Грегор и код когтя
Шрифт:
Родители вернулись к обеду. На маму визит к бабушке произвел ужасное впечатление.
Никто не мог сказать, когда бабушку выпишут — даже если дома у нее будет круглосуточный медицинский уход с сиделками и всевозможными процедурами.
— А я могу ее повидать? — спросил Грегор.
— Не сейчас, сынок. Может, попозже, когда ей станет лучше, — ответил папа.
— И что же нам теперь делать? — все-таки решился он спросить. — С Вирджинией?
— Не знаю, — сказал папа. — Мы еще подумаем.
— Я не хочу в Вирджинию! — вдруг заявила Лиззи, и все
— Но ты же говорила, что хочешь! — произнесла наконец мама. — Ты первая побежала паковать вещи, когда я это предложила.
— А теперь я не хочу уезжать. Здесь наш дом. И я не хочу никуда убегать. — Лиззи покачала головой. — Живоглот говорит: если убегать от того, что тебя пугает, — оно тебя обязательно догонит.
— А ты, Грегор? — обратился к нему папа.
Грегор попытался представить себе их жизнь в Вирджинии. Потом попытался представить себе их жизнь здесь.
— Не имеет значения. Мне не важно, где мы будем жить, — сказал он наконец.
Что там, что здесь — одинаково ужасно. Он снял с крючка у двери свою куртку:
— Пойду прогуляюсь.
Грегор и сам не знал, куда идет, но пройдя несколько кварталов, вдруг понял, куда ему хочется попасть. Проверил карманы — тридцать пять долларов. Этого хватит с лихвой.
Он спустился в подземку и поехал к монастырю.
Ему нужно было увидеть каменного рыцаря, который помог ему пережить последние несколько недель. Вдруг он и сейчас поможет ему разобраться в случившемся и найти во всем хоть какой-нибудь смысл.
День был холодный и солнечный. Деревья уже начали облетать. Но Грегор никак не мог отделаться от мыслей о том, другом мире, где солнца совсем не бывает, а деревья на вес золота. Мире, к которому, кажется, теперь принадлежал и он.
Что если он скажет родителям, что хочет вернуться в Подземье и остаться там навсегда? Там он не выглядит уродом. Там у него есть настоящие друзья. Там у него есть Люкса.
Нет, они никогда ему этого не позволят. Да и хочет ли он туда на самом деле? Грегор не знал.
Единственное, что он знал, — что здесь, в верхнем мире, который когда-то был его домом, он чувствует себя чужаком.
Женщина-кассир смотрела на него с подозрением, когда он подошел, чтобы купить билет. Что она видела перед собой? Какой-то мальчишка, в одежде не по размеру, один, в разгар школьного дня… И руки забинтованы. Грегор вдруг понял, что не помнит, когда последний раз подстригал волосы.
Он попытался оправдаться:
— Мне нужно делать доклад в школе. Задали написать работу о самом классном здании в Нью-Йорке, и я выбрал это. Может, у вас есть дополнительная информация, которая могла бы мне пригодиться?
Она смотрела все так же хмуро, но все же дала ему пару брошюр и не стала поднимать тревогу.
Внутри почти никого не было. Негромко звучал григорианский хор, создавая некоторую торжественность и в то же время немного успокаивая. Почему-то монастырь напомнил Грегору Подземье — такие же изображения странных животных, свитки,
Рыцарь был точно такой, каким помнил его Грегор: он лежал у окна, скрестив руки на эфесе меча, безучастный и равнодушный ко всему вокруг. Грегор приехал сюда в надежде, что найдет утешение в этой каменной статуе. Но вдруг остро ощутил, что это больше не работает. Последние месяцы он провел в размышлениях о том, что ему предстоит умереть.
А ему нужно заново учиться жить. И рыцарь ему в том ничем не мог помочь.
Близился вечер, когда Грегор вернулся домой. Не успел он и шагу ступить в квартиру, как мама накинулась на него:
— Ради всего святого, где ты был?! Ты вообще знаешь, сколько ты отсутствовал? Мы все чуть с ума не сошли от беспокойства!
Она была так расстроена! И глаза у нее были красные.
— Простите, — сказал Грегор. — Я загулялся.
Папа положил руку ему на плечо:
— Ничего, все в порядке. Тебе надо заново привыкать к тому, что у тебя есть родители.
— Простите, — повторил Грегор.
Родители отправились в спальню разговаривать. Лиззи и Босоножка играли с пластиковыми животными на полу. Грегор взял пульт от телевизора и начал бездумно щелкать, переключая каналы. Оставил новости. Кто-то взорвал бомбу в супермаркете, погибли сорок пять человек. Тела разорваны на части, дым, рыдающие родственники. Следующий сюжет — беженцы, умирающие на шоссе, их выгнали из их домов солдаты противника. На экране появилось изображение солдат, жестоко избивающих ни в чем не повинных мирных жителей… Тут мамина рука отобрала у него пульт и выключила телевизор. Мама была очень грустная.
— Думаю, ты достаточно видел, Грегор.
Все это было так знакомо и привычно.
Мертвые тела, страх, отчаянье… Все это было здесь, в Наземье, всегда — но прежде он не придавал этому особого значения, даже почти не замечал. До недавних пор.
— Почему бы тебе не отвести сестер на площадку поиграть? — предложил папа. — Они сидят целый день в четырех стенах.
— Так мы едем в Вирджинию или остаемся? — спросила Лиззи настойчиво.
— Мы как раз решаем этот вопрос, — уклонился от ответа папа. — А вы, дети, идите, поиграйте на воздухе.
Когда они пришли на площадку, Босоножка тут же убежала строить из песка башню со знакомым маленьким мальчиком. Лиззи бродила в одиночестве, сунув руки в карманы куртки и глядя в землю, думая о чем-то своем, по всей видимости, не очень веселом.
Грегор сидел на лавочке. Он сегодня уже достаточно находился — все его раны ныли.
Выпуск новостей, который он посмотрел, заставил его задуматься. В данный момент он был в безопасности здесь, на детской площадке, а люди по всему миру страдали, голодали, спасались бегством, убивали друг друга в бесконечных войнах. Сколько сил они вкладывали в то, чтобы друг друга уничтожать! И как мало заботились о том, чтобы спасать других людей и помогать им. Изменится ли это когда-нибудь?