Гражданская война

George Koba

Всё это были дела давно минувших дней. Последний раз столь великая борьба Света и Тьмы разразилась двадцать тысяч лет назад, именно тогда раката окончательно пали. Но Отец утверждал, что настало время новой битвы.

В этой битве должны были опять сойтись Свет и Тьма, первородная энергия подталкивала их к этому. А значит и настал новый шанс завершить наконец-то цикл и покончить с конфликтами.

Митра со всем не понимала о чём именно говорил Отец, но он утверждал, что ей придётся исполнять важную роль в этом круговороте событий. Что древние миры, такие как Ак-То и Экзегол проснутся,

когда в мир явится буйство энергии. Она должна будет убедить Ревана сделать правильный выбор, ведь он Избранный. На его волю не может влиять Отец. Он был порождён лично джендаай’ка, братьями Отца, спящими в тишине, чтобы наконец-то он смог их освободить.

В своих медитациях Митра часто видела своего друга, хотя последний раз она встречалась с Реваном перед битвой на Малакор V.

– Ты была одной из первых, кто поддержал меня. Ты и Малак самые близкие люди, что у меня есть. Без вас… Я не знаю, как бы всё это выдержал.

– Тебя всё ещё мучают сны?
– спрашивала тогда Митра у Ревана.

Он отошёл к иллюминатору на своём флагмане.

– Да, - признался он.
– Я видел гибель всего сущего. Теперь я знаю, что это случится. Картинка была ясная как никогда.

– Что именно ты видел?

– Тени нависли над Республикой. Два могучих ситха разделили Галактику пополам. Алый клинок во тьме… - Реван был бледен. Он искренне верил своим снам.
– На моём месте окажется кто-то другой, кто погубит всех нас. Я должен этого избежать. Иногда я даже задумываюсь о том, чтобы наложить на себя руки. Возможно, что это всё исправит.

– Реван… - вздрогнула Митра.
– Ты же знаешь, видения бывают обманчивы. Иногда они показывают то, что никогда не случится.

– Но я не могу допустить, чтобы столь могущественная тьма вырвалась наружу. Ты не можешь даже представить, что случится, если это нечто поглотит нас.

– Возможно, - задумалась Митра. Она должна была как-то успокоить его.
– Но я верю и знаю, что есть лучший путь. Всегда есть надежда, даже в самой кромешной тьме.

Реван отрицательно покачал головой.

– Пока я знаю лишь, что мой путь - это остановить Мандалора.

– Ты тоже видел это в видениях?

– Да, но в иных. Иногда они противоречат друг другу. И я не знаю, какие из них являются правдой. Будто не все они исходят от самой Силы.

– Видения посылаются Силой, - заверила Митра, - иного быть не может.

– Теперь уже мне так не кажется. Иногда я думаю, что будто кто-то управляет мной, заставляет меня и всех верить в пророчества, в появление Избранного.

Они оба замолчали, размышляя над сказанным.

– Ты уверен в том, что мы собираемся сделать на Малакор V?
– спросила Митра.
– Было ли это в твоих видениях?

Реван явно сомневался.

– Думаю, да. Не знаю точно. Если мы это не сделаем… - он медлил с ответом.
– Мы должны взять на себя эту жертву, чтобы остановить Мандалора.

Он поглядел на неё, теперь это уже был взгляд привычного Ревана, преисполненный решимостью.

Странно, почему этим воспоминания явились к Митре именно сейчас. Она давно позабыла о них.

Тогда Митра не понял весь смысл слов Ревана, она просто доверилась ему, как доверяла всегда.

Теперь же, после рассказов Отца, она стала осознавать, что видения Ревана были связаны с тем, что происходит сейчас в Галактике.

Реван пошёл на этот решительный шаг ценой многих жизней и собственной души. Реван всё же смог остановить продвижение мандалорцев. Он знал, что Малакор V изменит его, не просто исказит и столкнёт на Тёмную сторону, Реван коснулся самой первородной энергии и пробудил нечто ужасное. Реван решил увести всех, кто был затронут этим разрывом пространства и времени подальше от Республики, чтобы отвести угрозу.

Тогда Митра не последовала за ним, так как оказалась оторвана от Силы и блуждала в пустоте. Когда она очнулась, Ревана уже покинул известную Галактику. Но теперь в своих снах она смогла увидеть то, что происходило после.

Вместе со своей армадой Реван отправился в тёмные земли. Он блуждал среди них, пользуясь лишь неизвестными маршрутами, чтобы не встречаться с Республикой. Малак и другие во всем поддерживали его. Каждый из них чувствовал, что теперь они изменились и могут представлять угрозу для тех, кого защищали.

Реван бродил по пустым звёздам, следуя зову видений. В своих странствиях он повстречал могущественную страну людей с синей кожей, называющих себя чиссами, и вступил с ними в войну. Этот непродолжительный конфликт пробудил в нём ещё большую ярость чем ту, которую он испытывал в борьбе с мандалорцами. Чтобы избежать окончательного падения во тьму, Реван спешно отправился дальше. Тогда Малак впервые выступил против владычества Ревана, но был подавлен своим лидером.

В новом походе Реван и его армада повстречались с ещё одной таящийся в Неизвестных регионах цивилизацией. Эти люди десятки тысяч лет существовали оторванными от остального мира. Их род происходил ещё от первых джедаев, последовавших за народом Отца. А планета, которая была избрана их столицей, называлась Закуул.

Они объявили его Императором, увидев в Реване метку создателей. Но вновь Реван решил отказаться от всего, лишь чтобы погасить первородную энергию внутри себя. Вновь самый близкий друг Ревана, Малак, не согласился с ним. Их спор закончился битвой, в которой в итоге Малак отступил, осознав, что слишком ценит их дружбу.

Последующие дни казались вечностью. На Закуул Реван узнал координаты тайного святилища джедаев, куда было запрещено являться смертным. Жители Закуул считали, что лишь бессмертные создатели всего сущего имели право являться на эту планету. Реван посчитал себя таковым и решил проникнуть туда.

Прыжок в гиперпространстве длился несколько месяцев. За это время во всём его флоте стали происходить странные вещи. Эксидол не хотел подпускать его к себе. Экипаж стал приходить в уныние, многие сходили с ума, Реван понимал, что это всё влияние тёмной планеты, к которой они приближались.

Он приказал Малаку почистить ряды. Тот с верными людьми стал избавляться от тех, кто больше не способен был контролировать себя. Кого-то запирались в тюремных камерах и каютах, кого-то казнили. Вскоре тех, кто ещё оставался в сознании, оказалось меньше, чем тех, кто потерял разум. Эксидол не прощал тех, кто решал потревожить его покой.