! Затем мгновенно второй. Тела двух подельников упали в грязь, над ними стоял трандошан.
Т3-М4 в ужасе запиликал. Он хотел было бежать, но блокиратор останавливал его полностью без команды хозяина.
Трандошанин убрал бластеры обратно на пояс, а затем поглядел на астромеха.
Дроид жалобно пропиликал, упрашивая не декатировать. Эти звуки ничего не означали на бинарном и были скорее выражением эмоционального состояния.
Трандошан набрал что-то на планшете, расположенном на руке, щёлкая по кнопкам своими когтями. Затем стал говорить, явно записывая свои слова:
– Передай Гото, что подельники Бишопа устранены.
Затем трандошан снова посмотрел на дроида. Он опять что-то набрал на своём планшете и в этот раз вызвал кого-то на связь:
– Хай, Вэкс. Ты ещё не покинул Прейвен-Прайм?
В ответ послышался щёлкающий набор звуков, отдалённо напоминающий общегалактический:
– Пока ещё нет-т-т. Отбываю через неделю на Таанаб.
– У меня есть для тебя дроид, отдам не дорого…
Глава 17. Мандалорка
Реван приказал перенести свой флагман на «Знамение», он и сам переехал сюда вместе с Шэйн. А также забрал Тариилок. Этот «Центурион» стал для него скорее штаб-квартирой его армии, нежели реальной боевой единицей. Кель-доры всё ещё пытались вернуть крейсер в строй, поместив его в одном из наземных ангаров Дор Шан, день и ночь выполняя ремонтные работы.
Суета изрядно измотала Тариилок. Она лежала в своей кровати, стараясь осознать прошедший день. После свалившихся на неё обязанностей по подготовке новой наступательной операции, она каждый вечер была выжата без остатка.
Тариилок
Твилечке казалось такое поведение слишком ветреным и несерьезным. Она прекрасно знала, как тяжело отказываться от чувств, но и поддаваться им - это был слишком опасно для джедая.
Ей вновь вспомнился Гаррум. Он нравился ей, и она испытывала к нему привязанность. Хотя он и был её учеником, иногда он казался ей умнее, чем она сам. У них была не такая большая разница в возрасте, как обычно бывает между учеником и учителем. Тариилок была посвящена в мастера-джедаи примерно за полгода до начала войны с ситхами. Она до этого никак не могла выбрать юнлинга себе на воспитание. А затем учитель Гаррума погиб в одном из первых сражений, и Тариилок стала учить его, уже взрослого падавана.
Иногда ей казалось, что Гаррум учил её большему, чем она его. Он был прост в своих высказываниях, но за ними скрывалась особая юношеская мудрость. Наверное, он был честнее с самим собой, чем она.
Тариилок никогда не могла себе признаться, что испытывала к нему чувства бОльшие, чем те, что должен испытывать учитель к ученику. Нередко перед сном ей в голову лезли дурные мысли. Теперь же она видела, что Реван вовсе не стеснялся своих страстей. И это не выглядело разрушительным.
Кодекс мог быть обманчив, как теперь думала Тариилок. Ей казалось, что писания не отражают всю духовную суть, а лишь стараются отрицать. Но нельзя просто запретить себе чувствовать.
Тариилок всю жизнь жила в осуждении себя. Даже малейшие проявления привязанности или дружбы она старалась погасить в себе, запретить. Ещё когда она была юнлингом, ей с трудом удалось заставить себя невзлюбить своего учителя. А Жар Лестин, как назло, был всегда добр с ней. Он будто бы видел в ней свою дочь, может, потому что они оба были твилеками.
Тариилок так и не смогла стать такой же для Гаррума, их объединяли совсем другие чувства. Они скорее были друзьями или хорошими знакомыми. Он нравился ей, теперь она могла признаться себе в этом.
Было уже поздно. Твилечка представила, чем сейчас занимались мандалорка и Реван… Она была одна в своей спальне и уже достаточно взрослая, чтобы не стыдить себя. Но Кодекс. Реван явно позволял себе больше.
Её отвлёк неожиданно раздавшийся звон комлинка.
– Слушаю, - нервно ответила она.
– Это Зен-Таа, - сказал кель-дор.
– Прибыл посланник с Корусанта. Запрашивает разрешение на посадку.
– Через минуту будут, - ответила Тариилок.
– Надо оповестить об этом Ревана.