Гражданская война
Шрифт:
«Если бы он был рядом, ничего бы не случилось, - с горечью думала Миссия.
– Хотя я сама виновата. Решила прогуляться… Решила выделиться.. Пекло. Это было так глупо!»
Она винила себя и винила Джейкоба, твилечка винила Заалбара за то, что он застал её в момент слабости. Она всегда хотела казаться взрослее, умнее, хитрее, чем она есть, но эта глупая поездка на Орд-Траси как будто доказывала, что она оставалась такой же недотепой.
«Ненавижу!
– со злостью ругалась Миссия на себя и на всё происходящее вокруг.
– Если бы только Джейкоб позволил мне обучаться на джедая!
Девочке из Нижнего города на Тарисе и раньше приходилось страдать от домогательств. Когда она попала в банду к Гадону, многие смотрели на неё хищными глазами, несмотря на то, что она была ещё совсем ребёнком. Когда же брат бросил её, Миссии пришлось защищать себя самостоятельно, пока она не встретила Заалбара… С ним она немного расслабилась.
«Слишком расслабилась! Мне нужно научиться жить самостоятельно, не надеясь на него…»
Горькая мысль, но такова жизнь.
На «Светозарном» почти никого не было кроме джедаев. Они попадались ей повсюду, пока Миссия бродила по коридорам. И в ней росла обида.
Они не пускали её в их глупый Орден. Считали себя умнее всех. Пытались всегда казаться лучше, чем весь остальной мир. Похожих разумных Миссия уже видела на Верхних уровнях Тариса. Такие же зазнайки превратили твилеков в расу рабов. Именно из-за джедаев началась и продолжалась война. Именно по их вине разбомбили Тарис.
Её уже стал раздражать их привычный облик: робы, спокойные лица, световые мечи, болтающиеся на поясах, словно говорящие: «Мы лучше всех остальных…» Она не могла стать одной из них, а значит… Всегда будет им не ровня. Не ровня Джейкобу.
Громкоговорители оповестил о приближении к очередной безжизненной системе, из которой флот должен был совершить следующий прыжок. Эта система называлась Эфан, и насколько было известно Миссии, это обычные бесполезные булыжники, вращающиеся вокруг звезды. Лишь одна обитаемая система, населенная какими-то аборигенами, в Республике таких систем было как грязи…
Вернувшись к себе в каюту, в которой помимо неё ночевали ещё четверо джедаев и Заалбар, она стала с грустью глядеть в иллюминатор. Сейчас в каюте кроме неё никого не было и твилечка была этому рада.
Привычный узор гиперпространства сверкал за стеклом иллюминатора. Яркие блики мчащихся звёзд проносились сплошной стеной. Капитан корабля вновь предупредил всех о приближении к Эфан через громкоговорители. Это было опасно, ведь они не знали, что ждёт их на другой стороне. А там вполне мог притаиться флот ситхов.
Впрочем, сейчас Миссию это вовсе не волновало. Она всё ещё переживала случившиеся на Орд-Траси в своих мыслях, и ей самой хотелось поскорее избавиться от этих чувств. Но она всё ещё видела себя мелкой, глупой девчонкой, неспособной нести ответственность за собственную жизнь, когда всё происходящее требовало от неё стать взрослость. Она и по возрасту уже была вполне, чтобы мужчины стали засматриваться на неё и пускать слюни. Ей пора было перестать таскаться с огромной мягкой игрушкой вуки и подумать о личной жизни.
Саймон, с которым она познакомилась в штабе на Дантуине, иногда
«Светозарный» выпрыгнул из гиперпространства. На мгновение Миссия напрягалась, ожидая худшего. За стеклом иллюминатора засеял огненный диск, окружённый поясами астероидов. Капитан объявил, что всё чисто. Можно было выдохнуть.
Флот должен был перегруппироваться и готовиться к финальному прыжку.
«Заалбар… - думала Миссия.
– Ты хороший друг, но, кажется, что мне пора стать самостоятельной… С тобой я никогда не смогу такой стать».
Она бросила грустный взгляд на постель, которая принадлежала Заалбару. На ней было скомканное постельное бельё. Зи так сильно крутился по ночам, сопел, храпел и иногда даже рычал, что для не привыкших соседей-джедаев это точно стало неожиданным испытанием.
Миссия улыбнулась собственным мыслям. При всей своей неуклюжести и силе Заалбар был очень милым. Она искренне любила его, он был её другом, рядом с ним она всегда будет маленькой девчонкой, как если бы она постоянно ходила за ручку с заботливым папочкой. Теперь же пора было стать взрослой, открыть своё сердце для любви и найти себе того, кто сможет защитить её, но уже не как папочка, а как её мужчина.
«Джейкоб не сможет им стать, - ясно осознала Миссия.
– Я даже не знаю, что он мне может дать, если отказывается обучать Силе… Рядом с ним я такая же девочка, как с Заалбаром. Мне же нужно взрослеть. К тому же, это не моя война…»
?
Пока наш флот блуждал в неизведанном космосе, перепрыгивая по диким системам, я решил как следует отдохнуть перед предстоящей битвой. Мой план очень быстро дал трещину, и я крутился в кровати без возможности выбросить из головы то, что нас ожидало на Катар.
Мы прошли Эфан, встреча с врагом приближалась. Жуткие вести принесли разведчики Форн, и я с ужасом представлял то, что нам следует встретить.
Однажды я уже бывал на этой планете после того, как мандалорцы устроили там геноцид. Именно в тот день и родился настоящий Реван, который был не способен и дальше оставаться в стороне после увиденного. Теперь же я не мог поверить, что ужасы войны повторились вновь.
Малак как будто специально выбрал для этого ту же самую планету, на которой мы однажды приняли для себя окончательное решение: выступить против Совета, чтобы спасти всех тех, чьи жизни были в руках Хранителей мира.
Я уселся на кровать, не в состоянии больше ворочаться в попытках уснуть.
Было и ещё кое-что, что не давало мне покоя. Моя прошлая жизнь… А именно та, что принадлежала Джейкобу.
Среди запутанных воспоминаний наёмника, контрабандиста, джентльмена удачи, кем я был в прошлом, встречались и упоминания об адмирале Додонна.
Мутный бар, полный дуросов и трандошан, проигранный корабль, Форн говорит мне, что у неё есть для меня задание… Аренда звездолета, радость от грядущей наживы, выход в гиперпространство, яркая вспышка… А затем всё, история Джейкоба на этом обрывается. И Форн была одной из последних, с кем ему приходилось общаться. Нужно было расспросить её, помнит ли она что-то о парне по имени Джейкоб Каар.